В середине неспокойных 90-х, мне, служившему тогда бойцом ОМОН, приходилось сопровождать фуры в Москву и обратно, с продуктами для ларьков. Жвачка "Турбо", пакетики "Юпи" – просто добавь воды, и все прочее. На дорогах фуры без охраны нещадно грабили, подгоняли другие фуры и все перегружали, поэтому торгаши, для охраны нанимали ОМОН. 300.000 за одно сопровождение – неплохое дополнение к зарплате в 500.000. Но тяжело, так как водилы по очереди спали на задней лежанке, а сопровождающему приходилось сутки только сидеть, под весом "броника" – 12 кг. и "бронешлема" – 3 кг..
Кто-то из сослуживцев рассказывал, как их фуру подрезала и прижала к обочине "девятка", вышли бандюки, и омоновец, высунувшись, выпустил по ним из "калаша" рожок холостых патронов. Потом рассказывал – Я никогда раньше не видел, чтобы люди так быстро садились в машину и давали такой быстрый старт.
Зима. Две фуры, четыре водилы, и я в головной машине. Выехали мы в Москву утром. У меня снаряжение к комуфляжке и броне: ПМ, короткий "калаш" и рожок или два боевых патронов. По ситуации – стрелять разрешается. В Москву "Камаз" вел водила средних лет, старый – спал. По пути видим фуру, съехавшую в кювет, груз вроде бы раздавил кабину, водила крестится. В Москве загрузка. На обратном пути в ночь за руль садится старый, а "средний" ложится спать.
Я, сидя с краю, в обнимку с автоматом дремлю. После остановки по нужде, старик садится в кабину, ложится на руки на руль и начинает рыдать. Мы встрепенулись, переглянулись. Весь сон прошел. Первая мысль – Может, обидел кто? Так автомат же есть! Сейчас я им! Хоть в воздух постреляю. "Средний" толкает старика – Ты чё? Чё случилось? Старик поднимает голову и навзрыд вопит – Она пришла-а!
Захлопывает дверь, заводит машину и трогается. "Средний" ему – Кто пришел? Кто она? Старик – Жена. Полгода, как умерла! Мы в шоке. А старик, регулярно поглядывая влево в открытое окно двери, разговаривает с женой. "Средний", поняв неадекватность поведения, напарнику – Федя, давай я сяду за руль? А старик ему зло так – Нет! Отстань!
Мы выслушали все. И, как он жил без нее эти шесть месяцев. И, как чуть не свихнулся от горя. И, как шубу ее собирался продать. Но, как только жена начала звать его в кювет (кстати, мы ее не видели и не слышали), а он начал отпираться – Да я бы с радостью. Но я не один. А эти двое еще молодые. Им еще жить да жить. И рано умирать. Мы со "средним" почему-то резко "захотели" писять. Да. Так и взмолились – Останови, мол, писять "очень хочется"! Только бы остановить машину, едущую на приличной скорости. И он остановил.
Стоим, мочим колесо. Я ему – Ну, чё, садись за руль. "Средний" злой, грубо сгоняет старика из-за руля – Иди спать! Старик – Не пойду, мне с женой поговорить надо. И садится между нами. Тронулись. И вот картина всей последующей ночи. Старик, глядя в форточку, общается с женой. Кстати, когда пару раз глушили мотор, он возмущался – Ты почему сейчас молчишь-то? Почему говоришь только, когда машина едет?
А я медитирую на глаза "среднего", который каждые пять минут засыпает, и просыпается от моего толчка в плечо. Стоит мне пропустить одно закрытие глаз, и "зажмуримся" все вместе. Не знаю, почему мы не встали поспать? По приезду "средний" пожаловался сыну старика и тот объяснил – Это к папе пришла очередная "белка", после смерти мамы он сильно бухает.
С.М.