Я уже конкретно примелькался. Думаю, что мой геройский вид скоро им надоест и вопрос решится. Хотя может и по другому быть. Возьмут измором. Мол ходишь и ходи на здоровье пока не надоест. Но опять же, у меня на груди награды и я ими при случае брякну. Ведь только появился в форме, так сразу и результат налицо. Вполне возможно, что с кого то и спросят из партийцев. Чего это так долго героя мариновали в общей очереди. Короче, недельку побренчу медалями, а там посмотрим. Если результата не будет, что ни будь порадикальней предприму. Типа телеграммы в Кремль. Не думаю, что местные совсем Москвы не боятся.
Но ничего к счастью больше предпринимать не пришлось. Через два дня, перед самым обедом, за мной, в комнату для записи, пришла миловидная женщина лет сорока. Вежливо и негромко попросила:
«Товарищ Боровиков, идите, пожалуйста, за мной.» – и снова коридоры, ступеньки, лестницы. И тот же этаж, только кабинет другой. Уже с фамилией и должностью. Товарищ Демиденко, секретарь обкома по общим вопросам. Приемная и кабинет пошикарней, чем у идеолога. Но должность какая-то непонятная, расплывчатая. И хозяин кабинета тоже какой неопределенный. То ли среднего росточка, то ли ниже. То ли коренастый, то ли в первой стадии потолстения – жирения. То улыбается мне как дорогому другу, то сурово хмурится, задумываясь. То меряет кабинет мелкими и частыми шажками, то садится в кресло за стол, вольно раскинувшись. И все это на протяжении нашего недолгого разговора. Товарищ мне доверия явно не внушает. Да и вроде как на еврея смахивает. А те люди хитрые и изворотливые. Хотя в обкоме какие могут быть евреи? Это же не торговая база и не универмаг.
После традиционного знакомства, которое сопровождалось рукопожатием, усаживанием и просьб не стесняться, начался наконец разговор по существу.
«Так значит вам нужна машина и прямо сейчас. Могу полюбопытствовать почему такая спешка?»
«Все очень просто. Пока собранные деньги не истрачены. Сами понимаете, жизнь с каждым днем дорожает. В магазинах ничего нет. Все на рынке покупается. А базар есть базар, последнюю шкуру снимает. Вот и спешу, чтобы плотским соблазнам не поддаться и решить поскорее глобальную задачу.» – ладно сказанул. Это я еще дома такой ответ приготовил. Так сказать домашняя заготовка. В ответ партиец ласково улыбается. Прямо по отечески. А вопросик-то провокационный.
«Деньги ваши? Личные?» - это мне знакомо.
«Часть моя. Часть матери. Часть родственников.»
«Какая часть лично ваша в общей сумме?» – что-то новенькое. Так сказать информация к размышлению. Отвечу сразу поподробней:
«Половина. Я занимал офицерскую должность. Командир взвода разведки. В Москве, в Генштабе все заплатили. И боевые и заграничные.»
«Я что-то про такие выплаты, как боевые, не слышал.»
«Это доплата к наградам. Вроде как премия. Я не знаю как это официально называется. Среди своих кличем боевыми.»
«Все понятно. Одна проблема, нет у нас свободной машины на данный момент. Тем более «Жигулей» именно шестой модели.» – и сейчас партиец по общим вопросам искренне себе верит. По крайней мере это на его лице написано. А почему бы и нет? Ведь это все чистая правда. Машины за четвертый квартал распределены еще в сентябре. Да и за первый квартал будущего года список составлен и уже утвержден. Был бы этот служивый приписан к какой-нибудь организации, туда бы его спихнули и дело с концом. Но это если бы, да кабы. И на военкомат не повесишь. Они за полгода всего три «Жигуленка» получили. Вот свалился орденоносец, черт бы его побрал. И решать надо. Товарищ то упертый конкретно. В глазах ни страха, ни уважения. Такой точно «телегу» в Москву накатает. Самое реальное на февраль этого героя запланировать, а там как получится. До февраля вон еще сколько времени. А чтобы сработать с гарантией, надо эту стерву Кравцову на помощь позвать. В крайнем случае будет на кого свалить. Она баба ушлая, быстро от себя стрелки отвела. Но на сей раз это у нее не проскочит. Будем решать все коллегиально. Потому как человек она заинтересованный. Из каждой партии по машине имеет. И сильно с этим десантником не помудришь, вон ведь как грамотно Москву приплел. Как бы невзначай. И взгляд у него тяжелый, смотрит не мигая. Прямо как на душмана какого-то. И солдатику помочь хочется, и «жаба» давит свою машину отдать. И кресло под задницей качается все ощутимей и ощутимей. Если вышибут с теплого местечка, кто тогда поможет? Не те ли люди, которых он машины ради этого вояки лишит. Нет и еще раз нет. Надо по тихой этого героя отваживать. Кормить завтраками, а там видно будет. Потянуть месяц – другой, может и на «Москвич» товарищ согласится. Вот пошел народ, «Москвич» уже для них не машина.
«Сейчас подойдет секретарь по идеологии. Вы у нее были. Она обещала ваш вопрос поподробней изучить. Посмотри что она там наизучала.» - через пару минут в кабинете появилась товарищ Кравцова. В такой же ослепительно – белой блузке, вот только костюм темно – синий. Сидит на ней идеально, подчеркивая стройную, девичью фигурку. Вошла, поздоровалась, расположилась в кресле в дальнем углу кабинета. Что за игру затеяли товарищи коммунисты? Почему не хотите решить в общем то простой вопрос? Хотя что тут непонятного? Если бы все тут было просто и понятно, то и народ бы валил сюда толпами. А это им надо? А так помытарят месяц, другой, третий, глядишь народишко и отвалит, не солоно хлебавши. И второй раз уже не сунется. Только самые упертые из просящих добьются своего. Но если даже получили желаемое, второй раз проходить этот круг вряд ли захотят. Вот обкомовцы и показывают мне сейчас, что не все так просто, как кажется непосвященному. А если вопрос решится, то это исключительно от их личной доброты и отзывчивости. Ну и конечно активной деятельности и очень профессиональному умению.
«Уважаемая Лидия Николаевна, какие у вас наработки появились по этому вопросу?» - та отвечает словно отличница на уроке.
«Пока ничего подходящего нет. Весь поступающий к нам на баланс транспорт распределен между очередниками двух годичной давности. Я сегодня еще раз списки просмотрела. Все люди уважаемые и ждут долго.»
«Вот видите Дмитрий Викторович, ваш вопрос сразу так и не решить. Понимаете в чем проблема? Надо у одного забрать, чтобы отдать вам.» - говорит искренне и убежденно. Артист конкретный.
«А вы заберите у тех, кто вторую, а то и третью машину меняет. У меня то еще ни одной не было. Думаю это будет справедливо и честно.»
«А вот так не надо говорить. У нас тут обком партии, а не распределитель машин.» – и снова возмущается очень даже искренне.
«А я и не говорю, что у вас тут распределитель. Но треть всех «Жигулей» поступающая в область, идет для людей из обкома и горкома. А вы еще для БАМа распределяете. И тоже какой процент тех машин у вас оседает.» – блефую напропалую. Использую фактически базарные слухи.
«Смотрите ка какими вы сведениями располагаете. Потрудитесь объяснить, кто вам такую информацию, кстати заведомо ложную, дал. А может вы базарными слухами пользуетесь.» - и сразу из добродушного толстячка, товарищ Димиденко, превратился в жесткого, если не сказать сурового и принципиального коммуниста. Готового порвать любого, как за родную партию, так и за правду – матку.
«К сожалению, это не базарные слухи. У меня хороший знакомый в областной ГАИ служит. Так вот, третья часть – это минимум. За последний год процент увеличился за счет перераспределения машин для БАМа. Как не крути, а регистрации то не минуешь. По любому приходится вашим товарищам засвечивать свои машинки.» – вру и не смеюсь. Удивляюсь сам своей наглости.
«Вы нам имя этого человека скажите, пожалуйста,. Мы все проверим и со всем разберемся. Так кто этот товарищ?»
«Простите конечно, но мне очень обидно, когда меня за идиота держат. Вы все это сами прекрасно знаете. И мне сейчас даже как то неудобно за ход нашего разговора.» - а партийный кадр все не унимается. Честняга, хренов.
«Нет уж, извините. По вашему вы можете клеветать на партийных работников. А мы должны выслушивать и не реагировать.» – горит прямо праведным гневом. Я год назад и представить себе не мог, что вот так буду разговаривать с товарищами из самого обкома партии. Хоть и не с самыми главными, но все же. И самое печальное, я не испытываю к ним ни малейшего уважения.
«Я не клевещу. На все машины выписаны технические паспорта. Не знаю как к вам относятся работники ГАИ, но думаю не очень хорошо. Потому как за семью печатями они эти сведенья не хранят. К данным по машинам очень многие имеют доступ. Я не собираюсь в этом копаться. Мне лично это не надо. Но очень хочу, чтобы со мной не говорили, как с болваном. Мне нужны «Жигули» шестой модели и все. И еще раз подчеркиваю, за полную стоимость. За свои личные деньги. Часть которых заработана не только потом, но и кровью.» – вот что значит заранее подготовиться. Все свои речи отрепетировать. Говорю так, что самому нравится. Слова катятся прямо, как по маслу. А в кабинете тем временем повисла тишина. Этим деятелям нечего сказать. Видно давно не слышали таких слов. А скорее всего их сильно смущает полное отсутствие у оппонента чувства страха, трепета перед властью и элементарное чувство уважения. Не чувствуют твари, что наступают другие времена. И таких как я, ненавидящих, их, уже миллионы.
Надо побыстрее выставлять этого товарища. Наобещав, успокоив и обнадежив. А что тут наобещаешь? Этот десантник то не промах. И прав по большому счету. Машины уходят влёт. Ведь каждый, более – менее смыслящий человек, к тому же имеющий доступ к социалистическим благам, стремиться перевести бумажные рублики во что-то более осязаемое. В тот же личный транспорт. Тем более что не конвертируемой рублевой бумаги скопилось у деловых людей тонны. И что самое печальное не только у них, а и у большинства простых людишек. Вот и клянчат эти людишки крошки от лакомого пирога. И хорошо что пока не требуют, как вот этот герой Афгана с наглой рожей. Он не только требует, он права качает. Лезет герой хренов куда его не просят.
«Ну все Дмитрий Викторович, на сегодня хватит. Наш разговор уже конкретики не обретет. Давайте через недельку встретимся. Я проверю все что вы наговорили. И при наличии реальной информации, мы тогда что-то и решим. До свидания.» – вот козел. Фиг он что-то решит. Вторая встреча с партийцами и снова ноль.
«А меня к вам вот так прямо через недельку и пустят?»
«У секретарши возьмите телефон. Она все устроит.» – протягивает на прощанье руку. А глазки то совсем не такие добрые. Совсем не как у Ильича из школьных учебников. Жму его ладонь и ловлю себя на мысли. Рвануть бы его кисть резко вверх и в сторону. Левой захват за плечо и бросить этого партийного человечка через бедро. Так, чтобы его ноги мелькнули над головой и он со всего маху приземлился бы на спину. С последующим вывихом правой руки в плечевом суставе. Этот прием у меня всегда получался на отлично. И еще я был уверен, что приемчик прошел бы на ура, легко и чисто. С трудом отпускаю руку секретаря обкома по общим вопросам и выхожу из кабинета. Кошмар какой-то, с такими мыслями и до тюрьмы недалеко.
«Ну что скажете, уважаемая? Что будем делать с этим героем Афганистана?»
«Пока не знаю. Но это еще пока. Я подумаю как от него отвязаться.»
«Думайте дорогая, думайте. А то придется шестерочку из ноябрьского списка отдать. Как мне помнится там ваш зятек числится.»
«Надо думать и еще раз думать, как вопрос урегулировать, чтобы прецедента не было. А не считать кто и сколько получил. Вы тоже в этом вопросе не обижены. По минимуму предложим ему новый «Москвич», который заберем у ДОСАФа.
«А он так и согласился на «Москвич».
«Пусть не соглашается, это его право. Но только он мне отказ письменно оформит. Машину выделили – не захотел. Жди пока другая подойдет.»
«А если он в Москву черканет и список приложит? Этот список и у нас добыть не проблема, не говоря уже о ГАИ. Из-за этих машин все перегрызлись на десять рядов. Много желающих найдется нагадить. А он парень умный, и к тому же командиром взвода разведки был. А это тебе не секретарь по идеологии.»
«Пока напишет, пока ответ придет, уже весна наступит, а там и лето. И в списках новые люди. А мы одну машинку в уме будем держать на всякий, не предвиденный случай.»
«Слушай, красавица, а почему бы нам не дать парню «Жигуль»? Он воевал, был ранен, награжден.»
«Мы дадим. Обязательно дадим, но только не сегодня. Можно, конечно, и сейчас вопрос решить, не проблема. Но только придется вам товарищ секретарь по общим вопросам забрать ее сами знаете у кого. А я свою отдавать не собираюсь. И за первый квартал будущего года тоже не отдам. Вам все понято, товарищ Димиденко?»
«Ладно, чего спорить. Встретимся через недельку. Держи этот вопрос на контроле. И думай, хорошо думай. А то не поможет тебе не аппетитная фигурка, ни потрясающая безотказность.» – Лидия Николаевна обиженно вскинулась оскорбленная, ушла молча. Все чувства в этот момент были написаны на ее красивом и благородном лице.
Но думать и решать что-то по скользкому вопросу им не пришлось. Кстати, когда забурлят лихие девяностые, я не встречу никогда ни Кравцовой, на этого толстячка Димиденко. Хотя по хватке, им самое время быть бы в авангарде бизнеса.
Продолжение следует... -----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук