"...Душа не ведает преград
Лишь постигая - что ей надо
Боготворит и рай, и ад..." Алекс Альтек.
А что со мной происходит?- ответил я вопросом на вопрос.
Ты стал другим!- ответила Каринэ и села на краешек кровати.
Людям свойственно меняться,- возразил я, сел на кровати и закрыл ноутбук.
Вооот,- воскликнула Каринэ тыча в меня указательным пальцем,- ты даже разговариваешь по другому! Ты говоришь слова которые раньше не знал, ты рисуешь, ты убираешься дома, ты приносишь мне пирожное, ты не ругаешь меня за лишний вес, ты по другому себя ведёшь, ты вечерами дома, ты не надеваешь свои костюмы и рубашки, ты ешь соус, и ты не бреешься!
Каринэ выпалила всё это на едином дыхании, замолчала и испуганно уставилась на меня.
Я потрогал свою отросшую за два дня щетину и спросил,- и это всё плохо?
Каринэ опешила, она ожидала от меня другой реакции, и я знаю какой!
Давид бы сейчас вскочил, затопал ногами, указал бы Каринэ её место и велел заниматься детьми и домом, и не совать нос в дела мужчины, а лучше заняться собой...
Ты же знаешь,- начал я,- у меня была травма головы, а в таких случаях человек может сильно измениться, вот и я изменился. У меня...э..э..,- я замялся подбирая тщательно слова чтобы они были весомыми и чтобы не возвращаться больше к этому разговору.- у меня поменялось мировоззрение и жизненные ценности, и я понял что не очень хорошо себя раньше вёл, не очень хорошо относился к тебе, и...
Я замолчал, слез с кровати, прошёлся по комнате туда и обратно, обдумывая то, что я должен ей сказать. Я хотел что бы она могла дать отпор Давиду когда он вернётся в своё тело и начнёт опять её с д-м смешивать! Что бы она могла закрыть ему рот, а не молча всё сносила и потом плакала у себя в комнате. Я хотел донести до неё, что Давид полный о т с т о й по сравнению с ней, но всё это надо было сказать ей так... культурно и я не знал с чего начать.
Что и?- спросила Каринэ всё так же с удивлением глядя на меня.
Ты очень хорошая,- начал я,- ты никогда не должна позволять кричать на себя и указывать тебе на то, что якобы ты должна делать! Никому не должна позволять- ни мне, ни кому другому! У тебя должно быть собственное мнение и собственные желания, и если я когда-нибудь опять начну на тебя кричать или возмущаться по поводу твоего лишнего веса, то ты должна дать мне отпор, послать меня...
Куда послать?- тихо спросила удивлённая сверх всякой меры Каринэ.
Я наклонился и прошептал ей на ухо короткое слово, за которое я бы получил от мамы хорошего люля!
Описать словами вид Каринэ невозможно, она сидела с расширенными глазами и смотрела на меня как на пришельца с другой галактики.
Ты пойми,- продолжал я не переставая ходить от окна к двери и обратно,- ты не должна позволять мне всё что я хочу, не должна кидаться по первому слову исполнять все мои прихоти, ты не должна прощать все мои выходки. Ты имеешь право потребовать отчёта от меня где это я пропадаю ночами, и вообще, эта квартира принадлежит тебе и половина ресторана тоже, и ты в любой момент можешь указать мне на дверь! Ты меня понимаешь?
Каринэ молчала и я знал почему она молчит. Не принято было в их семье предъявлять претензии мужьям и стукать кулаком по столу настаивая на своём.
Но так нельзя,- наконец-то проговорила Каринэ,- я не могу так поступать!
А я могу?- спросил я и поглядел в большие чёрные глаза Каринэ которые начали наполняться слезами.
Вот сейчас она опять заплачет,- подумал я,- не надо так на неё давить.
Не плач!- попросил я и продолжил,- ты должна мне пообещать, что никогда не дашь себя в обиду.
Каринэ молчала.
Обещай!- повторил я.
Я не могу,- тихо прошептала Каринэ.
Это почему?- спросил я.
Я же тебя люблю!- сказала Каринэ и расплакалась.
Ничего у меня не получилось,- думал я уже после того, как успокоил Каринэ, напоил её чаем и пожелал спокойной ночи укрыв пледом,- скоро этот з а с р а н е ц Давид вернётся в своё тело и опять начнёт её обижать, а она будет молча терпеть.
Ночью я спал плохо, мне снился Давид который летал по комнате и ругал меня всякими плохими словами, но я его уже не боялся и посылал туда, куда посоветовал посылать его Каринэ. Он угрожал что ещё покажет мне, а я ответил, что если он что-то там решит мне показать, то я напишу анонимное письмо в полицию и расскажу в нём ЧТО он сделал. Призрачный Давид сразу как-то сник, завис в углу комнаты возле телевизора и стал просить освободить его тело, на что я показал ему средний палец и плюнул в его сторону.
Проснулся я очень рано.
Солнце едва осветило край неба, а я натянув спортивный костюм и уже вышел на улицу. Сильное тело Давида требовало физической нагрузки.
Я несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, потряс по очереди ногами и побежал вспоминая маршрут которым бегал Давид.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ:
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ ТУТ:
