Вышел домовой с утреца на крылечко, потянулся. Вроде как и хорошо. Вроде как и погодка чудненькая. Но что - то не так. Присмотрелся. Прислушался.
Куры на месте. Ходят. Гребут лапами что - то. Деловитые.
Гуси потихоньку похаживат. С лапы на лапу неуклюже переваливаются.
Индюки важничают, головы задрав и свесив соплю набок.
Тут к Евлампию Прохор подбежал, и даже без доброутрия выпалил:
- Беда у нас, Евлаша, ой беда!
- Какая такая беда? Ты что?- всполошился домовой.
- Овцы то наши! Эти хабалки то наши! Ты сам то не видишь что ли?
И тут домового осенило что не так - тишина у овечек. Будто и нет их!
Что есть мочи побежал домовой в овечий сарай и такую картину застал: кормушки полные , все взрослые лёжкой лежат. Малышня непонимающая тихонько ходит. Мамки на них не реагируют. Только бычок Гаврюша бодрячком, сено во всю нажёвывает.
Домовой так и сел.
Колдовство?
- Ох я, дурья голова! - воскликнул Евлампий.
- Почему? - спросил пёс.
- Недоглядел! Упустил!
- Кого? - удивился Прохор.
- Да за овечками, да за хозяевами нашими не углядел! - запричитал домовой.
- Евлаша, ты давай успокойся и расскажи, в чём дело то!
- Помнишь, Прошенька, вчера гости приходили?
- Как не помнить. Когда эти гости приходят, меня всё время в вольере запирают. Шагу не ступить. Сижу там как не знаю кто, как под арестом - ответил насупившийся пёс.
- Так вот. От шуму подальше я и ушёл к баннику и шишиге чай пить. Расслабился и не доглядел. Помнишь, гости с собой сухари принесли.
- Да, было дело. Вкусные сухари. И меня угощали. А этим нашим хабалкам дети ихние весь пакет сухарей и скормили. А те радовались, лопали наперегонки, толкались. Только малышня да Гаврюша вели себя прилично, не лезли.
- Потом ещё в обед и хозяйка их побаловала, отрубей с витаминами дала. Она за хлопотами то не видала, что овечек уже наугощали.
- Точно. Вкусняшек им перепало от и до, - ответил пёс.
- Вот они у нас и объелись. Таков мой окончательный вердикт. Хозяева балбесы, я тоже.
А овечки весь день лежали очень грустные и тяжко вздыхали.
- Эх, девки, девки, - вздыхал вместе с ними домовой.
Грустно было во дворе, а к вечеру наконец - то маленько повеселело. Все овечки, кроме двух, поужинали. Вяло, без энтузиазма, но поели. Не ели только две. Рыжуха и чернуха.
Рыжуха лежала под кормушкой, когда все ужинали. Это было удобно ягнятам. Они запрыгивали на неё и прекрасно доставали сено. Потом ей надоело быть скамейкой, она нехотя встала и чуток пожевала.
Чернуха совсем не подошла к кормушке. Она вышла на улицу и встала за угол сарая. Так и простояла там всю ночь. И утро стояла. И день стояла. И на дитё своё не реагировала. Она так же себя вела, когда её купили. Долго за сараем жила. Видимо она в любой непонятной ситуации так себя ведёт. Интроверт.
Дитё пришлось из соски подкармливать, так оно ходило и орало.
Домовой уговаривал её хоть воды попить, но овечка не реагировала. Соизволила попить, когда хозяин ей ведро с водой поднёс и подержал перед её мордой.
Хозяин в конце - концов насильно напоил её вечером водкой с подсолнечным маслом. К утру девка ожила, чудесно позавтракала и вспомнила про ребёнка.
- Вот так вот Прохор. Глазки да глазки за нашими хозяевами нужны. Понял?
- Конечно, - ответил пёс, - если что, буду сигнализировать.
Прохор чуть ослабил наблюдение за курами и бросил все силы на овец. Он частенько вставал на задние лапы и заглядывал им в окно. Ругался, когда какая - нибудь овечка высовывала морду между досками уличного загона.
- Такие вот у нас дела, Кузьмич, - закончив рассказывать обо всём произошедшем коту.
- Овечкам, так они вкусняшки принесли, а как мне, так игрушку. Я ещё за этой игрушкой и бегать должен, развлекать их, этих гостей. Вот если бы вкусняшку принесли, то я бы вёл себя прилично, не то что эти наши овечки. Уж я бы показал, как с вкусняшками правильно управляться, - ответил кот.
- Не сомневаюсь, что ты был бы примером для подражания, - ответил домовой, улыбаясь в бороду и почёсывая кота за ухом.
Продолжение будет:
Начало: