Николай уже собирался домой. Ему не терпелось окунуться в тёплый и весёлый домашний уют, услышать звонкие голоса детей. Он обошёл храм. Убрал с канона несколько оставшихся свечей и направился к выходу, когда услышал на улице какой-то шум. Заперев дверь, остановился на крыльце, тревожно вглядываясь в опустившийся на землю поздний вечер. Шум раздавался от дома при церкви. Людмила с детьми ещё с обеда ушла к ним. Он перекрестился и решительно зашагал в темноту.
- Людка! - Егор колотил кулаком в двери. - Выходи! Знаю, что ты здесь!
- Остановитесь, Егор. - Николай перехватил его руку. - Людмилы с детьми сейчас нет. А вы в таком состоянии к ним не приходите. Воздержались бы. Страстная неделя всё-таки.
- А ты меня своими поповскими штуками не стращай! Я в Бога не верю. У меня своя религия!
- Бог он ещё и в душе нашей, и в совести. Если хотите, поговорим об этом. Если нет, идите домой, Егор.
- А ты мне не указывай! Ты мне жизнь сломал! Знаю: ты Людку на развод подбил. Сама бы она не решилась! Только не радуйся, ещё не вечер!
Он сплюнул под ноги и, пошатываясь, вышел за ограду. Отец Николай осмотрел дом. Нет, всё в порядке. Можно отправляться к семье.
О визите Егора женщинам он говорить не стал. Нечего тревожить их попусту.
Пасхальные службы Николай особенно любил, хотя и уставал изрядно.
Пасха в церкви начиналась вечером субботы с чтения Деяний апостолов, которые свидетельствуют о событии Воскресения Бога, затем произносился канон Великой Субботы, Пасхальная полунощница. Далее основной этап праздника – Крёстный ход, и уж после - завершение Утрени.
Когда он заходил в церковные двери, чтением молитв начинался завершающий этап Утрени. Прихожане ставили свечи, передавали записки о благополучии. После завершения Утрени торжества Пасхи начинались Пасхальные часы, причастие.
Он смотрел на радостные, светлые лица своих прихожан, выхватывал взглядом из общей массы восторженные ожидающие глаза детей, видел и свою семью. Рассудительный серьёзный Василий, озорной непокорный Иван, улыбчивая и приветливая Даша, спокойный, задумчивый Стёпа - все они, такие родные, стоят рядом с Варей, женщиной, подарившей ему это счастье, готовой быть с ним в болезни и здравии, радости и горести, другом и верным соратником. Вот и Людмила с детьми. В лице этой молодой женщины нет уже прежней тревоги и страха. Аннушка в светлой косынке и маленький Фёдор в нарядной рубашке держатся рядом с матерью и с любопытством разглядывают праздничное церковное убранство.
Всё это видел отец Николай, читая знакомые слова с искренней и светлой радостью.
Долгим и солнечным выдался Пасхальный день. Веселились и играли на улице дети, обмениваясь крашеными яйцами, куличами с разноцветной посыпкой и конфетами. К вечеру все устали. Дети вместе с Варей были уже дома. Только Стёпа ни в какую не хотел уходить из храма. Видя, как он устал, Николай еле уговорил его пойти хотя бы к Людмиле вместе с Аней и Федей, пообещав зайти за мальчиком, когда закончит дела.
Заперев храм, он, как и обещал, зашёл за Стёпой.
- Устали, батюшка? - Спросила Людмила.
- Есть немного. - Николай присел у стола. - Только эта усталость благостная. От людской радости душа отдыхает.
- Хороший был праздник. - Подтвердила Людмила. - Ребятишки намаялись. Даже Стёпа задремал. Может, оставите его здесь?
- Не могу обещание нарушать. Отнесу осторожно.
- Ну, пусть подремлет ещё немножко. Налить вам чаю, отец Николай?
- Не откажусь. Расскажи, Людмила, как тебе здесь?
- Хорошо, спасибо. - Ставя на стол чашки, улыбнулась она. - Мне бы ещё работу какую-нибудь найти, батюшка. Федя уже подрос, чего ж я буду сидеть.
- Подумаем, Людмила. Поспрашиваю у людей, где работники нужны. Это хорошо, что ты жизнь свою сама хочешь строить. Правильно.
Они поговорили ещё немного. Отец Николай собирался уже взять на руки спящего мальчика, как вдруг через боковое окно заметил странные отблески и движение во дворе храма.
- Я сейчас. - Вышел и быстрым шагом направился к церкви.
Проснувшийся в этот момент Стёпа бросился за ним. Людмила не успела удержать мальчика.
Ворота были взломаны. Отец Николай осторожно прошёл к крыльцу. Так. Дверь тоже вскрыта. У боковой стены возится темная фигура. Интересно, сколько их. Он заглянул в приоткрытую дверь. Двое шарили в алтаре.
- У нас нет редких икон. - Спокойно и негромко сказал он, входя. - И золота нет тоже. То, что, возможно, вы слышали о богатстве церкви - не более, чем миф. В сёлах таких храмов не бывает. Идите с миром.
Они обернулись. Раньше Николай их не видел. В руке у одного заметил большой напрестольный крест, пожалуй, единственную ценную вещь в храме, подаренный ему отцом Михаилом.
- Не вершите греха. Великий праздник сегодня.
За спиной почувствовал движение. Быстро обернулся.
- Егор?
Муж Людмилы смотрел на него тяжёлым похмельным взглядом и ухмылялся.
- Говорил я тебе, поп, не вечер ещё. Вот теперь вечер.
Тяжёлый крест с силой обрушился сзади на голову отца Николая, и он неловко упал на дощатый церковный пол.
Нападавший хрипло закашлялся:
- Какого хрена лезли сюда, Егор? Правду поп говорит, нет здесь ничего стоящего. Миха, бери иконы, что в окладах, и валим.
Вдруг он наткнулся взглядом на Стёпу, который ужиком проскользнул следом за отцом Николаем и теперь глазами полными ужаса смотрел на этих страшных людей. Человек медленно занёс руку для удара, но Егор перехватил её:
- Не надо. - Сглотнув, сказал он. - Пацан немтырь. Не скажет он ничего.
- Ладно. - Прохрипел тот. - Твоё счастье, пацан.
И обращаясь снова к Егору спросил:
- Горит?
- Горит.
- Уходим.
Стёпа с ужасом смотрел на лежащего на полу священника. Он не понимал, жив его приёмный отец или мёртв. Попробовал сдвинуть тяжёлое тело с места, но ничего не получилось. Мальчик выскочил на крыльцо. У боковой стены храма, там, где прежде отец Николай видел человека, бушевал огонь. Стёпа со всех ног помчался к Людмиле, которая уже сама спешила к нему навстречу. Бежали к храму, заметив разгорающееся пламя и другие сельчане. Вынесли из церкви священника, все вместе потушили не успевший принести серьезного вреда пожар. Отца Николая отправили в больницу.
* * * * *
- Не было бы счастья, да несчастье помогло. - Сказал Варваре врач в больнице. - Сделали вашему мужу все необходимые исследования. Кроме черепно-мозговой травмы, обнаружили у него аневризму. Он раньше на головные боли жаловался у вас?
- Да. И довольно сильные. Врач сказал вегето-сосудистая дистония.
- Какая дистония? - Доктор досадливо махнул рукой. - ВСД - не диагноз, а всего лишь комплекс симптомов. Ох, уж, эти мне районные поликлиники.
- Что теперь, доктор? - Испуганно спросила Варвара.
- Ничего. Будем оперировать. Странно это говорить, но хорошо, что так получилось. Иначе, могла разорваться в любой момент. Поразительно, что этого не случилось при ударе. Не волнуйтесь, надеюсь, всё у него будет хорошо.
* * * * *
- Степан, - спрашивал в это время следователь, приехавший в село, - ты узнал этих людей? Видел их когда-нибудь раньше?
Стёпа отрицательно помотал головой. После пережитого потрясения он, начавший понемногу говорить, снова не мог выдавить из себя ни слова. Мальчик злился на свой непослушный язык, на глаза наворачивались слёзы, но звуки по-прежнему застревали в горле и Стёпа ничего не мог с этим поделать.
- Стёпочка, ты не огорчайся так. - Уговаривала мальчика, сидевшая рядом с ним Людмила. А Вася, тоже пришедший вместе с ними, вдруг спросил.
- Стёпа, а нарисовать хотя бы одного из них ты сможешь?
Мальчик радостно закивал. Вася положил перед ним лист бумаги и карандаш. Стёпа сосредоточенно принялся за работу. Иногда он останавливался, замирал над листом, а потом вновь начинал рисовать. Наконец вздохнул и положил перед следователем готовую работу.
- Оппаньки! - Воскликнул местный участковый, взглянув на рисунок. - Это же Беляков! Освободился недавно, паразит. Ничего, теперь обратно сядет, голубчик.
- Этот человек приходил к Егору, когда мы ещё жили вместе. - Узнала Людмила.
Услышав имя Егора, Стёпа тревожно взял за руку Васю, пытаясь что-то сказать.
- Там что, был Егор? - Тихо спросила его Людмила.
Мальчик пожал плечами и, взяв со стола второй лист, снова принялся рисовать.
- Там был Егор. - Уже утвердительно повторила женщина, взглянув на рисунок.
- А третьего? Третьего сможешь? - Участковый потянулся за бумагой. Стёпа расстроенно помотал головой. Третьего человека он не запомнил. Всё его внимание было приковано к тому, кто ударил Николая.
- Уже достаточно. - Следователь одобрительно посмотрел на Стёпу. - Ты большой молодец, парень! И отца спас и нам помог. Спасибо тебе.
Он, как взрослому, крепко пожал мальчику руку.
Белякова и Егора вместе с третьим подельником взяли быстро. Они даже не успели продать украденное. Напрестольный крест, подаренный отцом Михаилом, вернулся на своё привычное место.
А следом за ним вскоре вернулся в свой приход и священник. Как ни рады были прихожане возвращению отца Николая, но долго ещё тревожились о его здоровье. Встречая Варвару, спрашивали: как там батюшка, не устаёт ли на службах. Варвара отвечала, что всё хорошо, благодарила за заботу.
И ещё одна радость пришла в семью отца Николая: заговорил Стёпа. Сначала понемногу, а потом всё лучше и чище. Вася и Даша были особенно рады: их занятия с мальчиком не прошли даром. Даша всерьёз задумалась о профессии педагога. А Вася, поступивший в художественное училище, показал Стёпины рисунки одному из своих новых преподавателей. Педагог, известный художник, очень заинтересовался работами мальчика, и предложил Васе вместе с братом принять участие в выставке молодых талантов края.
* * * * *
- Смотрите, смотрите! - Кричал Ваня. - Там Стёпу показывают.
Варвара и Николай поспешили на его зов. С телевизионного экрана смущённо улыбался их самый младший сын.
- Стёпа, - обратился к мальчику журналист - расскажи об этом своём рисунке. Кого ты здесь изобразил?
- Я нарисовал свою семью. - Тихо, слегка запинаясь, ответил мальчик. - Это папа, мама, мой брат Вася, сестра Даша и ещё брат Ваня. Он очень смелый и добрый.
- Вот! Слышали? - Ваня торжествующе повернулся к родным.
- Значит, только Ваня смелый и добрый? - Пошутил журналист.
- Нет! - Испугался Стёпа. - Все. Вася - художник. Он тоже здесь. Даша хочет быть учителем как мама.
- А ты? - Перебил корреспондент. - Ты, наверное, будешь художником?
- Я? - Камера взяла крупный план, и Николай увидел Стёпкины глаза, смотрящие сквозь экран в самое его сердце. - Нет. Я хочу быть, как мой папа - священником!
"Благодарим Тя, Господи Боже наш, о всех благодеяниях Твоих яже от перваго возраста до настоящего..."
/Из Благодарственной молитвы Господу Богу/