Спицы нервно позвякивали в такт баритону из телевизора. Диктор с отвратительно приветливым лицом рассказывал о новой стратегии развития крупной компании. Только вот Ася к этой стратегии уже не имела отношения.
Женщина откинула голову на спинку итальянского кожаного кресла – единственного, что она забрала с собой из прошлой жизни.
«Не надо было вчера вторую открывать… В глаза как песка насыпали».
Тихий гул заставил сознание взбодриться. Бережно отложив будущий свитер (или шарф, здесь уж как пойдёт) на столик и взяв телефон, с трудом поднялась. Брезгливо глянула на болезненно-тощие ноги и покачала головой, отчего небрежный пучок отросших светлых волос тут же рассыпался, а растянутая резинка улетела куда-то в сторону.
На экране высветилось: «Приходи в себя, к двенадцати придёт мануальщик. Если будешь повторять вечера с бутылкой, словишь в тридцать пять второй инсульт!»
– Пошёл в жопу! – От удара об пол дерево трещины на защитном стекле обзавелось новыми «ветками».
В ванной было чисто, все следы вчерашнего Асиного «веселья» исчезли.
Она дёрнула уголком рта. То, как упорно муж делал вид, что смиренно «несёт крест», бесило её до дрожи. Эта терапия, контроль за тем, приняла ли она таблетки, поела ли вечером – и всё с преувеличенной нежностью. Но ночевать дома чаще Олег не стал.
Вода немного сбавила градус раздражения. Ася привела себя в приемлемый вид и быстро вышла. Ванная с недавних пор пугала. Перед глазами сразу возникали страшные картинки.
Вот она, Ася, чистит зубы. Половина рта плохо слушается. Щётка начинает двигаться быстрее, и оцепенение в челюсти слабеет. Зато немеет левая рука. Ненадолго. Потом всё снова приходит в норму. Только вот никакой нормы уже нет.
Домофон разразился трелями.
Зажмурилась и пару раз зло похлопала по щекам, отгоняя воспоминания: для них время было вчера. Сейчас – терапия.
***
Под ногами похрустывал ледок. Заморозки уже начались, а вот снега в прогнозах не было.
В детстве Ася любила лопать тонкий верхний слой на подмёрзших лужах. Наступать сначала легонько, потом всё сильнее надавливать носком сапога, глядя, как по поверхности расползается узор-паутинка. Представляя, что там потом поселится большой снежный паук. Ася сделает для него ледяную сетку, а паучок договорится со снежинками, чтобы те наконец-то добрались и до этого города.
От дома до галантереи через парк идти было минут двадцать. Сегодня она впервые за полгода надела обувь на каблуке, поэтому ноги с непривычки, казалось, даже тихо постанывали. Но Ася опасалась, что, если присядет минут на пять, потом точно не выдержит до конца прогулки.
Магазин встретил тишиной.
Всегда считала скучными и вышивание, и вязание, и занятие, название которого даже выговорить получалось только по слогам: мак-ра-ме! Но врач рекомендовал ей вязать, чтобы разрабатывать пальцы и развивать моторику. От инсульта особенно пострадала левая: не только рука, вся сторона.
Ася развивала. Разговоры о том, что рукоделие успокаивает, оказались ерундой. Процесс выводил из себя минуте на седьмой. На одиннадцатой хотелось всё сжечь: пряжу, кресло и квартиру в придачу. И сожгла бы, если б Олег не сказал в самый первый день:
– Серьёзно? Ты до середины не доделаешь – взбесишься.
Бесилась жутко. Но твёрдо решила связать этот грёбаный свитер. Или шарф. Как получится.
Набрав целый пакет швейных принадлежностей, расплатилась и хотела уже выходи́ть, но остановилась в растерянности. Через стекло двери магазина её внимательно разглядывала женщина в белом пальто. Ухоженное лицо, аккуратно уложенные седые волосы. На секунду показалось, что глаза у незнакомки совершенно белые, будто затянутые двумя бельмами.
Вздрогнув, Ася оглянулась на продавца за прилавком.
– Там… Женщина… – Снова посмотрела на дверь, но там уже никого не было. Мимо по тротуару шли занятые своими мыслями прохожие.
Домой шла с трудом: ноги отказывались держать непривычную нагрузку так долго. Около одной из лавочек всё-таки остановилась и присела на деревяшку, холодную даже через ткань пальто.
Под ногами хрупнуло.
– Ну давай, снежный паук, договорись там уже. А то и так сплошная депрессия, хоть снегом раскрасить всё это грязно-серое дерьмо вокруг!
И Ася, встав с лавки, направилась в сторону дома.
***
Прозрачные крошки медленно притягивались друг к другу, приобретая причудливую форму с восемью лапами, покрытыми мелкими щетинками инея. Существо, быстро перебирая ногами, забралось на заботливо подставленную ладонь.
Седовласая женщина задумчиво проводила взглядом худую фигуру. Голова склонилась набок, будто затянутые белой пеленой глаза чуть прищурились.
– Ещё тёплая. Хотя… Ты же у неё получился.
Ладонь быстро сжалась в кулак, из-под пальцев разлетелись кусочки льда. А лужицу около лавки снова затянуло тонкой коркой.
***
– Ась, к тебе приезжали с работы…
– Я безработная, забыл? – Она застыла перед открытой дверцей холодильника.
Олег невозмутимо продолжил:
– Хотели спросить, как ты, рассказать новости. По телевизору говорили, у них большие изменения.
«Знаешь же, что я в курсе. И могу точно по фамилиям назвать, кто присвоил сделку, которую я готовила почти два года! Знаю даже, с кем из них ты спал. Ненавижу!»
Рука потянулась к открытой пачке кефира.
– Тебя никто не увольнял. Могла просто взять долгосрочный больничный, а не хлопать гордо дверьми!
«Не могла! Появиться там в таком виде, с отнявшейся левой рукой, закостеневшей шеей и больными мозгами – не могла!»
Олег выдержал укоризненную паузу и ласково произнёс:
– Да, пусть не в полную силу, с небольшими нагрузками… Съезди туда, уверен, найдётся место для одного из лучших кадров. Сотрудниками с таким опытом не разбрасываются!
«Что, деньги заканчиваются? Привык к хорошей жизни за мой счёт? Нет уж, давай сам, дорого́й!»
– Ты бы хотел шарф или свитер? – Ася устроилась за столом напротив мужа. – Я думаю ещё бордового добавить, выйдет красиво.
– Шарф. Как раз подойдёт к строгому пальто, которое ты подарила, помнишь? – Олег приподнялся над столом и, дотянувшись до лба Аси, легонько поцеловал. Дёрнулся удивлённо. – Ты холодная какая-то, выпей лучше чего-нибудь горяченького! Ладно, я поеду. Мама просила у неё ещё несколько дней переночевать. – И у двери бросил небрежно: – Люблю тебя, милая!
– Пошёл ты! – уже привычно отозвалась она, глядя на закрытую дверь.
Потянулась губами к краю стакана и тут же с удивлением принялась отплевываться.
«Впервые вижу, чтобы кефир замерз в холодильнике! Надо же: прямо льдинки на языке. А пока наливала, даже не заметила…»
Олег не ночевал дома неделю. Хоть Ася часто оставалась в квартире одна, эти ночи прошли, наполненные страхом. Снилась незнакомка с белыми провалами глаз. Несмотря на горячие батареи, в квартире было холодно.
«Надо завтра позвонить и поскандалить. То ли давление в системе низкое, то ли воздух скопился в радиаторе. Управленцы, ага. Ничего без скандала сделать не могут!»
Ася просыпалась в ознобе и потом до рассвета бешено выводила спицами узоры, будто боялась не успеть доделать шарф. Вчера утром наконец закончила, а днём, ухмыляясь, торжественно вручила мужу. Глядя на выражение лица Олега, она даже не сомневалась, что дальше подарок будет одиноко валяться где-нибудь в бардачке.
Этой ночью она опять долго ворочалась. Сон упрямо отказывался посещать голову. Натянув тёплый халат и бросив в карман упорно молчащий весь день телефон, пошла на балкон.
«Минус четыре, не меньше!» – поёжилась, запахивая сильнее халат. Тучи, которые весь день пугали суровым видом, к ночи трусливо разбежались, открыв звёздное небо во всём великолепии.
Очень хотелось сказать что-то вслух. Чтобы слова хоть чуть-чуть заполнили пустоту внутри, намекнули вселенной, что Ася жива и ещё не промёрзла до основания.
– Опять снега не будет… – Ноги в пушистых тапках решительно поширкали обратно к балконной двери.
– А ты пожелай! – раздалось за спиной.
Чуть не подпрыгнув, Ася резко обернулась.
– Чувствуешь его, правда? Холод. Он зовёт тебя, требует впустить наконец. – Теперь Ася очень хорошо разглядела глаза седовласой женщины: на месте привычной радужки и зрачков клубилась белая пелена. Будто метель, загнанная в стеклянный шар.
– Как вы тут?.. Кто?..
– Подумай, как сильно хочешь увидеть снег. Позови.
– Да какого хрена, в самом деле! – Ася наконец опомнилась. – Старовата что-то для Снегурочки, нет?! Убирайся, глюк – фантазия больного мозга!
– А ты кто, как думаешь? – Пожилая женщина подняла руку ладонью кверху, и над сероватой кожей, сотканные прямо из воздуха, затанцевали маленькие снежинки.
Ася резко замолчала и как под гипнозом повторила жест. Кисть подрагивала, пространство над пальцами чуть искрило.
– Пожелай. Почувствуй, как холод рождается внутри и пульсирует по сосудам, стремится вырваться!
Серебристые вспышки стали появляться чаще. Некоторые из них приобретали причудливую форму и становились белее.
– Тебя с детства сопровождают одиночество и холод, разве нет? Он отталкивает всех, кто оказывается рядом.
Как только над рукой закружился вихрь снежинок, Ася перестала мёрзнуть. Морозный воздух, ещё недавно заставлявший кутаться в халат, теперь показался очень комфортным. Из тела как будто ушла боль, а из головы испарились ставшие ненужными переживания.
– Сейчас всё меньше появляется на свет тех, кто способен управлять подобным колдовством, – Незнакомка, казалось, наблюдала за переменами с одобрением.
– Кого? – Ася удивлённо приподняла бровь.
– Ледяных жнецов. Тех, кому подчиняется холод. Созданных, чтобы управлять стихией, забирать жизни и провожать умерших во власти стужи в Навь. Мало таких осталось, каждый – драгоценный камень среди гор битого стекла.
Ася не очень понимала, о чём говорит собеседница, но голос подобно свисту метели завораживал и убаюкивал.
– Будешь служить мне – станешь свободной от всех людских мыслей, от боли, которую причиняли тебе долгие годы.
Гостья легонько подула. От ледяного дыхания воздух снова заискрился инеем, обволакивая Асю полупрозрачным коконом. В тело будто впились сотни маленьких ледяных жал, только вместо жара и зуда от «укусов» по коже заструился холодок, убегая куда-то за спину.
Ася оглянулась и не поверила тому, что увидела. Из кристалликов инея и льда за спиной буквально «вырастали» крылья. То и дело сводя лопатки, Ася с детским восторгом наблюдала, как двигаются полупрозрачные полотна, скреплённые морозным волшебством.
– Пойдём. Первый уже готов отправиться в Навье царство.
И гостья резко взлетела над балконом, приглашая последовать за ней.
***
Он наконец вышел из припаркованной около дома машины. Посмотрел наверх, в тёмные окна многоэтажки.
Интересно, ещё ждёт?
«Давно уже нет. Ничего не ждёт! Только может, когда ты наконец свалишь из её жизни сам. Дурак».
Его точно хотели видеть там, откуда только что приехал. Но Олега тошнило уже от придуманной, навязанной самому себе страсти.
Раньше он ревновал жену к работе, наблюдая, как Ася тонет в бурлящем потоке сделок и контрактов. Неделями задерживается в офисе и пропадает в командировках и даже дома превращается в железную Станиславу Константиновну.
Злился и однажды захотел отомстить. Работе. А получилось – Асе.
Когда у жены случился инсульт, Олегу показалось, что его грохнули с высоты. И вроде собрали, но цельного человека не получилось. Таким и остался: выжившим, но выжатым эмоционально до последней искорки чувств. Олег ухаживал, молча терпел истерики, холод и открытую неприязнь. И уходил, не выдерживая напора вины, ночевал в другой постели, пахнущей тошнотворно сладкими духами.
Он каждый раз ждал от жены хотя бы намёка, каплю тепла. Надеялся, что взгляд Аси оттает. Но отношения становились всё напряжённее.
Олег поправил серый с бордовыми узорами шарф, успевший за день жутко натереть шею с непривычки. Усмехнулся про себя.
«С душой, говоришь? Скорее назло. Я ведь сказал, что бросишь быстро, поэтому и доделала. Доказала в очередной раз, мол, на, выкуси!»
– Э, мужик? Тебя чего ночью носит? Закурить есть?
Чужие голоса вывели его из ступора. Олег попытался отговориться, но после первой же фразы получил сильный удар в живот.
Били долго: вошли в раж и лупили ногами по лицу, рёбрам и спине. Когда Олег уже перестал закрываться, быстро обшарили карманы и оставили валяться на промёрзшем асфальте парковки.
– Прости, Ась…
***
Крылья дарили ощущение невероятной лёгкости. Ася не сразу справилась, но чужая магия поддерживала и направляла.
Дав ей немного насладиться полётом, гостья указала вниз, на парковку около дома. Ася разглядела фигуру человека, скорчившегося прямо на земле.
– Надо вызвать скорую!
Спутница жёстко одёрнула:
– Ты больше не человек, у тебя другое предназначение: забрать жизнь и проводить его в иной мир. Поймёшь, когда сделаешь это впервые. Я подскажу.
Они спустились на землю около скрюченного тела. Ася ощутила приступ паники, глядя на лежащего мужчину. На серое пальто и странный шарф с корявыми узорами. Тот самый, который утром отдала мужу.
– Он же замёрзнет!
Седовласая женщина улыбнулась.
– Да. Холод заберёт его. Ты заберёшь. Сядь возле человека, коснись: пусть его окутает твоя магия. Представь это.
Ася неуклюже рухнула на колени рядом с Олегом. Вся ненависть, в которой убеждала себя долгое время, исчезла без следа.
«Не в бардачке…»
Накрыв его собой, представила, как по капле отдаёт последнее тепло избитому телу. Вкладывает остатки своей жизни в почти замёрзшего человека. Мужчина со стоном пошевелился.
– Смеешь воспротивиться воле само́й Мары?! – вкрадчивый голос превратился в завывания вьюги. – Глупая! Ты такой же кусок стекла!
Ася ощутила невероятную тяжесть, а через мгновенье услышала громкий треск.
Обледеневшие крылья отяжелели и, отломившись у основания, разбились об асфальт. Ноги застывали, не оставляя возможности встать и выпрямиться. Взгляд зацепился за большой кусок льда справа от неё. Мозг доделал схему до конца и выдал последнее в жизни решение.
Рывком дотянуться до глыбы. Схватить и резким движением отправить прямо в стекло ближайшей машины, чувствуя, как сковывает тело уже выше пояса. Услышать, как бешено орёт сигнализация, и довольно улыбнуться.
«Чтобы крупными хлопьями…» – успела загадать то, чего хотелось больше всего уже полгода, и прозрачная чешуя поглотила Асю с головой.
Ледяная скульптура разлетелась вдребезги. Рука с серебристым посохом, сотканным из ниоткуда за секунды, опустилась. Переступая осколки, Морена подошла к лежащему человеку.
– Тебя ждут в чертогах Навьего царства.
Она не успела наклониться и коснуться тела на асфальте. Дверь ближайшего подъезда распахнулась, и на площадку вылетел взъерошенный человек в накинутой явно наспех куртке.
– А ну, от моей машины! Это ты, пьянь, стекло разбил? Э, мужик… Твою мать, живой? – И принялся тормошить лежащего на земле, одной рукой доставая из кармана штанов телефон.
Не заметив, как позади взмыла вверх тёмная тень женщины с посохом.
***
Кому суждено жить ещё долго, в Навьем царстве места нет, не отправиться ему в объятия Мары, как бы ей этого не хотелось.
***
Олег сидел на скамейке в парке около дома, нахохлившись и уткнувшись носом в серый колючий шарф. Пальто порядком припорошило крупными хлопьями снега.
Придёт, сегодня точно придёт, ведь так любит и этот грёбаный снег! И его, Олега, может, хоть чуточку ещё любит.
Вытащил телефон и набрал очередную смс, тысяча первую, наверное, за эти недели. Не надеясь, впрочем, что дойдёт.
«Шарф твой колется, и я замёрз».
Через секунду сердце, казалось, подпрыгнуло и замерло на мгновение. Внизу под текстом сообщения появилась бледная надпись:
«Доставлено».