Еду недавно в московском метро, дорога длинная по синей ветке с одного конца Москвы в другой. В ушах наушники, а в них америкосы льют мне про большое Лавэ и Лав бесконечную, идеальный мир, короче. В душе весна, птички поют в мыслях, бабочки в животе ожили, голова кружится от счастья, ногой в такт музыки болтаю, замечталась.
Американцы напевают, что то на американском, я разомлела, раздухарилась, сижу балдею. Даже забыла что в московском метро еду, перенеслась к белоснежным Гавайским пляжам, даром что не была там, но где ещё же белоснежным пляжам быть как не в Амэрике?
Разделась мысленно до купальника, обмоталась в гавайские леи, в рот набрала коктейля заморского Маргариты, закусила картошкой ставшей нынче деликатесной Фри, практически разлеглась загорать на шезлонге. Сейчас Американканбоя буду звать, чтоб ещё Маргариты мне притаранил.
И только я открыла рот, чтобы крикнуть Американбоя, и прохладиться очередным коктейлем, как Вдруг по ногам хрясь удар нехилый чем то не очень тяжелым и старческий скрипучий голос на чистом русском ворвался мне в ухо: «Не хрена тут ногой болтать в метро, чать не в Америке !»
Я от неожиданности с шезлонга упала и Маргаритой поперхнулась, воображаемый Американбой исчез. Даже американский певуны в наушниках мгновенно замолкли.
Видимо,из страха и уважения к Русской Бабушке’, даже записанные треки в наушниках остановились. Этакий русский вариант Чака Нориса, (по возрасту они с бабкой ровесники) гордо проскрипел мимо меня и плюхнулся на соседнее кресло.
Бабка Норриса, предполагаю, одним своим появлением в парке, заставляет алкашей бросать пить и вступать в дружину борющуюся за трезвость. А голуби при виде неё начинают гадить исключительно в урны.
Я тоже перестала болтать ногой, воображать всякие глупости про Гавайи, отреклась от Маргариты,
села по струнке и включила русские песни, так на всякий случай.
