Сегодня выходной и проснулся я не рано. Встал с кровати и подошёл к окну. Серое весеннее небо, голые деревья, снег, которому осталось совсем ничего. И тишина.
И что-то мне вспомнилось как однажды в 1994-м году, я тогда ещё молодой механик велокоманды, обеспечивал транспортом наших велосипедистов на соревнованиях в Уфе.
Тогда нашу команду заселили в кардиологический санаторий для ветеранов Великой Отечественной войны и мы почти неделю жили бок о бок с ветеранами, которых на тот момент там было не много.
При заселении нас предупредили чтобы мы по возможности вели себя тихо, дабы не потревожить покой отдыхающих.
Но мы же молодые, тем более спортсмены и дежурная по корпусу на нас постоянно цыкала, стоило нам появиться.
Я постоянно мотался на командном РАФике по делам, а вечером ставил его у корпуса в котором мы и жили. Но не с парадной стороны, а с тыла. А так как само здание стояло на склоне, уровень номеров первого этажа находился на уровне улицы и выходило что я парковал машину аккурат напротив одного из номеров корпуса.
И вот однажды утром я снова собрался ехать куда-то по делам команды и забравшись на водительское место, почувствовал что на меня из темноты номера что напротив, кто-то пристально смотрит. И взгляд его настолько тяжёл, что у меня по спине пробежали мурашки.
Не сразу за окном я разглядел того, кто на меня смотрит.
На стуле посреди номера, оперевшись руками на трость, лицом к окну сидел старик в лётной форме. Вся его грудь была увешана орденами и медалями. Из под козырька лётной фуражки он смотрел не на меня, а куда-то очень далеко и взгляд его просто стоял на месте. Не моргая он внимательно вглядывался в то что стояло у него перед глазами. Но что это было я не знаю. Видимо какие-то воспоминания увлекли его настолько, что он уже не видел что происходит перед ним в реальности. На мои движения в машине он ни как не реагировал и мне было очень неуютно находиться прямо перед ним в каких-то нескольких метрах. И я боялся нарушить эту тишину лязганьем стартера и звуком мотора. Боялся нарушить эту бесценную тишину, за которую этот человек заплатил высокую цену.
Его суровое лицо выражало спокойствие и силу, гордость и уверенность. Словно статуя гениального скульптора, он застыл в тишине комнаты.
Мы сидели так долго. Старик смотрел сквозь меня куда-то вдаль, а я смотрел на него, не в силах нарушить его покой.
