Искусственный дефицит соли уже вызвал рост цен. А если у нас и леса для спичек не хватит?
Вот, где уж точно России удалось добиться реального импортозамещения, так это в добыче и производстве соли. Очень актуальный показатель, поскольку в кризисное и, не дай бог, военное время, этот продукт традиционно входит в обязательный набор под первым номером — в первую очередь люди запасаются солью, спичками, сахаром, мылом…
Но и здесь мы умудрились споткнуться: из-за транспортных неувязок в январе-феврале начались перебои с поставками соли в российские торговые сети, цены моментально отреагировали — где поползли, а где и сразу рванули вверх.
Напомним, постановлением правительства РФ с 1 ноября 2016 года соль внесена в перечень продуктов, запрещенных к ввозу в Россию из стран, которые ввели санкции против РФ. Отечественные солевые компании тут же заполнили нишу.
По итогам 2021 года, ООО «Руссоль», крупнейший производитель соли в стране, объединяющий три мощнейших солевых месторождения — Илецкое, Баскунчакское и Усолье-Сибирское, объявил о готовности полностью заместить весь объем импорта, который поступал в Россию, и дополнительно обеспечить поставки соли за рубеж.
И вот, теперь оказалось, что из-за нехватки локомотивной тяги у ОАО РЖД компания в январе не смогла отгрузить около 20% соли, что привело к снижению запасов у потребителей. В первую очередь, разумеется, у российских. Дошло до того, что директор «Руссоли» Сергей Черный обратился к премьер-министру РФ Михаилу Мишустину с просьбой обратить внимание на сложившуюся ситуацию. Как отмечается в письме, копией которого обладает «КоммерсантЪ», в ОАО РЖД сложности объясняют поломками локомотивов, несвоевременными ремонтами, нехваткой людей и запчастей.
Пока правительственный аппарат разбирается, кто прав, а кто виноват, цены отреагировали мгновенно. Вот сообщения последних дней по этому товарному сегменту.
- На 2,6% выросла цена на соль в Волгоградской области, достигнув 10,65 руб. за 1 кг.
- Также, почти до 11 руб. за кг выросла цена соли в Оренбурге.
- В магазинах Башкирии резко подорожала соль, став лидером подорожания — цена на нее увеличилась на 3,9%.
Но с чего ей расти, если для этого совсем не сезон — огурцы и капуста давно в домохозяйствах засолены? А с того, что и торговые сети, и покупатели буквально кожей ощущают малейшую вероятность возникновения дефицита, за которым неизбежно следует подорожание.
Ведь дефицит у нас в стране может возникнуть буквально на ровном месте — даже при огромном избытке. Как сейчас, когда солевых запасов и добытой, обработанной соли хватает, чтобы и всю страну обеспечить, и еще на «посол» половины мира останется. На перевозку соли по стране просто не хватило вагонов.
- — Государство должно четко демонстрировать готовность в любой момент провести интервенции в любом важном сегменте товарного рынка — это отобьет охоту у спекулянтов создавать искусственный дефицит, чтобы взвинтить цены, — считает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич.
- — Стоимость этого продукта сравнительно копеечная. Такая его цена не интересна правительственным чиновникам, которые предпочитают заниматься тем, что для них более выгодно. Ну, а что тут — соль, которая стоит сравнительно недорого. Поэтому и проблема с ней, может быть, никому из чиновников не интересна, чтобы время тратить на ее решение. А ведь могли бы запросто решить. Тем более, что есть система Госрезерва для таких продуктов первой необходимости. Здесь можно все спланировать заранее. Это же не какой-то сложный процесс.
К сожалению, вся эта система госрезервирования продуктов первой необходимости у нас как-то слабо применяется. Ее применение можно было бы расширить. Государство может и должно иметь запас определенных продуктов. Более того, государство может и не иметь запас, а анонсировать товарные интервенции, как вот Центральный банк делает — ему не всегда даже надо тратить валюту на поддержание курса, поскольку только сам факт существования этой возможности уже останавливает игроков против российской валюты. Валютные спекулянты понимают, что не стоит этим заниматься, потому что у Центробанка всегда есть возможность интервенцию провести.
Поэтому здесь — на товарном рынке — это тоже раньше применялось — в советское время, и даже в некоторый период постсоветского времени. Может товарные интервенции правительства и сейчас есть, но, судя по всему, они — формальные, поскольку я не вижу, чтобы это действовало, чтобы это работало.
Потому что, если всем известно, что государство имеет такую систему — не обязательно докладывать, всем рассказывать — сколько и чего там запасено, а просто широко информировать, что есть у государства резервы — допустим, соль и другие по списку. Это удерживало бы тех, кто хочет спекулировать, наживаться при помощи манипуляций. Потому что все понимали бы, что государство всегда может выбросить на рынок какое-то количество товара в нужном регионе и сразу купировать эти тенденции. Ведь все зависит от наличия этой продукции.
«СП»: — А эти товарные интервенции правительства не завязнут в проблемах, на которые традиционно ссылается РЖД — то локомотивов не хватает, то вагонов?
- — Эта система использования госрезерва могла бы находиться в постоянной координации с РЖД. Только она не должна информировать широко — где, чего и сколько находится. И это как раз и будет являться страховкой от того, что некоторые производители и некоторые торговцы не химичили, не пытались создать искусственный дефицит, ажиотаж и, соответственно, вытекающий отсюда рост цен. Поэтому более того, даже не нужно закупать товары в резервы.
А надо установить практику договоров с производителями, что какую-то часть их продукции — теоретически, в перспективе, в случае необходимости — могут закупить. И тогда, вероятнее всего, эти закупки делать не потребуется — наличия таких договоров будет достаточно, чтобы существенно повлиять на товарный рынок.
Ведь товарный рынок сразу реагирует, зная, что искусственно создавать дефицит для взвинчивания цен — нет смысла, поскольку в любой момент могут начаться интервенции в этом товарном сегменте, тогда в итоге можно будет и в убытке оказаться в результате попытки таких манипуляций. Таким образом, можно будет какой-то уровень постоянно поддерживать, и эта проблема сойдет на нет. Это не только для соли, это для многих продуктов действенно. Просто это страхующая система.
В принципе, конечно, с РЖД должен быть соответственный контракт, договоренности. Это же не просто монополия, а государственная структура.
Правительство, обладающее контрольным пакетом акций РЖД, вполне может устанавливать общие принципы работы этой монополии. Должны быть особые протоколы взаимодействия правительства с этим акционерным обществом, особые договоренности, которые закрепляются в правительственных документах. И, соответственно, эти документы должны быть обязывающими — правительство, как главный акционер, может свою волю зафиксировать, и тогда менеджеры РЖД должны будут прислушиваться, выполнять те инструкции, которые входят в их полномочия.
«СП»: — Но тогда железнодорожный монополист сразу же вспомнит о том, что работает в условиях рыночной экономики…
- — Конечно, это акционерное общество работает в рыночной среде, но оно же не обычный монополист. Нельзя позволять монополисту, да еще и с государственным контролем работать на полных рыночных условиях. Это не нормально. На рыночных условиях должны работать те, кто на самом деле является рыночным и работает — в рыночной нише.
Вот им не надо указывать, они сами работают — на свой страх и риск. А РЖД, во-первых, АО с госконтролем, а во-вторых является монополистом в своей нише. Поэтому его деятельность должна особым образом регулироваться, в первую очередь, Федеральной антимонопольной службой. Но, к сожалению, мы не видим этого механизма взаимодействия государства с ключевыми, естественными монополиями, которые должны находиться под государственным контролем.