Ей нужен был подходящий момент для осуществления задуманного, и Ксюша его ждала. Она ждала дни, когда Марины, фин директора, не будет в офисе.
А еще она заехала с Аво к нотариусу, оформила на него генеральную доверенность на мерседес, с правом пересечения границы. Она подкладывала соломку, так говорила она сама себе. Аво ворчал, ругая её, что нельзя быть такой доверчивой. Машина стояла напротив офиса нотариуса, Ксюша сидела, держала розовый листочек в руках и слушала бухтения Аво, потом прервала его:
- Дай мне сказать.
- Хорошо.
- Значит так, ситуация может по-разному сложиться. А не думаю, что ты меня обманешь и уедешь с этой машиной навсегда. Возможно я не права, но время покажет. Не исключаю, что может ситуация сложиться так, что придется срочно уезжать, тебе или нам двоим. Уехать можно и по России, но лучше уезжать в другую страну. Если тебе одному уезжать, то без меня, владельца машины, ты не сможешь пересечь границу. Да, ты можешь уехать и другим способом, но не так быстро. Можно было бы просто доверенность на право пересечения границы сделать, без права продажи. Но, могут понадобиться деньги и тогда её можно будет продать.
- Всё как-то сложно очень у тебя.
- Если все не будет так сложно, то будем считать, что я просто перестраховалась. Но всё тайное когда-нибудь становится явным. В нашем случае это всего лишь вопрос времени и нужно успеть сделать максимально много дел. Но на случай провала тоже нужен план. Зная методы своего мужа, я могу предположить, как всё будет развиваться, если он узнает о нас. И я рассчитываю на твою помощь, потому что мало на кого могу рассчитывать. Подведешь если, то придется выплывать самой.
Аво насупился:
- Ты обижаешь меня.
- Нет, не обижаю. Вот, бумага эта подтверждает моё доверие, не на словах, на деле. Возьми, положи в документы и будь готов уезжать, если придется. В Армении нас будет труднее достать, если что.
- Не люблю я это твоё «если что», - вздохнул Аво, складывая бумажку и убирая к своим правам.
По протоколу ЭКО дни стимуляции прошли и предстояло делать прокол для забора яйцеклеток. Виктора врач позвал для сдачи спермы в первой половине дня. Потом приехала Ксюша и провела день в палате. Никто не задавал вопросов, зачем и что делает в палате пациентка глав врача.
Для мужа она была на процедуре, которая проходила под общим наркозом. Вечером за ней заехал Аво и доставил её домой, где она просто легла спать.
После прошло ещё несколько дней и следующей на очереди была подсадка эмбрионов.
Накануне «подсадки», днём, Ксюша предупредила Аво:
- Завтра я весь день в клинике, ты можешь не приезжать. Сгоняй лучше, посмотри помещение вот по этому адресу, - Ксюша дала ему бумажку с адресом, - мне кажется оно может подойти. Ты знаешь требования к помещению, сам вопросы все задашь. Хорошо?
- Хорошо. Мы можем сегодня побыть вдвоём? Мы завтра не увидимся.
- Я тоже соскучилась. У нас есть несколько часов, давай заедем в бабушкину квартиру. Меня заставят соблюдать постельный режим послезавтра, дня четыре я буду дома. Будем на связи про помещения, поездишь без меня.
По дороге Ксюша набрала Анжеле:
- Привет, дорогая, как ты? Как малышка?
- Твоими молитвами. Всё в порядке. У тебя как? Как Макс?
- Макса прооперировали. Удалили опухоль, сейчас наблюдают за ним, вроде всё в порядке. Еще одна радостная новость, его зрение постепенно возвращается. Врач говорит, что зона, на которые давила опухоль, будет постепенно восстанавливаться. Говорит, что мозг обладает удивительным потенциалом к восстановлению. Ждём. Ещё пару недель и ему можно будет уже возвращаться.
- Какие хорошие новости. А он тебя не вспомнил?
- Нет, но я надеюсь, что когда-нибудь вспомнит.
- Главное, что не онкология, что убрали, ничего не задев, что зрение возвращается. И вообще, что вы нашли друг друга.
- Я бы заехала к тебе как-нибудь поболтать. А пока я хочу спросить тебя, скажи, после подсадки ты как себя чувствовала? Ты оставалась в клинике долго?
- Я же шестой раз это делала, я готова была там неделю лежать, но Сергоевна оставила меня только на ночь, и то потому что я истерила. Как я себя чувствовала, рассказывать тебе наверно не стоит, я не самый лучший источник такой информации, мне много чего казалось. У страха глаза велики, знаешь ли. Я чувствовала себя хрустальным сосудом, у которого тянуло живот.
- Бедная ты моя. Хорошо, я поняла.
- А почему ты спрашиваешь?
- Завтра должна быть подсадка.
- Да ты что? Ты в это ввязалась?
- Да, но не совсем. Я лучше заеду, тогда и расскажу.
- Тогда заезжай в ближайшее время, а то я лопну от любопытства, если долго будешь ехать.
Анжела сказала это так серьезно, что Ксюша не сдержалась и рассмеялась.
На бабушкиной квартире Ксюша и Аво занялись любовью, потом смотрели фильм, потом заказали пиццу.
Вернулась Ксюша домой, как обычно, немного раньше мужа. Она приняла душ, переоделась в домашнюю одежду, приготовила себе чай и сидела с чашкой, когда пришел Виктор. Виктор принёс торт от Палыча и букет роз, чем удивил Ксюшу. Она давно отвыкла от знаков внимания со стороны мужа. Видимо он решил, что вечер накануне подсадки эмбрионов особенный.
- Привет, Ксюнь, я очень кстати со своим тортиком к твоему чаю. Покормишь?
- Да, конечно. Давай тортик. Интересно, надо ли беременным следить за фигурой.
- Ну, ты пока не беременная.
- Ну да. Я к тому, потом надо ли следить за фигурой.
- Говорят у беременных хороший аппетит. Не знаю. Спросишь у врача.
- Спрошу. И у беременных ещё бывает токсикоз.
- Ну, он же проходит.
- Да, конечно.
Ксюша накладывала мужу еду в тарелку и поставила её разогреться в микроволновку, достала из холодильника миску с салатом. Их домработница следила за порядком и готовила еду в их отсутствие, чтобы не напрягать своим обществом. Еда готовилась под вкусы мужа, и последнее время, а точнее, года два как, Ксюша поняла, что вкус мужа - это не её вкус. Открытие это было сродни прозрению. Вернее, прозрением было то, что Ксюша оказывается имеет и другие желания, отличные от желаний мужа.
На прозрение странным образом повлияла история с брошенной ей в спину вазой, осколок которой впился ей в ногу, вследствие чего она неделю ходила с бинтом и еще месяц прихрамывала. Муж извинялся слёзно, изображая раскаяние и испуг. Впрочем, он и вправду испугался, когда увидел её кровь. Потом он подарил ей бриллиантовые серьги, а через месяц забрал их под странным предлогом, что носить такое небезопасно и закрыл в свой сейф. И тогда её словно носом ткнули в то, что она живёт с неуравновешенным абьюзером, к тому же еще и мелочным.
Как он решился переписать на неё машину и почти согласился на покупку для неё медицинского центра? Видимо, всё это, как цветы и тортик, было признанно им оправданными тратами накануне передачи её тела в пользования в качестве инкубатора с целью получения десятков миллионов долларов. Вложение в бизнес, так сказать.
«В одном ты уже обломался, хоть и не знаешь, - думала про себя Ксюша, наблюдая как Виктор принимает пищу, - ребенок будет один, и возможно даже не того пола, которого тебе нужно.»
- Скажи, Вить, а ты думал, что ты будешь делать с ребенком, когда тот родится?
- В смысле?
- Ну, ты же его не обменяешь на миллионы, типа, мне миллионы, а это – забирайте.
Витя с удивлением посмотрел на Ксюшу, словно только сейчас осознал, что в результате все этой махинации побочным эффектом будет появление младенца, пищащего, какающего, которого надо будет кормить и мыть, и еще что-то там. А потом он вырастет и начнет путаться под ногами.
- Ну, это же ты хотела ребенка. Ты будешь им заниматься, няню найдешь для помощи. Бабушке вон отвезешь показать, может она захочет повозиться.
«Ага, живую обезьянку ей для развлечений,» - проговорила про себя Ксюша.
- Я думаю, с твоей мамы хватит тебя, нечего ей прессовать и натаскивать на кровь моего ребенка.
- Ну вот видишь, ты говоришь даже «моего ребенка», а не нашего.
- Да, тебе он, судя по всему, сам по себе не очень-то и нужен.
Виктор холодно посмотрел на Ксюшу поверх салата.
- Нет, ну почему, когда с ним, или с ней, можно будет о чём-то говорить, я научу её многому, как тебя.
- Понятно, - Ксюша опустила глаза, - спасибо за торт и цветы. Я завтра его поем, в праздничный день. А сейчас я спать, нужно отдохнуть перед завтрашним мероприятием.
- Хорошо, иди отдыхай.
«Пойду, отдыхать, - подумала Ксюша, поворачиваясь к Виктору спиной и проходя в свою спальню.
На следующий день Ксюша вновь приехала в клинику с тем, чтобы, пообщавшись с главным врачом, снова подремать в палате. Это был день «подсадки» несуществующих эмбрионов.
Главный врач, зайдя к ней в палату, жаловался Ксюше, что её муж хотел подсадить ей два-три эмбриона и вполне конкретного пола, то есть девочек. Тогда как Ксюша была беременна одним и непонятно какого пола.
- Ну и как мне выкручиваться? – ворчал он, когда зашёл к ней в палату.
- Доктор, медик не я, а вы. Уверена, вы найдете аргументы для моего супруга, тоже, кстати, не медика. Разве, когда вы делаете ЭКО вы можете всё сделать и планировать заранее? Разве природа там сама не вносит коррективы? Уверена, не все эмбрионы приживаются.
- Да, такое бывает.
- Ну, вот и скажите, что «такое» случилось и поэтому ребенок будет один, но зато проблем соответственно должно быть меньше, выносим с большей долей вероятности. Для него это должно стать аргументом. Лучше меньше, да лучше.
- Он же потом вопросы будет задавать.
- А вы ответите ему. Я в вас верю. А еще знаете, думала тут на досуге. Вот у меня есть карта, подписанная вами, но на самом деле СМИ работают так, что и доказательств особых не нужно. Скандал приклеивается к человеку, становится его вторым именем. Это может быть даже несправедливо, но это так работает. Никто не станет разбираться, что там на самом деле. Даже если суд оправдает, люди запомнят скандал, а не оправдание. Понимаете?
Глав врач грустно кивнул, потом встал и вышел из палаты. Денег он, конечно, заработал уже на этой авантюре, и заработает ещё, но сколько нервных клеток потеряет…
Ваша Ия.
Моя книга "Аллилуйя, Голливуд!" на Литрес