Несмотря на наличие в моём доме лифта, вниз я всегда спускаюсь пешком. Так просто быстрее. Едва я вышла на лестничную площадку, как тут же услышала громкий женский голос и детский плач. Ничего особо тревожного в этих звуках не было. Я к ним практически привыкла, так как этим музыкальным фоном сопровождается ежедневная прогулка молодой мамы с ребёнком.
У девочки замечательное имя – Аделаида. Мама всегда зовёт её именно так. Отчетливо и громко. Не удивительно, что весь двор уже знает имя девочки. Аделаида сравнительно недавно вышла из возраста младенца, у неё первая зима, которую она гуляет на своих ногах. Собственно, до этой зимы наличие маленького ребёнка в семье выдавала только новая коляска на первом этаже.
А ещё мама всегда произносит имя дочки с интонацией глубокого раздражения.
Аделаида всё делает не так...
Медленно ходит по лестнице, неправильно держит лопатку, не стоит смирно возле двери, пока мама ищет ключи. Не буду обобщать – но, когда я видела эту пару у входной двери их квартиры, мама каждый раз судорожно искала ключи по всем возможным карманам. Аделаида, естественно, стоять смирно в процессе поисков ну никак не хочет. Девочка мужественно выдерживает три-четыре грозных окрика мамы, но на пятый всё-таки заливается слезами.
Красивый современный комбинезон, правильные теплые сапожки, водонепроницаемые варежки, желтая лопатка, много снега на улице – жизнь прекрасна! Можно валяться в сугробе и лепить снеговиков, практически не отходя от дома. Но мама Аделаиды упорно сажает дочку в прогулочную коляску и везёт в условный парк. Учитывая снежную непроходимость улиц нашего города, могу предположить, что путь до парка и обратно занимает процентов 80 всего выделенного на гуляние времени.
Мама, безусловно, устаёт. Ребёнку ещё более безусловно обидно – вот он снег прямо возле дома, вот она чудесная жёлтая лопатка – но надо садиться неподвижным кульком в коляску и сидеть под пологом, разглядывая одинаково темные штаны проходящих мимо людей. Конечно, девочка не может этого объяснить словами, поэтому капризничает в моменты погрузки-выгрузки. Мама орёт. И так каждый день.
Обычно, я здороваюсь и прохожу мимо. Чужая семья – свои порядки. Физического насилия к ребёнку не применяют, общественности реагировать не на что. Но в этот раз ситуация была чуть сложнее.
В нашем дворе скидывали снег с крыш. Мама с Аделаидой уже закончили гулянье, и на площадке первого этажа мама парковала коляску. Что-то у неё пошло не так, и процесс затянулся. Истошные вопли мамы, которые я и услышала, относились к попытке Аделаиды выйти обратно на улицу. Девочка сделала величайшее открытие в своей жизни – если встать на цыпочки, есть шанс дотянуться до волшебной кнопочки, открывающей дверь. Плюс получилась весёлая игра – «мама, догони». Мама играть категорически не захотела. Аделаида зарыдала.
Я встала между девочкой и кнопкой.
– Привет, Аделаида! Ты уже погуляла? Как погода, снега много? А что это у тебя - лопатка? Отличная лопатка, жёлтая!
Аделаида замолчала, и уверенно показала на дверь – «туда хочу!». Я проигнорировала требовательный жест и продолжила:
– Ты уже умеешь ходить по лестнице сама? Покажешь?
Аделаида улыбнулась и направилась к ступенькам. Пока она преодолевала первые две, мама как раз успела закончить с коляской и побежала догонять дочку.
– Спасибо! – нормальным, не громким и не раздраженным голосом сказала она мне. А я не удержалась и дала вдогонку совет:
– Вы не подгоняйте дочку. Пока она поднимается по лестнице – вы успеете найти ключи.
Я задержалась у почтового ящика на пару минут, и отметила про себя, что криков со второго этажа «стой смирно» не слышно. Интересно, что я услышу завтра в это же время?