Новый русский Вайнштейн — кинокритик Егор Беликов («старым Вайнштейном» был и остается актер Марат Башаров). Беликов так прославился, что стал героем видео Ксении Собчак.
В январе бывшая девушка Беликова, Ольга Житпелева, рассказала, что он зверски ее избил. И понеслось — другие бывшие критика начали рассказывать свои ужасные истории.
Реакция на эти события в целом очень гуманная — девушкам сочувствуют, помогают, но никуда, конечно, не деться от популярного негодования: «Разве нормальную женщину можно поймать на харизму и манипуляции?». Есть очень-очень много мнений, что «психически здоровые женщины в абьюзивные отношения не вступают, они являются уделом женщин с глубокими психическими травмами».
Во-первых, надо уже раз и навсегда забыть, что заботу нужно выражать вот так. Это привычка идет от родителей, которые орали, унижали и наказывали за тройки или четверки — в страхе, что ребеночек скатится на дно.
Во-вторых, очень здорово судить о чужой жизни, не замечая в своей недостатков. Может, это иногда даже странная и уж точно нездоровая зависть — ну типа вот у меня тут все очень скучно, живу как во сне, а тут люди «развлекаются». Так тоже бывает, поверьте. Драма, особенно чужая, — это не только «шоу», но и предмет ревности.
Но все же обычно тут больше злорадства. Я-то свою жизнь «правильно» выстроила, я же умная, взрослая, уважаю себя и уважать заставляю.
Но, извините, я в это не верю. На фоне посторонних трагедий все неожиданно становятся такими «нормальными», что психотерапевты толпами бегут переучиваться в айтишников. Аааага.
Да никто из нас не нормальный
Потому что люди — очень сложносочиненные механизмы в принципе, и, что особенно важно, наша жизнь — это не ровная и ухоженная дорожка в парке.
Ну вот была я папиной принцессой — избалованной, обожаемой, нахваленной по самую макушку. И я такая отчасти. С другой стороны — моя мать умерла родами, что заложило массу проблем, нанесло множество травм, благодаря которым я остро и хронически ощущаю собственную неполноценность.
А когда мне было 24, то отец умер, и если вы думаете, что после этого ты не падаешь в объятия маргинала-абьюзера лишь потому, что тебе надо любви, тебе очень надо любить самой, а больше всего тебе надо извиняться перед умершим отцом за все свои скандалы, ссоры и безобразные выходки, — то у вас совсем нет жизненного опыта.
Ты расплачиваешься своей адекватностью за желание понять и простить отца, а в реальности — некого взвинченного, неустойчивого как нитроглицерин, агрессивного мужчину (который на отца, ясно-понятно) ничуть не похож. И, ага, позволяешь вытирать собой пол — и в прямом, и в переносном смысле. Потому что тебе адски плохо, ты тоже почти умерла. И, да, я бы никогда не подумала, что позволю кому-то так с собой обращаться. Но никто из нас не может быть уверенным — все, что угодно может случиться.
Но даже если ты прямо сейчас отнюдь не со свежей драмой, то любовь — очень опасный наркотик. Если ты сильно влюблен, но тебя обижают, а потом опять любят, то это довольно сложное эмоциональное состояние, в нем не так уж просто разобраться. Если бы тебе не было хорошо (хотя бы с самого начала), то ты бы не была с этим человеком. И не каждый такой умный и сильный (да никто практически), чтобы провести черту между ангелами и демонами любимого.
Нас обижают родители, нас обижают дети
Допустим, с детьми сложнее, но почему все эти «нормальные» и «психически здоровые» женщины позволяют тем же матерям выносить себе мозги, позволяют унижать, тиранить? Верим мы после этого, что у них с мужчинами все прямо идеально? Извините, я точно не покупаю эти замечательные легенды. Самообман такой самообман.
Любой человек может оказаться в сложной и страшной ситуации. И надо восхищаться тем, что ей/ему хватило сил и решительности выбраться. Что хватило сил рассказать — в отличие от тех «нормальных», которые делают вид, что у них за закрытыми дверями все чудесненько.
Осуждать надо преступников, а жертву — жалеть и помогать. Или хотя бы молчать. Иногда лучшее, что можно сделать — держать свое бесценное мнение при себе. Уже это спасет вселенную от накипи зла и отчаяния.