#ЯОсобенныйПедагог – серия материалов о наших специалистах, их личном пути в профессии. Вместе мы обсуждаем проблемы и складываем пазл их решения.
–Как называют вас ученики? – начинаю беседу с нашим первым героем, ЛОГОПЕДОМ Юлией Пакуть.
–Это как получится. Мы же с речью работаем, – улыбается рыженькая девушка. – Но главное – не Юлия Петровна, я им все-таки друг.
Смотрю на собеседницу, и сразу приходит на ум: она создана для детей. Очень милая, кукольная внешность. Большие добрые глаза с интересом вслушиваются в вопрос. Голос – мягкий, полутихий. Но с четкой дикцией (еще бы!). Ассоциативно героиня напоминает колоритный подсолнух. Живой, стройный, тянущийся к свету.
Юлия – молодой специалист фонда «Я особенный». Но профессионализм и преданность делу чувствуется на пороге разговора. Девушка с улыбкой вздыхает: поток курсов и вебинаров для нее, кажется, не кончится никогда. Повышать навыки хочется постоянно. Но главное – дети очень ждут ее у себя дома. Сейчас она ведет к решительным изменениям 10 ребят из фонда.
–Юлия, расскажите, с чего начинается работа с новым для вас ребенком?
–При нашей первой встрече я собираю анамнез, то есть все доступные сведения о ребенке. Общаюсь с мамой, провожу диагностику ребенка. Интересует, во-первых, раннее психомоторное развитие: когда стал держать голову, самостоятельно сидеть, ползать. Во-вторых, речевое развитие: когда появилось гуление(стадия развития между криком и лепетом – прим.редакции), первые слова и фразы. В-третьих, моторная сфера, неречевые психические функции.
–А сам артикуляционный аппарат смотрите?
–Безусловно. Прикус, губы, зубной ряд, уздечка, твёрдое и мягкое небо, саливация (процесс слюноотделения). Затем проверяю состояние мимической и артикуляционной мускулатуры, импрессивную и экспрессивную речь. Как правило, обследование не заканчивается одной встречей. Порой проходит порядка 5-7 занятий, чтобы у меня сложилась полная картина. Далее определяю принципы и задачи работы. Например, у особенных деток речевые нарушения возникают вторично, и очень важно определить структуру дефекта психики (аффективная сторона, когнитивная сторона, сенсомоторная сторона или регуляция). Это я беру в работу.
-Логопеды как-то делят речь по уровню содержательности или развития?
–Да. Есть такое понятие, как «общее недоразвитие речи» (ОНР). На первом уровне ОНР мы услышим лепетные слова, фразовая речь отсутствует. На втором – словарный запас бедный, появляются простые предложения из двух-трёх слов. На третьей – фразовая речь уже более развёрнута, но есть трудности в построении произвольной связной речи. На четвертой фазе остаются отдельные сложности, например, может быть нарушена логическая последовательность в рассказе, или ребёнок может путаться в словах, обозначающих признак предмета. Однажды мой ученик рассказывал, что у него дома живут две мышки. Одна больше, а другая-«уже», вместо «меньше».
–Правда, что лицевой массаж значительно влияет на развитие речи особенного ребенка?
–Только если есть показания к нему и отсутствуют противопоказания. Кстати, важно знать, что логопедический массаж можно проводить, только получив специальный сертификат. Я такое удостоверение имею. Есть два вида массажа: расслабляющий и активизирующий. Получается, на начальном этапе нужно понять состояние всех интересующих нас мышц. Например, чтобы проверить состояние артикуляционно-жевательной мышцы, необходимо попросить ребенка открыть широко рот посчитать до 30-ти. Если рот постепенно закрывается, мышца слабая, ее нужно будет укреплять. В таком случае будет показан активизирующий массаж.
–Наверняка, не все дети спокойно воспринимают массаж, не так ли?
–Именно. Это очень щепетильный вопрос. Должны быть доверительные отношения с ребёнком. В самом начале важно определить «границу нёбно-глоточного рефлекса», проще говоря, «границу рвотного рефлекса». Важность здесь в том, что массаж для ребёнка должен быть позитивным опытом, иначе после определённой «неудачи», он может больше никого не подпустить к своему лицу. Поэтому здесь есть свои хитрости и меры. Для одного ребеночка я специально беру его любимую книжку. Пока он пролистывает до конца, успеваю сделать часть процедуры.
–Вести урок у особенного ребенка та еще задачка. Как справляетесь?
–Каждый случай индивидуален. Пробую включать больше сенсорики. Если мы проходим тему овощей, то они должны быть настоящими. Ребенок щупает, отрывает, пробует на вкус. Так информация укладывается в разы лучше. Когда вместо плоских карточек приносишь реальные вещи, интерес ребенка небывалый. Он активнее пытается повторять. Сказать трехслоговое «капуста» для многих сложно. Но зато в наглядном изучении этой самой капусты дети могут начать говорить: «тяни», «дай». Плюс работает артикуляция: ребёнок жуёт, откусывает, иногда его задача отплюнуть – тренируются мышцы губ.
–С некоторыми детьми отлично работает система поощрений. Вы как? Используете?
–Веду двоих детей, с которыми работают пищевые поощрения: колбаса, сухарики, изюм. С одним ребёнком я так отрабатывала артикуляционные упражнение «часики» (язык, как стрелка часов, ходит из одного угла губ в другой). Ставила перед ним зеркало, показывала упражнение, ребенок видел меня, потом своё отражение, а затем повторял. А следом из-за зеркала «вылетало» вкусное поощрение. Он ждал его и старался сделать все правильно.
–А вообще часто приходится что-то придумывать?
–Частенько прибегаю к импровизации. Поясню. Например, тема урока – посуда. Просто показывать картинки бывает недостаточно. У меня есть мальчик, который обожает животных. Поэтому я связываю посуду с животными. У нас рождается ситуация: лошадь пьет из блюдца.
–С чем еще работает логопед?
–Задач множество. С одним ребёнком мы работаем над запуском речи, со вторым – над постановкой звуков, с третьим – с нарушениями чтения и письма. У детей дошкольного возраста я могу соединить развитие мелкой моторики и развитие связной речи. Одной девочке я делаю массаж пальчиков колечком Су-джок. Мы придумали вместе, что это не просто колечко, а ёжик. И вот ёжик у нас бежит, стоит, идёт. Так мы заодно связываем действия и добавляем новые глаголы. Можно и звуки автоматизировать таким способом.
Путь к призванию
–У меня был сложный профессиональный маршрут, – смеется Юлия. – Отучилась сначала в Челябинске на менеджера в области строительства. С первых пар знала, что не мое, но решила довести дело до конца. Внутри чувствовала – тянет к детям. И сразу почему-то была мысль попробовать работу с трудными. Работать сурдопедагогом? Выбрать олигофренопедагогику? Но в качестве второго высшего выбрала специальность логопеда. Показалась более универсальной.
Однако попасть к непростым ребятам у Юли получилось. Устроилась в детский центр для особенных. Но в первый же день один мальчик вытряс на голову девушки стакан с макаронами, предназначенных для занятий по мелкой моторике. Проверял границы. Этот случай и психологически тяжелое состояние родителей по неопытности вывели Юлию на временную паузу. Но судьба снова подтолкнула. Приготовила ей шанс попробовать себя в роли особенного педагога еще раз.
–Мы с мужем переехали в другой город. Устроилась в обычную школу логопедом. И вот ставят перед фактом: «будете вести занятия у ребят с ОВЗ». Оказалось, в учреждении смешанные классы. Отступать было некуда.
Во второй раз все случилось иначе. У Юлии сложились отличные отношения с детьми. У всех были свои диагнозы. У кого - умственная отсталость, у кого - тяжелые нарушения речи или задержка психического развития. Возраст: от 7 до 14 лет.
Дети шли на занятия с большим удовольствием. Даже когда в маленькой группе кто-то заболевал, всегда был ребенок, который соглашался занять свободное место. Учителя были приятно удивлены и, с радостью, выполняли рекомендации логопеда. Например, в группе третьеклассников были ребята, которые путали между собой парные согласные звуки. Педагоги совместно выбрали самый эффективный способ: проговаривать слова вслух и держать ладонь на горле, если вибрирует –звук звонкий, нет-глухой. Первое время так и писали диктанты в классе.
– Я выбрала стратегию, в котором я стану другом своим ученикам. В моей практике, к сожалению, встречались дети, которые признавались, что боялись предыдущего специалиста. Моя роль состояла не только в исправлении дисграфии или проблем устной речи. Мне было важно внушить ребенку веру в себя, чтобы он знал, что с ним все в порядке. При этом я всегда делаю акцент на взаимном уважении. Дети чувствуют это и, как правило, не превышают границы. Этот же метод я использую сейчас, работая в фонде, и все идет отлично. Может, это везение на детей? Не знаю. Но пока я ни разу не встречала страх или нежелание заниматься.
–Давайте еще поговорим о родителях. Не все понимают, что от них зависит не меньше, чем от педагога. Можете своим мнением поделиться?
–Это правда. На родителях висит львиная доля результата. Два часа в неделю с логопедом – это мало. Нужно и в остальное время делать артикуляционные упражнения и автоматизировать заданный звук (если это звукопостановка). Еще советую перестраиваться на бытовом уровне. Если дети не говорят, мы должны менять условия. Нередко ребенку достаточно промычать или показать пальцем, и за него все сделают. У него нет мотивации говорить. В подобных случаях могу предложить один вариант: обязательно ждать, когда он скажет хоть что-то. «Дай»/ «пить»/«вода» – в случае если хочет воды.
–Прислушиваются?
–Одна мама рассказывала, что ее дочка как-то очень хотела на улицу и показывала на верхнюю одежду. Папа ее спросил: «Ты хочешь гулять?». Она молчала. Отец два часа ждал, когда дочь скажет «Да», представляете?! Только после этого они вышли на улицу.
–Сами мамы стараются учиться где-то?
–Да, три мои мамы уже пошли учиться на логопеда. Не ради преподавательства. Ради будущего детей.
–В обсуждении поведения ребенка вступают другие специалисты?
–Да, эта связь в фонде практикуется. Созваниваемся с дефектологом, поведенческим аналитиком и мамой. Обсуждаем, кто что делает на занятиях, какая была реакция. Поведенческий аналитик дает каждому рекомендацию. Считаю это эффективным путем. Со своей точки зрения видишь только то, что в твоей компетенции.
–Почему быть специалистом по работе с особенными детьми – это круто?
–Мы все из детства. Думаю, если ты можешь сделать что-то хорошее для детей, надо этим делиться. Педагог – это, прежде всего, человек, который приходит к ребенку со своим миром. Ему важно быть психологически здоровым. Ты прикасаешься не просто к ребенку, а к личности, маленькой женщине, маленькому мужчине. Эти дети вырастут, и им понадобится не только умение красиво говорить, но и человеческие качества. Поэтому особенным ребятам оставляю 5-7 минут в конце занятия для простого человеческого разговора. Если занимаюсь с девочками, обязательно напоминаю, что они очень красивые. Ведь они, повторюсь, еще маленькие, но такие чудесные женщины. И их реакция всегда трогательная!
–В этом становлении личности опять же и родители участвуют?
–Конечно. Считаю, что при хорошем взаимоотношении с родителями особенный ребенок может быть абсолютно счастливым человеком. Не надо подходить к нему с мыслями о его проблемах. Надо идти с мыслями, что он здоровый и счастливый. У него тоже есть свой мир, требующий уважения и принятия.
Текст и фото: Галина Соловьева