«Потребление у нас — прежде всего удовлетворение искусственно созданных прихотей, отчужденных от истинного, реального нашего «я». Первоначально предполагалось, что если человек будет потреблять больше вещей, и притом лучшего качества, он будет более удовлетворен жизнью. Потребление имело определенную цель — удовольствие. Теперь оно превратилось в самоцель. Купить самую модную безделушку, самую последнюю модель — вот предел мечтаний каждого; перед этим отступает все, даже живая радость от самой покупки. С той же отстраненностью и безразличием, как купленные товары, «потребляет» он спортивные игры и фильмы, журналы, книги, лекции, картины природы, общество других людей. Он — не деятельный участник бытия, он хочет лишь «ухватить» все, что только можно, — присвоить побольше развлечений, культуры и всего прочего. И мерилом оказывается вовсе не истинная ценность этих удовольствий для человека, но их рыночная цена».
Человек смотрит обучающие курсы не ради применения знаний (точнее, он внушает себе, что эти знания ему пригодятся, когда-то), а ради самого просмотра и потребления контента. Человеку уже не важно, зачем, он просто жрёт. «Они ничего не желают знать, они только жрут», — сказал один из героев фильма «Сталкер» Андрея Тарковского об обществе. Он просто смотрит фильм ради просмотра, чтобы потом сказать кому-то, что он смотрел — что он потребил (не ради того, чтобы поделиться своими переживаниями, извлечённым смыслом, а ради того, чтобы просто заявить о факте просмотра). В каком-то смысле в институте нас приучивают к такому потреблению, в частности, знаний (под прикрытием того, что сейчас в тренде life learning). Даже дома зачастую на столе стоят мытые фрукты, орехи и другая еда, и это подталкивает человека к тому, чтобы просто есть, без чувства голода (без объективной причины). Попкорн и кола в кино — вообще двойное потребление: люди одновременно пожирают фильм и еду. А ведь главная статья выручки (и прибыли) кинотеатра — именно продажа сопутствующих товаров, а не билетов на фильм. Потребители массового искусства чувствуют себя покупателями на распродаже образчиков и рецептов жизни — нового витамина для усталых, притупившихся чувств или новой пищи для романтики.
«Каковы же взаимоотношения современного человека с его собратьями? Это отношения двух абстракций, двух живых машин, использующих друг друга. Работодатель использует тех, кого нанимает на работу, торговец использует покупателей». Для работодателя работники — просто абстракции, приносящие прибыль. Винтики, которые можно заменить (пусть и не всегда дёшево). Для торговца абстракциями являются покупатели: в бизнесе обсуждение всегда идёт о «целевой аудитории», «потребителях», «подписчиках», «лидах» и тп. Человек обесчеловечивается, сращиваясь в серую массу, которую можно привлекать, у которой есть интересы, которой нужно продавать.
«В наши дни в человеческих отношениях редко сыщешь любовь или ненависть. Пожалуй, в них преобладает чисто внешнее дружелюбие и еще более внешняя порядочность, но под этой видимостью скрывается отчужденность и равнодушие. И немало тут и скрытого недоверия. Люди боятся показывать свои эмоции: они подавляют их». Ты не скажешь другому человеку что-то неприятное не из любви и жалости к нему, а из того, что ты боишься, что он тебе ответит. Ты прикрываешься правилами этикета, говоришь, что тебе жалко человека, но на самом деле, ты просто трус, тебе жалко себя.
«А как же человек относится к самому себе? Он ощущает себя товаром, который надо повыгоднее продать на рынке. И вовсе не ощущает, что он активный деятель, носитель человеческих сил и способностей. Он отчужден от этих своих способностей. Цель его — продать себя подороже». Все свои силы человек направляет на образование и диплом, причём образование такое, которое сделает его дорогим специалистом (диплом будет подтверждать это). Даже в экономике (микроэкономике) есть такое понятие, как «signalling». На большом рынке с внешне одинаковыми товарами покупателю зачастую сложно отличить хороший товар от плохого. На примере рынка б/у автомобилей это заметнее всего: внешне одинаковые машины могут разительно отличаться по характеристикам, и без специальных знаний их не отличить. Поэтому продавцы хороших машин вынуждены демонстрировать, что их машины хорошие: предлагать техосмотр в автосервисе за свой счёт, например. На рынке труда то же самое: считается, что, если человек потратил 4 года и круглую сумму денег на образование (допустим, в престижном вузе, где образование дорогое), то он имеет какие-либо способности (иначе он не тратил бы время и деньги). Мы решали такие задачи на экономике, в них даже опускается сама ценность образование (приравнивается к нулю), фактически, мы платим за «корочку». И платим мы лишь в тех случаях, если предполагаем, что наши затраты на образование будут меньше прибавки к заработной плате человека с дипломом.
«Отчужденная личность, предназначенная для продажи, неизбежно теряет в значительной мере чувство собственного достоинства, свойственного людям даже на самой ранней ступени исторического развития. Он неизбежно теряет ощущение собственного «я», всякое представление о себе как о существе единственном и неповторимом. Вещи не имеют своего «я», и человек, ставший вещью, также не может его иметь». Человек становится вещью, главная цель образования продать себя подороже. Все силы идут на получение именно таких знаний, а также на получение опыта, который можно будет указать в резюме и выиграть у конкурентов при собеседовании на работу.
«Человек должен добывать хлеб насущный. Но только в том случае может он утвердить себя, если не оторвется от основ своего существования, если не утратит способности радоваться Любви и Дружбе, сознавать свое трагическое одиночество и кратковременность бытия. Если же он погряз в повседневности, если он видит только то, что создано им самим, только искусственную оболочку обыденного мира, он утратит связь с самим собой и со всем окружающим, перестанет понимать себя и мир. Во все времена существовало это противоречие между обыденностью и стремлением вновь вернуться к подлинным основам человеческого бытия». Рутина засасывает человека. Главной его задачей становится работа ради жизни ради работы ради жизни...
«И одной из задач искусства и религии всегда было помочь людям утолить эту жажду [познания себя и мира], хотя и сама религия в конце концов стала новой формой той же обыденности». Люди ходят в церковь ради того, чтобы ходить в церковь. В церкви давно нет Христа, более того, его там постоянно распинают. Я заметил это на своём примере: зашёл в церковь во время богослужения, сел сзади в углу и начал ловить на себе озлобленные взгляды «христиан»... Стоит только немножко отклониться от ритуала — ты враг церкви. Рутина, бессмысленный ритуал (я уверен, что большинство прихожан не понимают смысла ритуалов, ритуалы стали самоценны) — всё это сегодня можно встретить в церквях, домах Божьих... Прихожане стали обычными потребителями ритуалов, они более не участвуют в них, они их «жрут».
«Говорим ли мы о греческой трагедии, о средневековом религиозном действе или об индийском танце, идет ли речь об обрядах индуистской, иудейской или христианской религии — мы всегда имеем дело с различными формами драматизации главнейших сторон человеческого бытия, с воплощением в образах тех самых извечных вопросов, которые осмысляет философия или теология. Что же сохранилось в современной культуре от этой драматизации человеческого бытия? Да почти ничего. Человек почти не выходит за пределы мира сработанных им вещей и выдуманных понятий; он почти всегда остается в рамках обыденности. Единственное, что по значению своему приближается сейчас к религиозному обряду, — это участие зрителя в спортивных [или киберспортивных] состязаниях; здесь по крайней мере человек сталкивается с одной из основ бытия: люди борются — и он радуется заодно с победителем или переживает горечь поражения вместе с побежденным. Но как примитивно и ограниченно человеческое существование, если все богатство и многообразие страстей сведено к азарту болельщика».
«Если в большом городе случается пожар или автомобильная катастрофа, вокруг собирается толпа. Миллионы людей что ни день зачитываются хроникой преступлений и убийств и детективными романами. С благоговейным трепетом смотрят они фильмы, в которых главенствуют две неизменные темы — преступление и страсть. Это увлечение и интерес — не просто признак дурного вкуса, не просто погоня за сенсацией, но глубокая потребность в драматизации важнейших явлений бытия — жизни и смерти, преступления и наказания, борьбы человека с природой. Но греческая трагедия решала эти вопросы на высочайшем художественном и философском уровне, наша же современная «драма» и «ритуал» слишком грубы и нимало не очищают душу. Все это увлечение спортивными состязаниями, преступлениями и любовными страстями свидетельствует о том, что человек рвется за пределы обыденности, но то, какими способами он удовлетворяет эту свою внутреннюю потребность, свидетельствует о безмерном убожестве всех наших поисков и решений».
Человек-потребитель ценит себя (и другие люди-потребители его в этом поддерживают) не за личные достижения, духовность, моральность, а за обладание вещами. Он думает о себе нечто вроде: «У меня есть такая-то квартира, такая-то машина, такие-то вещи, значит, я крут и успешен, жизнь удалась». И совсем не обязательно, чтобы эти вещи действительно ему нравились. Главное – чтобы они ценились в обществе потребления, соответствовали установленным социальным нормативам. «Единственный способ, с помощью которого люди сравнивают друг друга между собой, схож с соотношением вещей между собой на рынке: мы хотим обменять нашу личность на что-либо». Осознание человеком его собственной ценности зависит от того, сколько рынок готов за него заплатить: если человек неуспешен, продавая себя, он чувствует свою бесполезность и никчёмность. Или, человек осознаёт свою ценность посредством количества подписчиков и лайков: если их много, то он молодец и чувтвует себя хорошо (правда, в таком случае, он скорее будет сравнивать себя с другими людьми, у которых подписчиков и лайков больше, и огорчаться), если их мало, значит он — ничтожество, никому не нужен и живёт зря.
«Если бы вы спросили людей, как им представляется рай, если бы они были честны, то ответили бы, что это своего рода большой торговый центр, где каждую неделю появляются новинки, и у тебя достаточно денег, чтобы покупать всё новое», — говорил Эрих Фромм.
Человек отрезал себя от прошлого. От истории изменений, формировавших человеческую личность. «Освободил» так сказать. И что теперь? Превратился в обычного потребителя. Потребителя, который бесконечно жрёт.
Список использованных источников:
1. Эрих Фромм «Человек одинок», эссе на сайте Моноклер
2. Интервью Эриха Фромма
Оригинал на русском: Эрих Фромм «Человек одинок». Перевод с английского Р. Облонской. Источник: «Иностранная литература», 1966, №1. — С.230-233.
#философия #эрих фромм #общество потребления #потребление