Группа из 15 высокопоставленных чиновников, собравшаяся 20 января 1942 года в Ванзее в Берлине, считается ключевым событием в политике убийств нацистского режима. Хозяином был шеф гестапо Гейдрих. Он не дал ничего решить. Какова была его цель?
Нет ничего более важного для бюрократов, чем обязанности. Чем больше обязанностей чиновники могут выполнять в администрации, тем более значимыми они себя чувствуют – и тем более важными их воспринимают коллеги в других учреждениях. Это, конечно, включает в себя демонстрацию как можно большего количества полномочий.
На протяжении восьми десятков лет встреча в полдень 20 января 1942 года на величественной вилле на Гроссер-Ванзее на юго-западе Берлина считалась вехой в убийстве миллионов евреев в оккупированной немцами Европе. Этот раунд является ключевым моментом, поскольку следователи армии США обнаружили копию протокола этой конференции в файлах министерства иностранных дел весной 1947 года и несколько месяцев спустя представили их в качестве доказательства в судебном процессе против ведущих нацистских чиновников. С тех пор часто читали, что Холокост был «решен» здесь, в Ванзее, но, по крайней мере, «организован».
Такие оценки всегда поражали, потому что даже поверхностное прочтение протокола показывает, что участники собрания не принимали никаких решений и, следовательно, не могли ничего привести в действие. Это не входило в задачи 15 мужчин (присутствовала только одна женщина, секретарь) на месте, большинство из которых имели ранг статс-секретаря или начальника отдела, а также несколько эсэсовцев, таких как глава «Еврейского отдела» IV B4 Гестапо Адольф Эйхман, который вел протокол.
Но если ничего не было принято никаких решений, то почему хозяин пригласил Рейнхарда Гейдриха, в конце концов второго человека аппарата СС после Генриха Гиммлера, возглавить верхи берлинской бюрократии? И почему он назначил конференцию в 25 километрах от правительственного квартала? Гейдрих мог бы прибегнуть к более подходящим местам в центре Берлина, например, к величественному дворцу принца Альбрехта на Вильгельмштрассе, до которого все участники могли бы легко дойти пешком.
На Ванзейской конференции Гейдрих действительно был озабочен ответственностью. Точнее её демонстрацией перед его потенциальными конкурентами – и демонстрацией соотношения сил через выбор места проведения. Это отразилось уже в первом приглашении на раунд, который изначально был назначен на 9 декабря 1941 года, но затем был перенесен на 20 января 1942 года из-за нападения Японии на Перл-Харбор и последующего объявления Гитлером войны США. Гейдрих приложил фотокопии приказа к соответствующим письмам; в то время это был очень сложный процесс, и поэтому он был редкостью по сравнению с копированием, которое было распространено в то время.
Гейдриху было очень важно это поручение, которое Герман Геринг, официальный второй человек в Третьем рейхе, дал ему 31 июля 1941 года. Согласно этому приказу, он должен был «произвести все необходимые приготовления в организационном, фактическом и материальном плане для всестороннего решения еврейского вопроса в германской сфере влияния в Европе». Другими словами: Гейдриху пришлось организовать массовое убийство беспрецедентного вида и масштаба.
После того, как Геринг подписал этот заранее сформулированный приказ, эсэсовец немедленно приступил к работе: мобильные отряды убийц в оккупированных частях Советского Союза, банально называемые «айнзатцгруппами», расширили свою кровавую деятельность в августе 1941 года. Отныне не только еврейские мужчины, но и женщины и дети массово подлежали расстрелу. Через месяц последовал приказ, согласно которому все евреи в Германии должны были носить дискриминационный значок — «еврейскую звезду».
В октябре начались депортации немецких евреев в гетто Восточной и Центральной Европы, в ноябре — беспорядочные расстрелы всех пассажиров этих поездов и строительные работы для первого стационарного лагеря смерти в Белжеце. Аналогичное учреждение в Хелмно, в котором ежедневно умирали тысячи людей с 8 декабря 1941 года, находилось под контролем не Гейдриха, а гауляйтера НСДАП аннексированного Вартеланда Артура Грейзера. Так что массовые убийства уже давно начались, а расширение до «промышленных» масштабов начал Гейдрих, когда пригласил "компетентных лиц" на конференцию в Ванзее.
Некоторые историки предполагают, что еще одной причиной проведения конференции могло быть желание сделать других представителей нацистского режима сообщниками и, следовательно, соучастниками. Это подтверждается тем фактом, что большую часть конференции занимало выступление Гейдриха, которое в протоколе занимает страницы со второй по девятую 15-страничного документа. Он назвал 11 миллионов человек целью антисемитской политики уничтожения в Европе, включая Англию, Ирландию и часть Турции.
По крайней мере, в своем отчете Гейдрих придерживался языка маскировки, который использовался в большинстве файлов нацистского режима для убийства евреев. «После соответствующего предварительного одобрения фюрера» началась «эвакуация евреев на Восток», чтобы способствовать «окончательному решению еврейского вопроса». Согласно записи, Гейдрих, по-видимому, сказал: «Большими колоннами, с разделением полов, трудоспособных евреев вывозят в оккупированную Восточную Европу для строительства дорог», «при этом большая часть, несомненно, будет потеряна из-за естественной убыли».
Затем он затронул суть «окончательного решения», которое было известно всем участникам — но, согласно письменной версии Эйхмана, оно все еще было зашифровано: «Со всеми оставшимися запасами придется обращаться соответствующим образом, так как это, несомненно, самая устойчивая часть, поскольку это, представляющее собой естественный отбор, следует рассматривать как ядро новой еврейской структуры после освобождения».
На самом деле участники, вероятно, говорили откровенно, по крайней мере, в дискуссии в конце конференции. Однако в стенограмме это было отражено только в формулировке «Наконец, были обсуждены различные типы возможных решений». На допросе в окружном суде Иерусалима 21 июля 1961 года сам Адольф Эйхман признал, что «обсуждались различные способы убийства».
Это воспоминание подтверждается тем фактом, что Гейдрих также попросил о встрече штурмбаннфюрера СС Рудольфа Ланге, участника самого низкого ранга, который накануне расстрелял под Ригой более 900 депортированных евреев. Когда он прибыл на виллу на Гроссер Ванзее, у Ланге на пальцах была кровь.
Гейдрих явно остался доволен совещанием: согласно заявлению Эйхмана в Иерусалиме, эсэсовец казался «весьма веселым». Это согласуется с документами, появившимися в последующие недели. И это несмотря на то, что Гейдриху не удалось протолкнуть свою дальнейшую цель — массовое усиление антисемитской политики против «полукровок» и «арийских родственников», т. е. евреев, женатых на неевреях. По-видимому, 20 января 1942 года этот вопрос имел для него второстепенное значение. По словам Эйхмана, после того как высшие должностные лица покинули виллу в Ванзее, Гейдрих выпил коньяк у камина.
