Людмила Петровна стала медленно сползать со стула.
– Я прошу вас оставить отца в покое. Иначе я приму меры, – строго закончил я.
– Ме… ты… при… что? – залепетала она.
Вернулся отец с мороженым и двумя чашечками кофе. Людмила Петровна, покрывшись пятнами, вскочила со стула и пулей вылетела из мороженицы.
– Что случилось? Что ты сказал тете? – ошеломленно спросил отец.
– Я сказал тете, что у нее вся спина белая! – закричал я своим звонким детским голоском.
Александр Житинский. "Часы с вариантами"
Несколько лет назад встретил у одного критика в статье интересный термин: "сам в себя попаданец". Речь идёт о фантастическом сюжете, когда человек попадает в прошлое, при этом оказываясь в собственном теле. Например, возвращается в свою же юность или детство, сохраняя память о взрослой жизни и весь накопленный опыт. Признайтесь, кто об этом не мечтал хоть раз!
Наверное, самая известная разработка сюжета - фильм "Эффект бабочки". Я же вспоминаю интереснейшую повесть писателя Житинского, читанную когда-то в сборнике советской фантастики.
"Часы с вариантами" были написаны в 1984 году, изданы годом позже. Главный герой, выпускник школы по имени Сергей, получает от дедушки в подарок волшебные часы, которые позволяют совершать путешествия в прошлое и будущее – как вы уже поняли, не покидая собственного тела.
С этого момента начинается череда прыжков во времени, то вперёд, то назад, которые Сергей совершает сперва из любопытства, а потом - чтобы максимально улучшить свою жизнь. Нетрудно догадаться, что всё идёт наперекосяк - с пространственно-временным континуумом шутки плохи. И чем больше герой трепыхается, тем больше запутывается. Хотя путешествие в собственное детство у него получилось довольно забавным:
– Сережа, что ты делаешь?
– Читаю, – сказал я. – Разве не видно?
– Ты умеешь читать? – растерянно спросила она. – Мы же прошли всего три буквы...
– Мне достаточно, – ответил я и снова углубился в чтение.
– Ах ты, проказник! Ты разыгрываешь меня! – рассмеялась она, давая мне легкого шлепка по задней части. – Иди лепи зайчика.
– Виолетта Михайловна, вы позволите мне не лепить зайчика? – вежливо спросил я. – Меня больше интересуют ближневосточные проблемы.
За счёт этой забавности, живости повесть и выигрывает, проигрывая в другом. «Я понял, что совершил ошибку, став пророком», – говорит Сергей в какой-то момент. У автора, увы, стать пророком не получилось и вовсе.
«Вы спросите, какова была международная обстановка в том будущем, куда я попал? Обстановка была сложная. Вы спросите, как одевались и чем питались в то недалекое время? Одевались разнообразнее, питались однообразнее. Вы спросите, стали ли лучше люди? Нет». И, разумеется, в "недалёком будущем" по-прежнему существует советская власть. Ну кто ж знал-то, за год до Перестройки.
С другой стороны, в авторе угадывается рок-журналист, участник Ленинградского рок-клуба, хорошо разбирающийся в "неодобряемой" музыке:
У деда целая кипа нот – Бах, Бетховен, Шопен. Я люблю играть «Элизе» Бетховена. Жаль, что нет ничего современней: неплохо было бы сыграть партию Джона Лорда из «Дип Пепл», но и Бетховен сойдет.
Ну и самое, пожалуй, интересное: Житинский задолго до Стивена Хокинга выдвигает теорию, что не только будущее, но и прошлое представляет собой бесконечное множество вариантов. И если всё время возвращаться назад во времени в один и тот же момент, события будут разыгрываться каждый раз по-новому. Например, захочешь заново переиграть первый поцелуй с любимой девушкой - а она возьмёт и откажется целоваться. Почему? Да кто ж разберёт... "Как-то сложно всё", как говаривал герой совсем другой книги.
Собственно, поэтому путешествия во времени с целью что-то там "подправить", не имеют никакого смысла.
Отсюда вывод:
– Мама, что же мне делать?
– Жить, Сережа. Просто достойно жить. Ты ведь еще не занимался этим по-настоящему. Ни в одном из вариантов.
Всем спасибо!
Другие заметки о научной фантастике:
"Хогбены" Генри Каттнера - жемчужина юмористической фантастики.
Постапокалиптика, сектанты и инопланетяне в романе Тима Пауэрса.
