Творческая судьба Татьяны Пельтцер складывалась уникально: в 39 лет она начала сниматься в кино, не имея актерского образования, а всенародно знаменитой стала, когда у большинства актрис карьера завершается – после 49 лет. Она не смущалась от неофициального титула «всесоюзной бабушки советского кино», не скрывала свой возраст и всегда отличалась неуемным темпераментом. С актером Александром Абдуловым она сдружилась в «Ленкоме», куда перешла в 73 года по приглашению руководителя этого театра Марка Захарова, перед этим отдав 30 лет Театру сатиры.
Все, кто был знаком с ней, знали – увидев нового человека, она сразу либо в него влюблялась, либо… могла так пошутить, что мало не покажется! Но и про нее не скажешь, что все ее любили – люди при знакомстве с ней либо сразу влюблялись в нее, либо испытывали сильнейшее чувство антипатии. Те, кто ее не любил, считали ее несдержанной, слишком шумной и вздорной, только задеть ее этим было довольно сложно. Среди актерских баек ходит такая:
Однажды один из попавшихся ей на язык актеров в сердцах воскликнул: «Да вас в театре никто не любит! Вас вообще никто не любит… кроме народа». На что Пельтцер тут же ответила совершенно невозмутимо: «Вот это комплимент! Лучше всяких званий!»
Те же, кто ее искренне любил, знали, что она была просто очень задорной, искрящейся, отчаянной, очень любила красиво и изысканно одеваться, выходила на улицу в кокетливой шляпке и нарядном платье, собирая комплименты мужчин. А вот побаивались ее и те, и другие – она была очень эмоциональна, остра на язык и прямолинейна, и не стремилась всем нравиться. Она любила вкусно поесть и ни в чем себя не ограничивала. Практически до своих последних дней Татьяна Ивановна каждое утро обязательно делала гимнастику – и дома, и на гастролях, в гостинице, выпивала чашку крепкого кофе, неизменно выкуривала папиросу и – готова была работать на износ!
Энергия Татьяны Ивановны била через край, и это видно во всех ее ролях. Ее героинь-бабушек невозможно забыть: они то ездили на крыше троллейбуса, то танцевали на карнизе, то бесстрашно карабкались на крышу по водосточной трубе, то штурмовали высокие заборы, строили дома культуры, то лихо водили машину. Нельзя не сказать при этом, что Татьяна Ивановна, будучи отчаянной и ничего не боясь, сама, без дублеров, выполняла почти все опасные трюки. Боялась она только одного – остаться без ролей, стать ненужной театру и зрителю.
В кино и в театре Татьяна Пельтцер играла мам и бабушек, но в жизни у нее не получилось воплотить эти роли – лишь однажды она была замужем, брак скоро распался, детей у нее не было. Хотя близко знавшие ее утверждали, что даже после 50 лет в ее жизни были бурные романы. Говорили, что на съемках «Ивана Бровкина» она как-то раз обняла Леонида Харитонова, исполнителя главной роли, поцеловала его в макушку и сказала: «Сыночек мой... Хоть в кино почувствовать себя матерью, раз в жизни не довелось...». И только самые близкие люди знали, какие страсти кипели в горячем сердце этой всенародной бабушки всю жизнь – не зря же она и в преклонном возрасте иногда вела себя, как легкомысленная девчонка.
С молодым режиссером Марком Захаровым она познакомилась в Театре Сатиры, и когда на первой же репетиции он выступил с пламенной речью о своей будущей постановке, она достаточно громко сказала: «Вот как человек ничего не понимает и не умеет – так сразу лезет в режиссуру!» Но они быстро нашли общий язык, и она ушла в «Ленком» вслед за ним, хоть на тот момент ей и было уже больше 70 лет.
Их отношения в театре нельзя было назвать ровными – Татьяна Ивановна нередко опаздывала и по-прежнему любила сострить, Захаров не раз выходил из себя и грозился ее уволить, а Пельтцер в ответ угрожала, что как секретарь партийной организации театра «напишет куда следует». Но ни одна из этих угроз не осуществилась, а такие перебранки просто помогали ей оставаться в тонусе, давали новый заряд энергии – после них она выходила на сцену с горящими глазами и играла ярко, выразительно, выплескивая всю себя в зал.
После ссор Захаров и Татьяна Ивановна неизменно мирились и продолжали любить друг друга, а Марк Захаров не раз признавался:
- Татьяна Пельтцер – это моя самая большая любовь в жизни. Она 30 лет проработала в Театре Сатиры и ушла за мной в «Ленком». И в «Ленкоме» ее ждали несколько замечательных ролей... Ее очень любили люди. Она олицетворяла старшее поколение, которое не унывает, остается молодым и полным оптимизма.
Ее многочисленные романы на протяжении всей жизни были платоническими и служили ее творчеству – состояние легкой влюбленности и кокетства помогали ей справиться с очередной ролью, даря актрисе вдохновение и поддерживая ее энергичность.
Театр был ее страстью, но была у нее и еще одна страсть – преферанс, в который она могла играть ночи напролет, и, конечно, играли в него не «на интерес». Однажды на игру, куда допускался очень узкий круг актеров-завсегдатаев, попал и молодой Александр Абдулов. Он заверил всех, что играет в преферанс мастерски, и даже обыграл тогда Пельтцер, правда, всего на 9 копеек, но она потом при всяком удобном случае напоминала ему, как он ее «обобрал», а Абдулов в ответ на это отдавая ей всю мелочь из своих карманов.
Когда Александра Абдулова хотели уволить за нарушение дисциплины, Пельтцер со свойственной ей прямотой обратилась к коллегам: «А на кого ходить-то будут? На тебя, что ли? Или на тебя? Или, может, на вас?!» Собрание тут же прекратилось, а Абдулов остался в труппе.
С тех пор долгие годы Абдулова и Пельтцер связывала нежная дружба, он называл ее «баушка». Однажды она пожаловалась ему, что все чаще не узнает людей. Абдулов сказал: «А вы встречайте всех, как родных!» С тех пор актриса даже незнакомых людей при встрече на всякий случай обнимала и говорила: «Ох ты, мой родной, как твои дела?» Однажды Абдулов пригласил Пельтцер в кафе отметить его день рождения. Она ответила: «Саша, я уже не в том возрасте, чтобы мужчинам отказывать! Конечно, в путь!»
Но на девятом десятке силы начали ее оставлять – возраст не щадит никого. Она стала забывать тексты своих ролей, терялась на сцене, спектакли проходили на грани срыва...
Дошло до того, что вопрос «Не пора ли уже расстаться с пожилой актрисой?» вынесли на собрание труппы.
Конечно, труппа понимала, что ее любят зрители, что многие приходят в театр специально ради Пельтцер, хотя у нее и остались только крошечные роли в пьесах. Но что делать, если даже с этими крошечными ролями она уже перестала справляться и забывала свои реплики? Тут и пришел ей на помощь Александр Абдулов.
- Пожалуйста, не увольняйте Пельтцер, — попросил он. — Я буду ей помогать, буду говорить текст за нее...
Пельтцер оставили – на поруки артиста, и Абдулов на самом деле подстраховывал Татьяну Ивановну: незаметно щипал ее, чтобы она говорила свою реплику, подсказывал реплики и водил ее по сцене. А так как в «Поминальной молитве» Александр Абдулов играл сына героини Татьяны Пельтцер, обхождение артиста выглядело естественным, и спектакль от этого нисколько не пострадал.
Зато Татьяна Ивановна была счастлива: она осталась в любимом театре и могла выходить на сцену почти до самых последних своих дней.
— Ее последняя, прощальная роль – в «Поминальной молитве», в паре с Абдуловым... К Саше у нее было особое отношение. Они как-то очень весело дружили. Как встанут болтать и хохотать возле расписания – водой не разольешь… Он называл ее «баушкой» (через «у»). Мы все ее называли «баушкой» – так нам казалось смешнее и добрее. Дружба Татьяны Ивановны с Сашей Абдуловым была очень пронзительная, фантастическая, хотя и возникла она поздно – уже в последние годы жизни Татьяны Ивановны… Бывало, что она забывала слова, и Саша глазами, жестами помогал ей «включиться» в реальность. У них был контакт на очень тонком уровне». Писатель, журналист, телеведущий и кинокритик Глеб Скороходов писал: «Между Сашей и Татьяной Ивановной сложились нежные, трогательные отношения, как между сыном и матерью. Татьяна Ивановна любовалась его красотой, робко восхищалась, болела за его неудачи и успехи… Он стал ее последней привязанностью. Спас ее от отчаяния… – рассказывал потом Марк Захаров
Александр Абдулов был рядом с Татьяной Ивановной до конца, и смерть любимой «баушки» стала для него невосполнимой утратой. К сожалению, уже нет с нами ни Александра Абдулова, ни Марка Захарова, но в «Ленкоме» бережно хранят память о Татьяне Пельтцер и ее верном рыцаре Александре Абдулове и об их трогательной театральной дружбе.
