Предлагаемая читателям публикация — это рапорт командира мино-носца «Буйный» капитана 2 ранга Н. Н. Коломейцова. Во время Цусим-ского боя его корабль сначала подобрал из воды около 200 человек ко-манды погибшего эскадренного броненосца «Ослябя», а затем, с боль-шим риском, сумел снять с гибнущего флагманского эскадренного бро-неносца «Князь Суворов» командующего эскадрой вице-адмирала
З. П. Рожественского с частью его штаба.
За отличие в боях с японцами был награжден золотой саблей с надпи-сью «За храбрость» (1906) и орденом Св. Георгия 4 ст. (1907).
Николай Николаевич Коломейцов (Коломейцев) родился 16 июля 1867 го-да в Херсонской губернии. В 1887 году окончил Морское училище, в 1894 году — Минный офицерский класс (с 1896 г. — минный офицер 1 разря-да). Некоторое время (29 сентября 1897 — 26 апреля 1899) находился
в запасе.
В 1893 году в чине мичмана в составе экипажа колесного парохода «Лей-тенант Овцын» он участвовал в экспедиции под командованием лейте-нанта Л. Ф. Добротворского в устье Енисея по доставке рельсов для Сибирской железной дороги. В 1900–1902 годах командовал парусно-па-ровой шхуной «Заря» русской полярной экспедиции барона Э. В. Толя,
с декабря 1901 года — ледоколом «Ермак».
С началом Русско-японской войны получил (12 июля 1904 г.) под свое ко-мандование миноносец «Буйный», на котором совершил поход в соста-ве 2-й Тихоокеанской эскадры и принял участие в Цусимском бою 14–15 мая 1905 года.
По возвращении из японского плена был назначен (4 ноября 1906 г.) старшим офицером строившегося эскадренного броненосца «Андрей Первозванный», с 14 января 1908 года — командир яхты «Алмаз».
В 1908 году окончил Курс военно-морских наук Николаевской морской академии. С 15 ноября 1910 по 14 августа 1913 года командовал линей-ным кораблем «Слава»; с 1914 г. был начальником Бригады крейсеров Морских сил Балтийского моря, но вскоре снят с этой должности из-за недостаточно решительных действий в начале Первой мировой войны. В 1915–1917 годах командующий Чудской флотилией. 10 марта 1917 го-да был арестован и вскоре (31 марта) снят с должности. В начале 1918 года Н. Н. Коломейцов вновь был арестован, и после освобождения по льду Финского залива бежал в Финляндию.
В годы Гражданской войны командовал отрядом ледоколов на Черном море. В 1920 году эмигрировал во Францию, где состоял в совете ста-рейшин Всезарубежного объединения морских организаций, занимал пост вице-председателя союза георгиевских кавалеров.
Среди наград Николая Николаевича Коломейцова ордена Св. Владимира 4 ст. и 3 ст., Св. Станислава 1 ст.
Погиб Н. Н. Коломейцов в Париже 6 октября 1944 года (нов. ст.), попав под колеса американского грузовика.
Донесение командира миноносца «Буйный»
капитана 2 ранга Н. Н. Коломейцова об участии в бою
14–15 мая 1905 года в Цусимском проливе
Сасебо, госпиталь 27 июня 1905 года
14-го (27) мая в 9 ч утра слева эскадры появились пять японских крейсе-ров, но скоро скрылись в пасмурности без выстрела.
День наступал солнечный, но мглистый, ветер зюйд-вест 5 бал[лов] и круп-ная попутная волна.
Эскадра наша шла на норд-ост 67° в Цусимский пролив, в двух кильватер-ных колоннах. Правую составляли первый и второй броненосные отряды, левую — третий броненосный отряд и крейсера. Между колоннами шли транспорты.
Миноносцы 1-го отделения шли внутри колонн; «Бедовый» и «Быстрый»
у «Суворова» и «Александра III»; «Буйный» и «Бравый» — у «Николая I»
и «Апраксина». Миноносцы 2-го отделения шли у крейсеров. Предыдущими приказами по эскадре было объявлено, что если, в случае повреждения флагманских броненосцев, явится необходимость Адмира-лам перенести свои флаги, — то для этого «Бедовый» и «Быстрый» должны подходить к «Суворову». «Буйный» — к «Ослябя», «Бравый» — к «Николаю I». Миноносцы же 2-го отделения подходят к «Олегу» и крейсерам. В 10 ч 40 мин слева эскадры и немного позади показались крейсера: «Касаги», «Читозе», «Нитака», «Отава»; идя большим ходом, они сближались с на-шей эскадрой.
Наша эскадра стала перестраиваться в одну кильватерную колонну, для чего правая увеличила ход до 11 уз, а левая продолжала идти прежним
9-узлов[ым], ходом.
Когда «Николай I» имел на траверзе «Ослябя», раздался выстрел с «Орла» и завязалась перестрелка. Японцы отвечали энергично, вследствие чего наши миноносцы перешли на сторону, противоположную неприятелю, ста-раясь держаться вне перелетов. «Изумруд», шедший форзейлем с левой стороны, также перешел на правую, и «Буйный» с «Бравым» шли у него
в кильватер, а «Бедовый» с «Быстрым» шли у «Жемчуга».
Однако японские перелеты все-таки ложились вблизи нас. По сигналу
с «Суворова»: «Не бросайте выстрелов напрасно» — перестрелка прек-ратилась, и японцы удалились.
В 11 ч 30 мин дали команде обедать повахтенно.
В полдень эскадра легла на норд-ост 23° (истин.).
С полдня до 2 час[ов] эскадра делала некоторые перестроения, не касав-шиеся миноносцев.
Во 2-м часу японцы стали показываться отрядами слева, сзади и спереди. В 1 ч 50 мин. «Суворов» открыл огонь по неприятельскому броненосному отряду, и в 2 ч бой завязался по всей линии.
Перелеты японцев ложились среди нас, и один снаряд так близко разор-вался от «Быстрого», что я ожидал, что «Быстрый» получит значительные повреждения, но, по-видимому, это прошло благополучно.
Около 3 час[ов] замечен крен на левый борт у «Ослябя», и я все время сле-дил за ним, ожидая, что он выйдет из строя. Действительно, броненосец положил лево на борт и вышел из строя, причем крен его увеличивался.
Я полным ходом пошел к нему и, подойдя почти вплотную, дал задний ход, так как в этот момент «Ослябя» лег на левый борт, показал правый винт
и дейдвуд и пошел ко дну носом книзу. Машины у него уже были застопо-рены. На воде среди всплывших обломков осталось человек около 300; часть из них плавала самостоятельно, другие ухватились за всплывший разбитый вельбот, паровой катер и разные обломки. Все кричали о помо-щи, и картина была потрясающая! Я спустил вельбот, и послал на нем мич-мана Xрабро-Василевского подбирать далеко плавающих, а сам, держась под ветром, спасал всех, кто приближался на расстояние бросательного конца.
Адмирала Фелькерзама все еще не было среди спасенных, что меня край-не волновало, пока, наконец, спасенные офицеры не сказали, что он умер еще 10-го числа и стоял в гробу в церкви броненосца, ожидая погребения во Владивостоке.
Тем временем подошли еще миноносцы: «Бравый», кажется, «Безупреч-ный» и еще другие, и хотя они и не спустили шлюпок, но думаю, что успе-ли подобрать немало людей.
Под конец пришел «Бедовый», появление которого удивило меня, так как я видел, что «Суворов» вышел из строя — следовательно «Бедовому» надо было находиться там, для подания помощи начальнику эскадры. Пока мы стояли на месте гибели «Ослябя», эскадра наша прошла мимо нас, и к нам стали приближаться японские крейсера, теснившие эскадру сзади.
Все были так заняты спасением людей, что неприятель был замечен толь-ко потому, что открыл по нам жестокий огонь, поражая плавающих людей. Миноносцы наши сейчас же удалились. Помню, как «Бравый» потерял фок-мачту; мой же вельбот в это время, полный спасенными людьми, был далеко от борта и продолжал еще подбирать людей. Я приказал вельботу идти к борту, что и было исполнено без излишней торопливости с полным хладнокровием, подбирая по дороге последних плавающих людей. Положение становилось критическим. Снаряды рвались об воду у самого борта, но пока в миноносец попаданий не было. Стоявший на правой сто-роне артиллерийский квартирмейстер Пимен Казаков был ранен оскол-ком. Несколько человек было убито на воде у самого борта.
Вельбот подошел, наконец, под тали, полный людьми, работая только дву-мя веслами. Приняв спасенных, начал было подымать вельбот, но зыбью рвануло тали и погнуло обе шлюпбалки, так что для подъема вельбота пришлось бы еще простоять на месте, а неприятель стал уже наседать
на нас, осыпая градом мелких и крупных снарядов.
Приказав обрубить тали и бросив вельбот, открыл огонь по неприятелю
и стал уходить к нашей эскадре. Уже развернувшись, я заметил на воде трех или четырех человек.
Они были в стороне неприятеля и, чтобы подойти к ним, пришлось бы снова разворачиваться. Дольше испытывать судьбу было бы безумием;
у меня было уже около 200 челов[ек] и рисковать ими и миноносцем для этих четырех несчастливцев я не считал себя вправе. Послав им благосло-вение, я дал полный ход и отстреливаясь из своих маленьких пушек, стал догонять ушедшую далеко вперед эскадру. Так на этот раз в меня японцы и не попали.
Спасены с «Ослябя» следующие чины: флагманский штурман подполков-ник Осипов, флаг-офицер мичман князь Ливен; мичмана: кн[язь] Горчаков, Козмичев, Бартенев; кондукторы: Шишкин, Бирюков и Бачурихин и 196 че-лов[ек] ниж[них] чинов, а всего 204 человека.
Из них ранены на «Ослябя»: подполковник Осипов и кн[язь] Ливен; среди же нижних чинов было несколько легко раненых уже на воде у борта ми-ноносца, а тяжело раненые пошли ко дну, не доплыв до борта. Фельдшер Кудинов тут же под огнем неприятеля стал перевязывать раненых.
С чувством полного удовлетворения должен также упомянуть о мужестве бывших на вельботе: мичмане Храбро-Василевском, строев[ой] кварт[ир-мейстер] Правдине, матросе Крупнове и еще одном, имя которого сооб-щу впоследствии. Только благодаря толковым и спокойным действиям вельбота, мне удалось спасти несравненно большее число людей — про-тив других миноносцев.
Уходя с места спасения, уверен, что кроме упомянутых уже четырех че-ловек все были подобраны.
По донесениям японцев видно, что суда, расстреливавшие нашу группу миноносцев, были легкие крейсера отрядов Катаока, Уриу, Того и Дева.
В 3 ч 30 мин ушел с места гибели «Ослябя» и, догоняя эскадру, прошел мимо «Урала» под креном, который спускал шлюпки и сажал на них ко-манду. Очевидно, «Урал» тонул. Около него были наши крейсера и транс-порты, и тут мне нечего было делать. Появившийся стук в машине заста-вил предположить, что, маневрируя между всплывшими ослябскими об-ломками, вероятно, погнул винт.
Вдруг впереди и далеко вправо от эскадры показался, какой-то горящий броненосец. Он был без труб, без мачт, весь в дыму, но, по-видимому, еще двигался. Он шел на зюйд, и при зюйд-вестовом ветре дым от пожара шел на его левый борт и корму. Мысль о «Суворове» промелькнула у всех нас, но я еще сомневался и, приближаясь, попытался рассмотреть в бинокль, но было еще очень далеко, да и трудно было опознать кого-либо в этой бесформенной горящей массе.
От зюйд-оста к нему шли неприятельские броненосные крейсера и откры-ли огонь по нему и по «Камчатке», которая была вблизи его. Медлить боль-ше было невозможно: если это «Суворов», то надо подойти к нему раньше, чем его утопит неприятель, и снять Адмирала, если его уже не снял «Бедо-вый». Но «Бедового» мы видели на месте гибели «Ослябя». Подходил ли он к «Суворову»? Решившись подойти к «Суворову» — я объявил об этом команде. Все сняли шапки и осенили себя крестным знамением.
Я дал полный ход. Подходя к кораблю, я глазам своим не верил! Да, это он, «Суворов», но в каком виде! Мачты сбиты; обе трубы сбиты; весь борт, где нет брони, избит, буквально как решето; краска на борту обгорела, а изну-три вырываются языки пламени от пожара. Это не корабль, а просто какая-то жаровня вроде тех, что употребляются на юге для печенья каштанов.
Справа «Камчатка». Я видел, как в нее попал большой снаряд и, разорвав-шись у трубы, поднял черный столб дыма; труба свалилась. Больше наблю-дать за нею не пришлось, так как подходил к «Суворову». Перелеты ложи-лись у нашего борта, но благополучно.
На «Суворове» людей не видно, но, подойдя совсем близко к борту, я уви-дел на правом срезе у 6” (152-мм. — Ред.) башни флаг-капитана и еще нес-колько офицеров. Они что-то кричали и махали руками. (Как выяснилось потом — семафорили).
Развернувшись и подойдя ближе, мы могли объясниться голосом: у них шлюпки все разбиты, «Бедовый» не подходил. Адмирал ранен, надо его
во что бы то ни стало взять на миноносец.
Мой вельбот брошен у «Ослябя».
Остался один выход, правда, отчаянный, в виду крупной зыби и наветрен-ного борта: это пристать на миноносце вплотную. С подветра, т. е. с лево-го борта, японцы расстреливают несчастный корабль.
Поставив свою команду по борту с койками и пользуясь ими как кранца-ми, мне удалось быстро пристать. К счастью для меня, «Суворов» имел уже крен на левый борт (как потом оказалось — от минной пробоины
в корме), так что оголенная правая поверхность была гладка и опасные башмаки от шестов минных сетей были высоко. Однако все-таки не обо-шлось без аварии: суворовский выстрел задел за мою 47-мм пушку, свер-нул на зыби тумбу и повредил площадку 75-мм пушки. Выстрел сейчас
же обрубили и устранили эту помеху. Окровавленного адмирала выно-
сят из 6” башни и, пользуясь зыбью, которая подымает миноносец —
почти перебрасывают его на руки моей команде.
Адмирал у нас! Раздалось дружное «ура»! моей команды, на которое от-ветили с «Суворова».
Бывшие здесь же штатные чины и еще несколько человек команды пры-гают на миноносец. Здесь же быль и прапорщик Курсель, которому кто-
то из чинов штаба предложил перейти на миноносец, но тот геройски отказался, решив разделить неизбежную участь корабля. А крейсера
все стреляют по «Суворову»; но миноносец, закрывшись от них бортом «Суворова», — в сравнительной безопасности.
Но медлить нельзя — надо уходить от борта. Наступил самый критичес-кий момент. Отвалить от наветренного борта при такой зыби можно бы-ло, только сдавшись за корму, и там уже разворачиваться. Дав задний
ход и отойдя на корму, я стал разворачиваться, и в это время на мино-носце сосредоточился убийственный огонь. На юте убит наповал только что спасенный с «Ослябя» квартирмейстер Шуваев, а крупный снаряд, разорвавшись о воду, осколком пробил носовую часть выше ватерлинии. Пробоина быстро была заделана. Отошел от «Суворова» около 5 ч 80 мин вечера и снова стал догонять нашу эскадру, далеко ушедшую вперед. Тело квартирм[ейстера] Шуваева с краткой молитвой предали морю.
С «Суворова» сняты следующие чины: начальник эскадры, вице-адми-
рал генерал-адьютант Рожественский, флаг-капитан, кап. 1 р. Клапье де Колонг, флаг-офицер, кап. 2 р. Семенов, флагманский штурман полковник Филиповский, флагманск[ий] мин[ный] оф[ицер] лейт[енант] Леонтьев, флаг-офицеры: лейт[енант] Крыжановский и мичман Демчинский, юнкер Максимов, боцман Наумов, писарь Матизен, комендор Фирсов, минер Жильцов, матрос вестовой Пучков, матр[ос] вестовой Балмасов, матрос Суханов, матрос Конченко, машинист Колотушкин, кочегар Замышляев, сигнальщик Суверов, матрос Никитин, матрос ординарец Бардин, писарь Степанов, писарь Филь — всего 7 офицеров и 16 ниж[них] чинов. Адмирала положили в моей каюте, а штаб разместился в кают-компании, но так как там уже были раненые с «Ослябя», то коек не хватило, и все раз-местились, кто, как мог, даже просто на палубе в кают-компании, подло-живши циновки. Фельдшер приступил к трудной и ответственной опера-ции — вынуть осколок снаряда из головы и ног адмирала и затем перевя-зать другие раны. Адмирал был почти без памяти. Справившись с этою задачею, была сделана перевязка другим раненым. Адмирал пришел
в себя, но был в полузабытьи...
© Н. Н. Коломейцов
Перед Вами фрагмент статьи из сборника "Гангут" №49/2008
Ещё больше интересной информации и сами книги у нас в группе https://vk.com/ipkgangut
Друзья, если статья вам понравилась - поддержите нас лайком и/или репостом, напишите комментарий. Наш канал - молодой, нам очень важно ваше мнение и поддержка!
