Недавно в МОММА прошла ретроспективная выставка Андрея Красулина – скульптора-монументалиста, близкого к авангарду. На протяжении всего творческого пути художнику удавалось быть в стороне от власти: СССР и Красулин существовали, не замечая друг друга. Именно этим и интересно его творчество, отличающееся от всего наследия ХХ века.
Творческий метод Красулина – эстетизация ошибок, случайных движений линии на холсте или в скульптуре. При этом многие его «случайные» ошибки – плод аналитического осмысления формы, и сложное преобразование пластических объектов. Поступая на скульптурный факультет, художник не желал создавать официальные памятники и «лепить пиджаки», как тогда говорили. В раннем периоде творчества Красулин создает собственный узнаваемый стиль, для которого характерны отказ от портретного сходства, стремление изобразить метафизическую форму объекта и тяготение к наивному искусству.
Легкость металла
Подготовительные наброски к проекту «Древо жизни», созданном в 1970-е годы становятся отдельными художественными объектами. Металлические листы кажутся легкими и хрупкими, и такая двойственность восприятия обусловлена как будто бы случайными прорезями и отверстиями. Фактурная поверхность листа вызывает ассоциацию с луной или планетами, что дополняет смысл произведения.
Архаические формы
Андрей Красулин использует иллюзию – на первый взгляд кажется, что «Герой» срублен из дерева, хотя на самом деле отлит из бронзы. В 1970-е годы автор обращается к библейским сюжетам и мифологии, сочетая упрощенные лапидарные формы со знаковыми элементами, позволяющими угадать персонажа. Эту функцию в скульптуре выполняет лавровый венец – неизменный атрибут победителей в греческой мифологии. Однако наличие венца отсылает и к образу Иисуса Христа с терновым венцом на голове. В разгадке смысла поможет название скульптуры - автор имел в виду все-таки головной убор из лавра. Герой изображен здесь без лица, поэтому становится вневременным образом, типажом, но не конкретной личностью.
Все портреты Красулина напоминают ритуальные маски. Такое тяготение к архаическим формам, напоминающим то греческое наследие, то этрусское – отличительная черта его работ в 1960-е годы. Кажется, что это найденные при археологических раскопках объекты, но не советское искусство. Увлечение древним наследием и примитивизмом –влияние модернизма и авангарда. Скульптор никогда не зашлифовывает свое творение так, что нельзя угадать движения его руки – наоборот, он обнажает процесс собственной работы.
Увлечение архаикой продолжается и в более поздних работах скульптора. В конце 1960-х Красулин создает декоративные панно для вестибюля Тульского театра. Основной сюжет вполне ожидаем – художник изображает театрализованную процессию. Творческие поиски к этому заказу ценны для автора сами по себе, и в них он ищет не столько композиционные решения, сколько экспериментирует с различными материалами. Основная тенденция монументальной скульптуры того времени – «уплощенные» формы, но скульптор как будто искусственно состаривает изображения, делая некоторые части рельефа совсем плоскими, будто бы стершимися от времени. Его изображения похожи одновременно и на греческие рельефы периода архаики, и на шумерские скульптуры.
В более поздний период творчества Красулин продолжает работать над барельефами. Часто это не эскизы, а штудии для изучения художественной формы. Скульптор вновь возвращается к теме греческой классики и обращается к волюте – архитектурно-пластическому элементу, который представляет собой орнаментальное преобразование волны.
Инвалиды войны
К теме войны скульптор стал часто обращаться после портрета отца, созданного в 1992 году – он был ветераном, и вернулся с фронта без ноги. Неоднократно Красулин обращался к этому сюжету и в живописи, изображая человека, повернутого к зрителю спиной. Такой прием делает образ вневременным и неперсонализированным.
«Инвалиды» Красулина – молчаливые стражи катастрофы и памятник умолчанию. Его герои не имеют портретных черт и являются воплощением жертв всех войн одновременно. Несколько раз советское правительство вывозило инвалидов из Москвы. Например, такая акция прошла в очередной раз в связи с Олимпиадой-80. Для тех, кто пострадал на фронте исключений не делалось. Символом слепого и кощунственного «очищения» города становится проект «Инвалиды» – они сурово являют миру свое существование. Серия была выполнена к выставке «Госзаказ», и её идея нашла свое продолжение в создании книги, подготовку которой скульптор ведет совместно с супругой, писательницей Людмилой Улицкой. Она говорила о важности этой задачи: «Отношение здоровых и полноценных людей к инвалидам зачастую выдает и нашу собственную неполноценность – моральную. Неполноценность и личную, и социальную, и общегосударственную. Черствость, доходящая до жестокости. Равнодушие, граничащее с преступлением. И здесь многие вещи надо заново обдумать, и многое изменить не только в общественном сознании, но и в общественном устройстве».
Отказ «лепить пиджаки»
Помимо творческих поисков и небольших форм Красулина интересуют и монументальные скульптурные формы – в 1981 году он участвует в конкурсе на создания памятника Владимиру Высоцкому. Его эскиз получил вторую премию, но так и не был реализован. Художник обращается к одному из самых известных символов в мировой культуре – кресту. Его нижняя часть напоминает и форму человеческого тела – это и крест, и распятие одновременно. Красулин подчеркивает роль Высоцкого как нового мессии советской культуры, а обращение к христианской символике отсылает к безвременью.
Памятник Осипу Мандельштаму тоже не был реализован в городском пространстве, однако часто экспонировался на выставках. Красулин не желал создавать официозные памятники, поэтому в скульптуре-инсталляции художник не воссоздает облик поэта, а визуализирует саму поэзию. Несмотря на то, что этот объект сложно воссоздать в музее (для него требуется несколько тонн песка), культурные институции все равно идут на этот шаг, что говорит о высокой художественной ценности проекта «Бронза о Мандельштаме».
Скульптура Андрея Красулина является не только произведением искусства, но открытой творческой лабораторией. Искусство в данном случае выступает не в качестве эстетического объекта, а как инструмент познания мира. Для русской культуры скульптор является одной из самых значимых фигур, так как в его творчестве выражаются идеи, не привязанные к национальным школам и временным рамкам.