"Зачем тебе это всё? Нафига тратить на это время и деньги?" – спрашивают меня они. Чтобы не казаться самому себе банальным, я каждый раз отшучиваюсь по-новому, но иногда и сам задаю себе такой вопрос. Зачем мне всё это? Зачем длинными зимними вечерами, читая интернеты и разглядывая карты, я выискиваю места, в которых ещё не был, но хотел бы побывать? Зачем летом вместо того, чтобы выспаться в свой выходной, я встаю ни свет, ни заря, одеваюсь в тесную пыльную экипировку и сажусь на мотоцикл? Наверное, это просто способ вырваться из замкнутого цикла работа-дом-работа, не позволить пьянству стать единственной отдушиной, как это случилось у многих. Сегодня я вспомню один из таких дней.
Есть в этом мире места, где обычный человек никогда не окажется. Не потому, что это далеко – это совсем рядом, и даже дорога туда ведёт вполне приличная. Но только там она и заканчивается; тупик. Поэтому обычный человек не будет случайно проезжать мимо. И специально он туда не поедет потому, что там нет ничего интересного, ни исторического, ни культурного – просто точка на карте. И лишь такой дурачок, как я, может просто так сесть и поехать в "Чащу"; просто потому, что название понравилось и не был там никогда.
А есть другие места. Здесь не слышен звон колоколов, сюда не приезжают толпы туристов, сюда не привозят пионеров. Русская Хатынь – так называется мемориал на месте деревни Большое заречье. У меня ещё свежи воспоминания от недавнего посещения белорусской Хатыни, и пусть это место не столь масштабно и не столь посещаемо, но также берёт за душу. Вчера было 22-е июня, день памяти и скорби, и здесь, как и после 9-го мая – снова живые цветы.
Вот остановилась машина и через пару минут из неё вышли молодая мама с дочкой лет пяти. – Мама, а что здесь такое? – А вот сейчас пойдём, посмотрим и узнаем. Конечно, в первую очередь – сэлфи на фоне гранитного солдата у погасшего вечного огня, но это такое. Я хотел подойти к ним, рассказать, и передумал. Главная цель достигнута и без меня: они остановились здесь, они узнали про октябрь 43-го, они будут помнить. И я буду помнить.
Иногда я специально не изучаю историю места, в которое еду, чтобы сохранить интригу, чтобы добравшись – удивиться, увидев то, чего не ожидал. И, зачастую, удивляться приходится по-разному. Кто бы мог подумать, что главный дом усадьбы Сиворицы – это не музей с красивым парком перед ним, а административный корпус больницы имени Кащенко, обнесённой высоким забором с охраной. Упс! Ладно, бывает и не такое. Вот здесь, на карте, всё выглядит очень заманчиво: Дылицкий дворец, парк усадьбы Дылицы, церковь Владимирской Богоматери… И снова высокий забор.
Когда-то давно, летом, здесь кипела жизнь, здесь был пионерский лагерь, здесь был маленький я. Время стёрло почти все следы, лишь разрушенное здание столовой устояло перед застройщиками дачных участков. Вот через эту дверь входил сюда наш отряд, вот сюда мы относили грязную посуду, а вот у этого окна стоял стол, за которым сидел мальчик Серёжа. Лица стёрты, я не помню никого из тех, с кем тогда взрослел, но до сих пор ощущаю ту радость и тепло. Помню, как уже перед самым отбоем выпрашивали на кухне чайник с чаем, как в последние дни смены грели в трусах зубную пасту, как тайком от вожатых пролезали через забор, чтобы сбегать в сельский магазин. Сначала песня звучит где-то в глубине меня, а потом всё громче и громче, и вот я уже пою её в голос:
Бьюсь в стекло, как голубь окольцованный, крылом, Ну, ещё чуть-чуть – из дома вылечу я прочь, Вот и небо! Всё!.. Но под распахнутым окном Машет мне рукою дочь.
Зачем тебе всё это? Нафига здоровый сорокапятилетний мужик на своём дурацком мотоцикле припёрся в эту глушь и пялится на эти развалины, едва сдерживая накатившие слёзы? Зачем в очередной раз ты спалил два бака бензина и убил целый день, шляясь неизвестно где?
Серёжа Сэ Июнь 2018.