Острая сатира на большевизм с подзаголовком «Чудовищная история» была написана в 1925 году. Печатать враждебную вещь отказались, и вплоть до перестройки она лежала под спудом. Конечно, ходила в самиздате, в журнале «Звезда» появилась лишь в 1987 году, а через год Владимир Бортко снял по ней свой замечательный фильм. Повесть «Собачье сердце» давала повод критикам задуматься над сходством двух профессий Булгакова – врача и писателя.
Древние говорили, что «великий врач подобен богу», а великий дар художника называли божественным. И тот и другой берут на себя смелость «исправлять» создания Творца, а значит, чувствуют власть над другими, как известно, одна из попыток большевиков также заключалась в радикальном улучшении человеческой природы.
По сюжету выдающийся московский хирург, мировое светило профессор Преображенский, овладевший тайнами омоложения, в декабре 1924 года вместе с доктором Борменталем осуществили небывалый эксперимент – пересадили бездомной собаке человеческий мозг. Беспородный пес Шарик начал принимать человеческий облик, но, подобно донору, люмпену Климу Чугункину, погибшему в пьяной драке, стал хамом и пьяницей. Бульварная пресса разнесла историю по свету, но сам Преображенский, понимая, что может выйти из Шарика, был не рад.
Тем временем Шарик попал под влияние председателя домкома Швондера, внушившего ему, что он пролетарий, угнетаемый буржуазией. Швондер выдал Шарику документы на имя Полиграфа Полиграфовича Шарикова и устроил в службу отлова и уничтожения бездомных животных, а профессора заставил прописать его. Шариков быстро стал начальником, начал грубить Преображенскому и неприлично себя вести. В конце концов написал донос на них с Борменталем и выхватил револьвер. Будучи не в силах выносить выходки Полиграфа, те решились на обратную операцию…
Все эти события происходят на фоне движения революции, обозначенной в спектакле тревожно мерцающими огнями башни Татлина, явление которой зрители встречают горячими аплодисментами, едва открывается занавес. По ней марширует «рабочий люд» в бушлатах, кожанках, красных косынках и поет о том, что настало время подняться (сценография и костюмы Марии Утробиной). Пением и маршами революционеров пронизан весь спектакль режиссера-постановщика заслуженного артиста Алексея Дубровского (он же автор инсценировки).
Профессора Преображенского играет народный артист Василий Бочкарев, спектакль поставлен к его 80‑летию, и актер, который не раз говорил в интервью, что его восхищает многослойность текстов Михаила Булгакова, в полной мере демонстрирует эту черту в своем исполнении. Вначале видим эпизод с тихо падающим снежком в прелестном уголке Москвы, на Пречистенке. Профессор только что распрощался с коллегами после заседания в Доме ученых, спели, как всегда, «Гаудеамус игитур», и, надо же, как ему сегодня везет, к нему прибился бездомный пес (Шарик – Владимир Тяптушкин), нужный ему для эксперимента. Добрейший Филипп Филиппович кормит его краковской колбасой и забирает с собой. И лишь в его семикомнатной квартире, где его уважительно встречают обитатели-помощники (Зинаида – Мария Кривенцева, Дарья – народная артистка Алена Охлупина), в разговоре с доктором Борменталем (Игорь Петренко) улавливаем, что профессор ожидает «подходящую смерть».
Вскоре в пьяной драке погибает скандалист Клим Чугункин, и Шарик оказывается в операционной, где доктора пересаживают ему человеческий мозг, он начинает превращаться в «новую человеческую единицу». Во время операции Бочкарев играет Преображенского-Мефистофеля, отступившего от главной заповеди: «лицо стало страшным», «зверски оглянулся», «отвалился, как сытый вампир», перед нами инфернальная личность. А дальше все развивается по нарастающей. Примкнувший к команде Швондера (Швондер – Михаил Мартьянов, Пеструхин – Александр Никифоров, Вознесенская – Мария Серегина) Полиграф Полиграфович быстро преобразуется в пролетария. С ловкостью душит бездомных котов, при этом выступает на собраниях, требует от Преображенского прописку и комнату, буянит, не оставляя выбора докторам.
…Уголовному следователю (Станислав Сошников) и милиции профессор демонстрирует Шарика-пса, вот только сам выезжает на инвалидной коляске. Видимо, мерой за меру. Перечтем внимательно, как профессор оценивает свой научный подвиг: «Уму непостижимо, какую работу я проделал, и спрашивается – зачем? Чтобы в один прекрасный день милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы дыбом встают. Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти ощупью и параллельно с природой, форсирует вопрос и приподымает завесу! На, получай Шарикова и ешь его с кашей».
Именно эта булгаковская мысль взята Алексеем Дубровским как ключевая. «Сегодня более сложным взглядом, чем в перестроечное время, – говорит он, – когда вышел фильм Бортко, смотрим на повесть. Уже нет окрашивания в черное и белое, и сразу не скажешь, кто положительный/отрицательный герой… Для меня, например, пес Шарик – жертва, он неоднократно спрашивает в повести: «Я просил делать мне операцию?!» Есть и другая фраза: «Хорошенькое дело, ухватили животное, исполосовали ножиком голову, а теперь гнушаются». Можно даже провести эксперимент: спросите людей на улице, что сделали с собакой, почему повесть называется «Собачье сердце», думаю, вам затруднятся ответить, а для меня этот момент принципиальный. Помните, на вопрос Борменталя «А если бы мозг Спинозы трансплантировали?» профессор отвечает: «Зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может их родить когда угодно».
В постановке Малого театра проникают, пожалуй, в главный смысловой слой повести, в котором людям дается знак: не надо лезть туда, куда не надо, не надо приподнимать эту завесу. Любое искусственное вмешательство в природу, общество, историю, политику не приведет к позитивным изменениям. Профессор это понял, а положительный ли он герой, сложно сказать. Если следовать мысли постановщика, скорее нет, чем да.
Читайте материал в сетевом издании «Учительская газета».