О #Мэри #Гастингс (Mary Hastings) мы, наверное, и не узнали б, если б не любвеобильность московского царя Ивана IV. Шутка ли сказать: на момент отсылки посольства в #Британию #царь уже полтора года жил со своей седьмой женой. Надоело!
Тем более что за #английской невестой, думалось #Ивану Васильевичу, можно взять немалое «приданое» в виде поставок оружия, боеприпасов и прочей помощи в борьбе с Польшей и Швецией.
Княжна Хантинская
О существовании Марии Хантинской (так звали девушку русские царедворцы) Иван Грозный узнал со слов английского лекаря Роберта Джейкоба (Robert Jacob), командированного в Москву королевой Елизаветой I.
Искусный #врач, пользовавший #государя от множества одолевавших того болезней, снискал доверие московского двора. В беседах с монархом лекарь упомянул о дочери графа Гунтингтона, племяннице самой королевы. Достоинства благородной девицы (The virtues of a noble maiden) королевский посланник расписал столь ярко, что царь загорелся идеей жениться в восьмой раз.
Правда, он уже перестал ходить. Его перемещали на носилках и тайком поговаривали, что уж недолго осталось... Но сам Иван верил как в чудодейственную силу английских врачевателей, так и в своё обновление после женитьбы на английской же принцессе.
Посольство и смотрины
В 1583 году Иван #Грозный отправляет в Лондон боярина Фёдора Писемского. Среди поручений Писемскому было и сугубо приватное. Боярину надлежало истребовать у королевы личной аудиенции и испросить разрешения на царёв брак с королевской племянницей.
По получении высочайшего дозволения, в коем Иван не сомневался, боярину надлежало устроить смотрины царской невесты, заказать её портрет и вообще составить достоверное впечатление. Царю не пристало жениться на ком попало (It is not for a king to marry just anyone), хоть бы даже и королевских кровей!
Писемский исполнил повеление в точности. Он сообщил #королеве, что царь щедр; что его нынешний брак － фикция, которую он с радостью прекратит для женитьбы на высокородной англичанке; что потомство Марии от Ивана получит должные титулы и содержание, хотя и не унаследует престола.
Елизавета поразмыслила и согласилась. Лучшей доли для тридцатилетней родственницы по материнской линии, к тому же перенесшей оспу, искать не приходилось. Писемский получил разрешение повидать Мэри Гастингс.
Царский посланник остался доволен увиденным. Спешно отписав в Москву, он едет на родину вместе с королевским посланником Джеромом Боусом (Jerome Bowes).
Нужно, однако, понимать, что не всякое «да», произнесённое королевой, означает действительное согласие (not every «yes» uttered by the queen means valid consent).
Замужество, которое не состоялось
В Москву неуступчивый Боус прибыл без сколько-нибудь почтительного трепета. Русские величали приезжего Еремеем Ивановичем, но сетовали, что шляпа посланника, видать, гвоздями к голове приколочена: ни перед кем не кланяется, басурман!
Встречаясь с царём, Боус не выказывал рвения в отношении предстоящего брака, а на главные вопросы об оружии, порохе и союзе против шведов с поляками ответствовал: «Не уполномочен».
Стойкость посланника восхитила Ивана. Проницательный государь сообразил, что англичанин преданно отстаивает интересы лишь своей королевы, каковые заключаются в поддержании английской торговой монополии. Так и было: Боус действительно получил от Елизаветы наказ препятствовать и царскому браку, и межгосударственному союзу. Несдобровать бы Боусу, да царёва кончина помогла.
Судьба несостоявшейся царицы
После смотрин и формального королевского согласия на брак Мэри Гастингс на родине звали не иначе как «царицей Московии». Но весной 1584-го царь умер, и Мария осталась не у дел. Она так и не вышла замуж, но до последних дней оставалась «московской императрицей». В лицо ей этого титула, конечно же, не произносили.