Лишь один из них отстал (шалу-лалу-ла), лишь один в беду попал (о е - е - е).
Запуск шаров несколько раз сдвигался из-за погоды, мы ездили в Солохаул как на работу. И вот, наконец, чудо случилось. Несметное количество ярких цветных каплевидных конструкций по очереди взмывают и зависают в небе.
Почему зависают? Почти все шары на фестивале были привязной конструкции, то есть держались на фиксированных веревках на высоте 9-этажного дома. Это наиболее безопасный метод порадовать ни в чем не повинных людей.
Пассажиры сели, пилот включил горелку, поддал горячего воздуха - поднялись, воздух остыл – приземлились: «Спасибо, до свидания».
Мой коллега Иван Бадиков совершил свой первый в жизни тренировочный полет на воздушном шаре. Надо было видеть его глаза: обычный рядовой молодой человек бывает так счастлив только на свадьбе.
Четыре пассажира и пилот - больше никто не входит.
Полная корзинка людей!
Тем, кто никогда не летал, расскажу, как это происходит в натуре. Когда шар приземляется, все остаются на своих местах. Дверцы для выхода и входа пассажиров нет. Иван и другие влезали, так сказать, через высокий забор (по грудь). В ограждении есть специальная дырка-подножка. Встал повыше, перекинул ногу и спрыгнул внутрь.
Один вышел – один залез (не как в электричке всей толпой).
Четыре пассажира – по числу углов у корзины.
В корзине тесно, яблоку негде упасть. Но интересно!
- Встаньте сюда! – командует пилот. Так достигается равновесие, не перекашивается купол. При искривлении оси, асимметрии огонь горелки в мгновенье ока сделает дыру в обшивке шара, и все лишатся денег за билет и прекрасного летательного аппарата.
Спасательная операция
Ну а теперь о главном: в жизни журналиста всегда есть место подвигу. Пока мы снимали полет видеографа, влезали-вылезали, минут на десять потеряли из виду общую картину мира у подножья солохаульских гор. В это время один бело-синий шар уже лежал на земле как подранок.
Единственный из всех, он не крепился к земле на троссах, а предназначался для свободного плавания. По профессии я не воздухоплаватель, не берусь сказать, что произошло. Один техник с натянутой веревкой в руках сказал, что открылся клапан, второй назвал причиной порыв ветра. Как бы то ни было, бело-синий дирижабль распластался тряпкой.
- Помогите кто-нибудь, меня уно-ооо-оооо-сит! - послышалось журналистке.
По знакомому уже специфическому свисту нам было слышно, что где-то внутри идут нагревательные работы. Вдруг прямо на наших глазах он начал приобретать овальную форму и стремительно подниматься вверх, еще не выровняв левый и правый бок по одной линии (я только что вам поясняла, чем это чревато).
Техники держали веревку изо всех сил, но они были на исходе. И тогда за дело взялась я. У нас в семье есть мем: «Света, какие у тебя сильные руки!» (открыть, закрутить, прикрутить, если подводит техника, тут на помощь прихожу я). Даром что ли каждое утро подхожу к турнику.
Руки стерты до дыр, кровавые мозоли - вот цена спасенных человеческих жизней.
Я вцепилась в веревку двумя руками: бросив свой блокнот прямо на землю, кинулась выручать из беды мужиков. Мне казалось, еще мгновение, и их могло бы поднять и унести в небо. Спасли ситуацию моя быстрая реакция и вес 78 килограмм.
Тут раздалось несколько последних пшиков горелки.
- Соберись, тряпка! – кричала я своему дирижаблю.
Поверьте, держать его на привязи - тяжелая мужская работа.
Дирижабль лежал как подраненный зверь, но встал, как ни в чем не бывало, и пошел работать - катать людей.
И мои слова были услышаны. Медленно и красиво летательный аппарат взмыл вверх. Я была последней в нашем наземном экипаже спасения, кто отпустил веревку. Своим усердием я заслужила такую честь.
И в этот же момент я услышала, как служба воздушной безопасности передала по рации в небо:
- Передайте вертолету, чтобы был осторожнее на виражах, у нас полетел дирижабль.
И в том, что это случилось, есть и наша небольшая заслуга.
Веревку, которую я держала в руках, с высоты птичьего полета не видно, но она там есть.
Дирижабль спасала Светлана Шерстобоева.
Фото и видео: Иван Бадиков.