Часть 1.
Ненавижу себя за свою любопытность. Чувство прожигающее твоё тело насквозь когда ты узнаешь то, что хотел узнать, а может быть и не хотел. Находишься в замешательстве. Изначально ты знаешь, что эта правда будет тебе давить между ребёр, к горлу будет подступать ком. Ты знаешь на что идёшь. Сам себя убиваешь. Осознанно, болезненно, беспощадно. После таких известий чувствуешь абсолютное внутреннее опустошение. В голове стоит шум. И чувства смешиваются. Чувство жалости к самому себе, ненависти, стыда, страха, сомнений. Полный каламбур эмоций. Но в это же время, ты быстро берёшь себя в руки, находишь в себе последние силы для того, чтобы все это так и осталось внутри. Ведь так надёжнее. Так тебе не придётся слушать какие-то ненужные псевдосоветы, от людей которые только делают вид, что заинтересованны в твоих проблемах. На самом деле они их как правило либо забывают, либо обсуждают это с другими. Противно, не правда ли?
Сидя на полу в ванной, захлебываясь слезами и давясь последней сигаретой в пачке, пожалуйста, закрывайте дверь. И ванную, и в свою душу.
Сидя на кухне с последним выжившим после крупного застолья, пожалуйста закройте свой рот. Кому оно интересно ваши глубокие раны, которые обжег алкоголь, именно для того, чтобы они заныли. Чтобы вы сейчас выплюнули их этому '' выжившему'', что сидит на против. Это всего лишь провокация. Слабость.
Так наступил рассвет. Я не проронила не слова. А '' выживший'' захлебываясь обильной слюной, плавно переходя от шлюх к политике, от политики к смыслу жизни допивал содержимое своего стакана. Не забывая тост заканчивать комплиментами в мой адрес, проливая половину горючей жидкости на стол. Наблюдаю за ним уже битых пять часов. Сорок четыре минуты. Кажется даже моргать перестала. Веки тяжёлые. Рассудок затуманен. Тело ватное. Хочется лечь спать. Или допить последний бокал полусладкого. Уснуть прямо за этим столом.
Он думает, что я внимательно его слушаю. Поражается моему умению выслушать. Выливает мне якобы всю свою душу. На самом деле выглядит он просто жалко. Отвлекаясь от своих рассуждений я пытаюсь посчитать его трещинки возле губ. Иногда вставляю пару "вдохновляющих" как он говорит фраз. И молчу. Он наверное даже не знает как меня зовут. Оно и к лучшему. Называет меня странной. И пытается подвинуть расшатанный табурет ближе ко мне. И вот он уже меня почти любит. И глаза мои самые красивые, да самые честные, руки нежные, плечи хрупкие. Еле сдерживаюсь, чтобы не зарядить ему пощечину.
Мы плавно переходим к более интимной теме.
- Знаешь, я думаю, что в сексе не должно быть никаких запретов и правил. - ковыряясь в зубах зубачистокой небрежно выплюнул мой собеседник. Я не знаю был ли это некий намёк, или же прямой смысл, но продолжать этот разговор мне больше совсем не хотелось. Поэтому, под предлогом сходить в уборную, я побрела по длинному коридору в поисках свободной комнаты, чтобы наконец погрузиться в сон..
Поиски были тщетны. Пришлось вернуться на кухню, где к моему счастью никого уже не оказалось.
Таксист, что забрал меня через полчаса, оказался безумно болтлив. Кажется, что за полтора часа он рассказал о себе все. Его истории про родителей, детство, младшего брата который женился на его подружке. Про то, как он ненавидит футбол, но отец заставлял ходить на тренировки в течении десяти лет. Для того чтобы уйти из этого спорта, он сломал себе обе ноги на одной из тренировок. И вот тут мне действительно стало смешно. '' Мы не ищем лёгких путей ''. Наверное именно эта фраза сподвигла его на такой "героический" поступок. Я даже не стала выяснять подробности.
Вообще-то, Георгий весьма чудной мужчина. На вид ему около пятидесяти лет, но как оказалось на самом деле - всего сорок. Рыжеволосый, коренастый, но с очень маленькими глазами - щелками. Всю дорогу я удивлялась его женскому голосу и манере махать руками во время своих рассказов.
Выходя из такси, я заметила, что на улице стало ужасно холодно. Этот холод моментально пробрал меня до костей. Поэтому первым делом, я набрала себе горячую ванну.
И память опять вернула меня в тот день...