Капитан 2-го ранга С.О. Макаров, самый знаменитый в России моряк, участник русско-турецкой войны, 1 ноября 1879 г. был назначен начальником отряда миноносок на Балтике. Там в связи с возможностью войны с Англией ввели в строй не менее 100 миноносок - низкобортных узких судов водоизмещением всего 23 т. и скоростью 15-20 узлов. Экипаж каждой включал 7 человек, а вооружение состояло из одного 38-см торпедного аппарата, а также шестовых и буксируемых мин. Казалось бы, бывшему командиру парохода "Константин" (базы минных катеров) там самое место. Он научит балтийцев, как незаметно подбираться к вражеским броненосцам и стремительно кидаться в атаку.
Очень довольна была и молодая жена Макарова Капитолина Николаевна, урожденная Якимовская. Она воспитывалась в Бельгии в иезуитском монастыре. Из-за войны она застряла в Стамбуле, и с первым же пароходом, а им оказался «Константин», везший солдат на родину, отправилась в Одессу. Там-то Капитолина и вскружила голову командиру парохода флигель-адъютанту Степану Макарову. Скоротечный роман закончился венчанием 2 ноября 1879г. в Одессе. И вот наконец Петербург – сказка после детства в русской провинции, юности в монастыре и даже после красавицы Одессы.
Но, увы, Макарову даже ни разу не пришлось выйти на миноноске в Финский залив. Приказ, сутки на сборы, и 1 мая 1880г. наш герой встречает на Каспии, куда он назначен «начальником морской части». К тому времени Каспийская флотилии влачила жалкое существование, да и морских сражений на Каспии не предвиделось вообще, поскольку 10 февраля 1828г. по Трукменчайскому миру Персия потеряла право содержать любые военные суда на Каспийском море.
Макаров же должен был обеспечить снабжение отряда русских войск, которым командовал генерал М.Д.Скобелев. Казалось бы, за что боевого моряка, героя минных атак, отправили к черту на куличики заниматься транспортировкой грузов? Может, это опала?
Генерал Скобелев принял поистине революционное решение. Он предложил наступление в глубь Средней Азии из Красноводска – небольшого опорного пункта русских на Каспийском море. Добраться туда его войска могли только морем.
В поход Скобелев взял около 8 тыс. солдат, 60 пушек и 16 мортир, около 3 тыс. лошадей и 20 тыс. верблюдов. С собой в поход генерал приказал взять даже … проституток. «Вопрос о публичных женщинах является очень важным. Необходимо иметь прачек и вообще практиканток в тыловых укреплениях для солдат. А для этого нужно их достаточное количество. Буду ожидать доклада начальника штаба». На вербовку «практиканток» было затрачено 3 тыс. рублей.
Вслед за войсками должны были прийти строители и начать постройку железной дороги из Красноводска вглубь Азии. А доставку всех грузов должен был осуществлять капитан 2-го ранга Макаров. Он привлек к военным перевозкам не только все суда Каспийской флотилии, но и мобилизовал все пароходы формально частного, но дотированного и управляемого Морским ведомством общества «Кавказ и Меркурий». Кроме того, было зафрахтовано свыше ста частных парусных шхун.
18 января 1881г. русские войска взяли штурмом самую неприступную крепость Средней Азии Геок-Тепе. В феврале 1881г. русские войска заняли весь Ашхабадский округ, на том компания и закончилась. Российская империя увеличилась на 28 тысяч кв. вёрст.
А к моменту взятия Геок-Тепе русские строители проложили 115 верст первой в Средней Азии железной дороги.
Пик перевозок на Каспии пройдет к 21 мая 1881г. Макаров покидает Каспий и едет в Петербург. Там он обратился к руководству Морского ведомства с ходатайством о разрешении провести зиму на юге «по семейным обстоятельствам».
Ходатайство было удовлетворено, и Макарова назначили командиром стационера «Тамань», находившегося в распоряжении русского посла в Константинополе. Сей стационер представлял собой колесный пароход, построенный в 1849г., водоизмещением 573 т., вооруженный двумя 4-фунтовыми пушками образца 1867г.
Риторический вопрос, что делать боевому моряку на этой старой калоше, стоявшей на Стамбульском рейде? Правда, советский биограф Макарова С.Н.Семёнов писал: «По-видимому, в Петербурге не случайно избрали на этот пост боевого командира, столь досадившего туркам во время минувшей войны. В дипломатии ведь всё имеет своё значение: и марка вина, наливаемого камер-лакеем в бокал, и марш, которым встречают именитого гостя, и множество иных мелочей, порой самых курьёзных. В переводе с дипломатического языка на военный назначение Макарова расшифровывалось так: русским стационером в турецкой столице командует офицер, топивший ваши суда, помните об этом и имейте ввиду…»
Увы, С.Н. Семёнов не знал, что Макаров был хорошо известен лишь в России. Туркам о нём абсолютно ничего не было известно, равно как и о потоплении в 1878 г. торпедой 100-тонного посыльного судна «Интибах» - единственной жертве макаровских минных катеров. Да и вообще, в Оттоманской империи было официально объявлено, что войну 1877-1878 гг. выиграла …Турция. А с точки зрения дипломатии командиром стационера должен быть лощеный аристократ с родословной как минимум до крестовых походов, пусть даже и никудышный моряк. А тут послали боцманского сына, получившего дворянство с очередным чином. Так что «в переводе с дипломатического языка» на общеобывательский это означало одно – очередной ляп МИДа и Морского ведомства.
Степан Осипович был чужд светскому обществу и не пользовался успехом у дам. Даже с женой у него отношения быстро разладились, и Капитолина Николаевна не придумала ничего лучшего, как завести роман с Зиновием Рожественским – будущим героем Цусимы.
Чем же занялся Макаров в Стамбуле? Предоставим слово другому его советскому биоргафу Б.Г. Островскому: «Должность командира стационера не требовала особого напряжения и считалась в те времена скорее почетной. У Макарова появилась, таким образом, возможность отдохнуть от вечно напряженной обстановки, обычной на военном корабле.
Но бездеятельности Макаров не любил, и желания отдыхать, ничего не делая, у него никогда не было. Лучшим отдыхом для него было чередование одного занятия с другим …
… И вскоре здесь, в Константинополе, он нашел себе занятие по душе.
Пребывание в Босфоре явилось крупным событием в жизни Макарова как ученого. Здесь он стал гидрологом, занявшись научно-исследовательской работой по изучению течений в проливе, и вскоре представил вполне точную и весьма поучительную картину того, что происходит в Босфоре, во всех его слоях.
В глубокой древности существовало поверье, что в Босфорском проливе, соединяющем Черное море с Мраморным, существует двойное течение: на поверхности вода идет из Черного моря в Мраморное, на глубине же – в противоположном направлении. Что дало повод сделать подобное предположение – неизвестно, но одно несомненно, что поверье это возникло много столетий тому назад. Ещё итальянский ученый Луиджи-Фернандо Марсильи (1658-1730) в последней четверти XVII века, будучи в Константинополе, заинтересовался этим странным явлением и стал расспрашивать местных рыбаков. Они подтвердили, что в проливе действительно существуют взаимно противоположные течения, но доказать этого не могли. Удостоверится в существовании верхнего течения было, разумеется. Нетрудно, но как узнать, что течение существует и на глубине? Вот вопрос, оставшийся неразрешённым как для Марсильи, так и для многих других учёных.
Как-то в разговоре с советником русского посольства в Константинополе Макаров узнал о загадочных течениях и, заинтересовавшись этим явлением, взялся за разрешение нерешённой Марсильи задачи.
Он расспросил местных жителей, а затем и командиров иностранных стационеров, стоявших рядом с «Таманью» на Константинопольском рейде. Местные жители заявили, что ничего не знают, а командиры судов считали рассказы о нижнем течении Босфора легендами и сказками.
Раздобыв сочинение Марсильи, написанное на латинском языке и изданное в 1681г. в Риме, Макаров стал изучать его…
…Макаров решил выяснить этот вопрос во что бы то ни стало. Если, рассуждал он, удастся экспериментально доказать, что нижнее течение действительно существует, останется только разобраться в его причинах. Но как это сделать. Как провести эксперимент под водой? Способ, придуманный Макаровым, был столь же остроуме, сколь и прост. Макаров вышел на четырехвесельной шлюпке на середину фарватера и опустил на глубину пятиведерный бочонок, наполненный водой, с привязанным к нему балластом. Расчеты Макарова оправдались. Опущенный на глубину бочонок стал буксировать шлюпку против довольно сильного поверхностного течения.
Наличие подводного течения в Босфоре было, таким образом. Установлено экспериментально.
«Когда я убедился, что нижнее течение существует, - писал Макаров, - захотелось определить точно границу между ним и верхним течением. Когда сделалось очевидным, что граница эта идет по длине Босфора не горизонтально, а с некоторым наклонением к Чёрному морю, захотелось выяснить этот наклон, наконец, захотелось выяснить подмеченные колебания границы между течениями в зависимости от времени года и дня, от направления ветра и проч. Было интересно определить относительную скорость течения на разных глубинах и распределение воды по удельному весу».
Не удовлетворившись первым успехом, Макаров подробнейшим образом не только разработал теорию обмена вод между двумя морями, то есть дал исчерпывающее объяснение сложному явлению, но и выяснил, как и в каких приблизительно размерах происходит обмен вод между этими морями, исследовал удельный вес и температуру воды в разных слоях верхнего и нижнего течения и, наконец, определил с большой точностью границу между течениями и наклон этой границы вдоль пролива.
Макаров провел это исследование по собственной инициативе, не имея даже опытных помощников. Необходимых приборов у него также не было, и часть приборов он приобрел на свои деньги, а часть изготовил сам в мастерской на пароходе. Для определения скорости течения на глубине он изобрёл простой, но достаточно точный прибор, названый им флюктометром. Все приборы тщательно исследовались и проверялись.
Самым серьёзным препятствием в работе Макарова было то, что по турецким портовым правилам, стоянка судов на фарватере не разрешалась. Макарову же как раз на фарватере и необходимо было производить наблюдения. Чтобы не вызывать подозрения турок, проявлявших особую бдительность в отношении русских кораблей, Макаров производил промеры и наблюдения на разных глубинах или в сумерки или пользуясь прогулками и поездками русского посланника по рейду. Такая работа урывками представляла много неудобств, и Макаров старался использовать малейшую возможность, чтобы работать на самом фарватере. Однажды английский пароход, придя на рейд и не видя свободной бочки, около которой становятся корабли, отдал якорь у той самой бочки, у которой стоял русский стационер «Тамань». Как командир военного корабля, Макаров мог, конечно, не допустить этого. Но он решил схитрить. Приказав немедленно развести пары, он отошел от англичанина и стал на самой середине фарватера. Турки всполошились, но Макаров заявил, что нет таких правил, чтобы у одной бочки становились два корабля, и поэтому он вынужден был сойти с места. Пока шли переговоры и для «Тамани» подыскивали другой мертвый якорь, прошло пять дней. За это время Макаров произвёл, стоя на фарватере, много серийных наблюдений над течениями, температурой и солёностью воды на разных глубинах.
Результатом босфорских исследований Макарова явилась его работа «Об обмене вод Черного и Средиземного морей». Напечатанное в «Записках Академии наук», это исследование было в 1885 году удостоено премии, присуждавшейся академией наук.
Итак, бескорыстный капитан «Тамани» от скуки занялся гидрологией. Какая идиллия!
Перенесёмся на 139 лет назад, в тёплую ночь 29 мая 1882г. в проливе Босфор. Там, на середине фарватера, Макаров на «Тамани» проводит важные научные опыты. Вот моряки с борта парохода с помощью небольшого кранового устройства, стараясь не шуметь, спускают за борт какую-то здоровенную грушу.
Ба! Да это же сфероконическая мина Герца образца 1876г.! С ноября 1876г. по июль 1878г. Морское и Военное ведомства получили из Германии соответственно 2100 и 1935 таких мин. Они хорошо себя зарекомендовали в ходе боевых действий на реке Дунай. 30-кг пироксилиновый заряд мины мог пустить на дно любой турецкий броненосец.
Так что, наш бывалый капитан стал террористом? Нет, ни в коем случае. В мине вместо пироксилина – босфорский песок, да и турецкие броненосцы с 1878г. больше не ходили по Босфору. Просто идут плановые учения по постановке минного заграждения в проливе.
Ещё 17 октября 1881г. управляющий морским министерством контр-адмирал А.А. Пещуров отправил секретную депешу русскому посланнику в Турции Е.П. Новикову, в которой сообщал о возложенном на Макарова поручении по сбору сведений, «относящихся как до турецкого флота, так и вообще представляющих интерес в стратегическом отношении», и просил оказать капитану 2 ранга содействие».
Сам же Макаров 22 октября 1881г. получил секретное предписание Пещурова: «Собрать гидрографические, метеорологические и топографические данные о берегах Босфора и выяснить: а) возможен ли десант на эти берега, в каких местах и в каких силах…» Четвертый пункт предписания гласил: «Изучить возможность заграждения Босфора минами в различных местах. Составить план таких заграждений и перечислить необходимые для того материальные средства».
2(14) ноября 1881г. Макаров на «Тамани» прибыл в Стамбул. За полтора месяца он изучил течения в Дарданелах и в Мраморном море, а затем и в Босфоре. 24 декабря Макаров пишет Пещурову: «Нужно ли мне говорить Вашему Превосходительству, какое важное значение всё это имеет по отношению к минному заграждению».
Тогда же выяснилась и неточность русских карт Мраморного моря и Босфора, составленных в 1848 г. «Случайно» выяснилось, что офицеры старой калоши оказались прекрасными картографами, которые произвели корректировку старых карт проливов Мраморного моря с помощью новейших британских и французских карт, а также по результатам проведённых ими самими съёмок.
С письмом от 22 января 1882г. Макаров выслал в Петербург добытые им «негласно» карты Константинопольского порта и европейского берега Чёрного моря у входа в Босфор.
За деятельностью Макарова внимательно следили в Петербурге. На новый 1882 год Александр III сделал ему подарок – произвел в капитаны 1 ранга.
В апреле 1882г. Макаров писал новому управляющему Морским министерством вице-адмиралу И.А.Шестакову о том, как, отправляя его в Константинополь, Пещуров обещал, «что когда потребуется для испытания сфероконические мины (Герца), то они будут высланы». И вот теперь Макаров ждал эти мины и предложил план их доставки в Константинополь. Сначала мины доставляются из минной части в Морской музей, оттуда в ящиках под видом инструмента для ремонтных работ на пароходе переправляются в Одессу, грузятся там на суда РОПиТа и перевозятся в Константинополь. На это Шестаков заметил: «Что-то слишком хитро. Нельзя ли придумать проще?»
В итоге наши умельцы нашли способ, о котором даже морское ведомство не проинформировали. И вот 29 мая 1882г. была произведена первая учебная минная постановка в Босфоре.
В депеше от 1 августа 1882г. Макаров доносил управляющему: «Постановка мин в Босфоре вполне удалась. Мину несколько раз ставили и убирали на глубине 30 сажен и на фарватере» (30 сажен это 64 м, то есть предел глубины постановки для мин Герца). Выяснилось, что отклонение минрепов мин от вертикали из-за течений в проливе было незначительным, и особых проблем при массовой постановке мин быть не должно.
В ходе учебных постановок Макаров изобрёл и изготовил автоматическую вьюшку, то есть прибор, основанный на гидростатическом принципе. Благодаря ему мина с якорем, сброшенная в воду, автоматически ставилась на заданное ей заранее углубление.
По ночам Макаров ставил мины, а в светлое время суток занялся туризмом. Вместе с нашим военным агентом (так тогда именовали военных атташе) в Греции, генерального штаба подполковником А.П. Протопоповым он осматривал с борта «Тамани», а также с кайков и небольшой яхты береговые укрепления Босфора и в результате составил их план и определил сектора обстрела батарей.
3 сентября 1882г. «Тамань» вместе со своим беспокойным командиром покинула залив Золотой Рог и направилась в Николаев. Через 18 дней Степан Осипович уже был в Петербурге. Вот запись в дневнике управляющего министерством от 23 сентября: «Длинный доклад о Константинополе флигель-адъютанта Макарова. Очевидно занимался делом и замечал, что умел. Велел всё соединить и представить».
Во исполнение этого приказания Макаров составил объемную секретную записку от 3 мая 1883 г. с описанием Босфора и плана десантной операции. В записке говорилось: «Константинополь может быть захвачен быстрой высадкой наших войск или в самом Босфоре, или на черноморском берегу к востоку и западу от входа в пролив».