Многие русские исследователи долгое время обходили эту неоднозначную, но весьма весомую строну жизни Александра Пушкина. В первую очередь это было обусловлено тем, что в СССР долгое время было запрещено говорить правду о политическом мировоззрении главного поэта страны. Ведь, как известно, Пушкин был убежденным монархистом и отношения с императором Николаем I у него были вполне дружелюбные. Основной конфликт между ними состоял только в деталях одной плоскости. У Пушкина были претензии не к самому Самодержавию, а именно к его практическому воплощению. Несмотря на некоторые разногласия Николай очень ценил Великого поэта и называл его «умнейшим человеком России».
Надо понимать, что Александр Сергеевич был гением своего времени, который оказался талантливым не только в писательстве, но также в философии и политики. Он был одним из самых оригинальных мыслителей своего поколения, который опередил и предвосхитил многие идеи. Отношение Пушкина с императором были не борьбой между поэтом-бунтарём и деспотичной властью, а конфликтом гения с несовершенной действительностью, которая не была идеальна ни в одной стране мира.
Необычное мировоззрение Пушкина было тогда сложно понять, но именно его мысли оказались самыми здравыми и рациональными. В нем органичными образом сочеталась любовь к Отечеству, русской традиции, духовной свободе с неприятием бездумного бунтарства, власти толпы и торжества невежества. Он, как истинный творец, чувствовал любые поветрия и моментально впитывал новые идеи. Пушкин хорошо знал русскую и западную историю. Много где бывал и переработал за юношеские годы огромный пласт литературы, что позволило ему сформировать свой собственный взгляд на мир.
Пушкин очень рано расстался с иллюзиями и наивной верой в то, что революцией можно что-либо кардинально поменять. Французская революция для поэта стала не предметом восхищения, а трагедией и «гадким фарсом». Не менее горькой стала для него встреча с участниками греческого восстания в Кишиневе, где толпа с яростью билась за свободу, но ничего не предлагал взамен.
Александр Сергеевич был убежден, что историю «творят» гениальные личности и полководцы, а не серая толпа. Государство должно иметь стержень и традиции, на которые в случи чего можно опереться. Фраза из романа «Капитанская дочка» является одним из самых красноречивых выводов поэта, после его кропотливого изучения русской истории:
«Не приведи Бог видеть русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка».
