На протяжении трех дней, с 21 по 23 сентября, лювтваффе совершили серию массированных авианалетов на Кронштадт. И без того немногочисленные силы ПВО города, да еще и ослабленная зенитная артиллерия кораблей, базирующихся в бухте, не смогли отразить все атаки немецких Ю-87. Если сюда добавить и то, что в этой атаке были задействованы не только немецкие асы, что говорится с большой буквы, такие, к примеру, как Ганс-Ульрих Рудель, но и однотонные бомбы, специально привезенные для налета, то картина этих атак выглядит и вовсе интересной. Чем же была вызвана такая активность немецкой авиации над Кронштадтом?
А причина была очень проста. Дело в том, что командование немецкой армии всеми силами старалось уничтожить основные боевые единицы Балтийского флота, который как раз и базировался в Кронштадте. Ведь, как автор уже писал ранее, еще в конце лета советскому командованию, пусть и с потерями удалось эвакуировать корабли Балтийского флота с заблокированного ранее Талина в Кронштадт. (Читайте по теме: Талинский переход: Как эвакуировали Балтийский флот)
Как известно, немецкая армия еще в августе вышла к Ленинграду, а к началу сентября уже заблокировала северную столицу Советского Союза. В блокаде оказался и Кронштадт, ставший после «Талинского перехода» главной базой Балтийского флота.
Группа армий «Север» после провала блицкрига у города на Неве бросила свои имеющиеся силы на подавление боевого духа осажденных городов. Они старались макисмально подавить обороны как Кронштадта, так и Ленинграда. Фактически этим немцы хотели превратить Балтийское море в некое подобие своего внутреннего озера. Бомбежки и артиллерийские обстрелы осажденных не прекращались ни днем, ни ночью. И вот здесь нужно понимать: важную роль в обороноспособности Ленинграда играл Балтийский флот. Моряки, базировавшиеся теперь в Кронштадте возвели многочисленные укрепления, сотни ДОТов, сооруженных из резервных бронепластин. Для понимая общей картины достаточно сказать: на одних лишь Пулковских высотах количество огневых точек превысило 200 единиц. И это были достаточно серьезные оборонительные рубежи, прикрывающие обороняющихся бронированной корабельной сталью. В систему обороны включили и сам флот: это были и линкоры «Марат» и «Октябрьская революция», крейсеры «Горький», «Киров» и «Петропаловск», да и многие другие корабли, сумевшие добраться из Талина.
На линкоре «Марат», к слову стоит остановиться подробнее. Он был не просто флагманом Балтфлота, но и реально имел се возможности бомбить врага своей мощной артиллерией. Он, как ни как, был вооружен 305-мм орудиями, и это без учета более мелких калибров. Это был не просто корабль: это был символ, это было ударное ядро всего Балтийского флота.
Флагман флота сумел оправдать себя уже в первых числах сентября, ведя прицельный огонь по осаждающим. Корабельная и зенитная артиллерия, как «Марата», так, конечно и всего флота в целом, не подпускала вермахт к городу. Все попытки пойти на штурм, наталкивались на «огненный ад». Своим огнем корабли не давали немцам войти не только в Кронштадт, но даже в Ленинград. Только в первые дни блокады, когда флагман стоял на якоре аккурат напротив Стрельны, ведя прицельный огонь по немецким позициям. Лишь в первые дни блокады флагман балтфлота выпустил по врагу порядка тысячи снарядов главного калибра, то есть, 305-мм.
Поэтому, думается, не нужно объяснять причины столь интенсивных бомбардировок со стороны немцев? Уничтожение «Марата» стало чуть ли не самоцелью, которую можно разве что сравнить с «охотой за Бисмарком».
Первые серьезные повреждения флагман флота получил 16 сентября. Немецким асам лювтваффе, в тот день удалось прицельно сбросить на линкор четыре двестипятидесяти килограммовебомбы. Помимо этого по линкору попало десять артиллерийских снарядов калибром 150 миллиметров. В итоге на флагмане Балтфлота были выведены ряд механизмов, повреждения получила четвертая башня главного орудия, пострадали кормовые зенитные установки. Понес потери и экипаж: 78 человек оказались погибшими и ранеными. Это серьезно ослабило обороноспособность линкора. Нужно ведь не забывать, что основные силы ПВО были брошены на защиту города, а флотской авиации приходилось регулярно вылетать по задачам командования фронта.
Поэтому потрепанный флагман снялся с якоря и ушел ближе к Кронштадту, к причалу Усть-Рогатки. Но охота за линкором не прекратилась. Пик атак немецкой авиации пришелся на 21-23 сентября 1941 года. Привезенные специально для затопления «Марата» однотонные бомбы все-таки «победили» символ Балтфлота. Первая однотонная бомба разорвалась по левому борту, корабль тут же накренился на противоположный борт, и, чуть ли не сразу получил еще одну такую же бомбу в носовую часть. Вторая бомба пробила броню и вошла внутрь, где и сдетонировала. Взрыв был страшным, учитывая, что вместе с разорвавшейся бомбой сдетонировал и боекомплект. Столб дыма, как пишут историки, поднялся на 1 километр. Как следствие погибли 324 члена экипажа, в том числе, и капитан 2-го ранга Иванов и его старший помощник капитан 2-го ранга Чуфистов. Корабль, чуть-ли не молниениносно получив более 10 тонн воды при 23 тоннах водоизмещение пошел ко дну. «Марат» затонул на глубине в 11 метров.
Из воспоминаний командира подводной лодки Л-3 капитан-лейтенанта Петра Грищенко (на момент взрыва подводная лодка стояла неподалеку от флагмана флота):
«Сплошной огонь охватил корабль в несколько секунд. Вслед за этим оглушительные взрывы, один, второй. Огромные клубы дыма и огня окутали носовую часть линкора, снова два взрыва. Отчетливо видно, как массивная металлическая фок-мачта со всеми надстройками, мостиками, площадками, сплошь заполненными фигурами в белых матросских робах и синих командирских кителях, медленно отделяется от линкора и, на лету разваливаясь, с грохотом падает в воду. Полностью исчезла носовая часть корабля, а с ней и орудийная башня с тремя 12-дюймовыми орудиями».
Вспоминает член экипажа «Марата», А.М. Горчаников, оказавшийся в момент взрыва в кормовой части линкора:
«Затем раздался настолько сильный взрыв, что нас, находившихся в судовой мастерской, подбросило чуть ли не до подволока (потолка). Многие получили ушибы; лопнули крепления шкивов у станков в судовой мастерской. В этот момент начали быстро тускнеть, а затем и вовсе погасли электрические лампочки. Мы остались в темноте; помогли карманные фонарики. Находившийся с нами молодой командир поста пытался звонить по телефону, но ему никто не отвечал. Тогда я предложил чуть приоткрыть входной люк и осмотреться. Когда задрайки броневой крышки были отданы и крышка приподнята, мы увидели солнечные лучи».
Интересны и воспоминания аса лювтваффе Ганса-УльрихаРуделя, описанные им в своей книге «Моя жизнь на войне и в мирное время»:
«...Гауптман Штеен говорил нам во время инструктажа, что при взрыве одна тысяча килограмовойбомбы радиус разлета ее осколков составляет около тысячи метров, но я не думаю теперь об этом! Я изо всех сил тяну ручку управления на себя. Перегрузка слишком большая, у меня темнеет в глазах, и на какое-то мгновение я теряю сознание. Еще не совсем придя в себя, я слышу в наушниках голос своего бортрадиста-стрелка фельдфебеля Шар-новски: «Герр обер-лейтенант, корабль взорвался!»
Мы летим на высоте трех-четырех метров над водой. Я делаю легкий вираж и смотрю назад. Над «Маратом» в небо на высоту около 400 метров поднимается облако взрыва, по-видимому, это взорвался погреб с боезапасом…»
Но даже после этого линкор продолжал сражаться! Конечно после аварийного ремонта, и, разумеется, не прямо в этот день. Благодаря героической борьбе за живучесть, фактически уже затонувшего корабля, выжившим членам экипажа удалось предотвратить остальные отсеки «Марата». На помощь терпящим бедствие «маратовцам» ту же пришли и экипажи с кораблей, стоящих на якоре по соседству. Так как морякам с ходу удалось посадить корабль, выражаясь морскими терминами, на ровный киль, то довольно быстро начались восстановительные работы.
Конечно говорить о полном восстановлении «Марата» не было и речи, но сам факт этого уже говорить о многом. Поскольку корабль все-таки оставался в надводном положении, а третья и четвертая башни главного калибра оставались целыми, а вторую нужно было лишь подрихтовать, то из «поверженного линкора» сделали такую себе несамоходную плавучую батарею. Уже к октябрю 1941 года частично восстановленный «Марат» смог снова встать на защиту Советской земли, если точнее, то непосредственно блокадного Ленинграда и города Кронштадт, в бухте которого он отныне «поселился».
Для понимания! «Марат» в декабре смог подавить немецкую батарею у поселка Беззаботный. 28 декабря он же в ходе перестрелки против 280-мм орудий железнодорожной батареи вермахта, несмотря на полученные повреждения, снова подавил вражескую активность.
Линкор-инвалид героически боролся с осадившими Ленинград до самого снятия блокады.
Фото взяты из открытых источников и принадлежат их авторам.
Уважаемые читатели, если вам понравилась публикация, оставляйте лайки, и подписывайтесь на канал.
