- Что ж вы, Борис Иванович, спите на посту, - услышал Марля сквозь сон резкий трескучий и крайне неприятный голос.
Он разлепил глаза. В голове шумело, синие круги бегали перед глазами. Его мутило. Депутат огляделся и сначала не понял, где он. Прямо перед ним простирался сумеречный еловый лес, где-то вдалеке догорал закат. Но тени уже окутали разлапистую хвою и темень заползла в деревянный лабаз охотничьей вышки, внутри которого и пребывал ответственный политический деятель. Было холодно, угли в маленькой печурке, еле тлели и уже не согревали утлое помещение, обитое вагонкой.
Марля вытянул затёкшие ноги и потянулся. С плеч упала медвежья накидка, а с колен карабин. Воспоминания резанули его память яркими фрагментами. Вот он приезжает на заимку к Костяну, своему корешу. Вот его встречают мужики с гармонями и бабы в сарафанах с подносами, на которых водка с капустой и огурцами.
«Пей до дна, пей до дна», - пронёсся в голове залихватский голос цыгана с гитарой, - «к нам приехал, к нам приехал, Борис Иваныч…дорогой…». Потом баня, опять водка, те же бабы, но уже без сарафанов. Затем, его грузят в ПАЗик и везут куда-то. В автобусе орет Высоцкий со своей удалой «эх раз, да ещё раз…» и опять пьянка. Вот он уже катит в санях, укутанный в меховую накидку и пьёт коньяк из фляги, а потом егеря Костяна грузят тело на вышку, вручают ему карабин. Как положено, на посошок и стремянную, потом тишина и сон.
«Чёрт, вот и поохотился!!», - с досадой подумал Марля и только сейчас осознал всю тяжесть похмелья, которое тисками сжало ему голову. Мучительная жажда обуяла его и желание накатить ещё раз мучительно пронзило виски депутата.
- А я вам как раз принёс, - опять раздалось из темного угла лабаза - вот отведайте нашей березовки и грибочков. Из темноты протянулась рука в меховой перчатке и поставила на столик возле окна штоф с рюмочкой, а потом и хрустальную вазочку с грибами.
- Федька, ты что ли? – пробубнил Марля, поняв, что Костян оставил ему своего старшего егеря для присмотра за пьяным телом. Ему хотелось схватить штоф и опрокинуть содержимое в пасть. Нетерпение ломало волю и остатки манерности. Он взял дрожащей рукой штоф и наполнил рюмку, разливая драгоценную жидкость. Тёмного цвета настойка разливалась на иней, покрывавший сбитый из нетёсаных досок стол.
- Фёдор приболел, но и со мной вам будет не скучно, - донёсся из угла лабаза скрипучий тихий голос.
Марля забросил содержимое рюмки в рот, проглотил и поморщился. Странная горьковато сладкая настойка отдавала железом, но состояла из такого количества спирта, что даже у опытного в питейных делах депутата перехватило дыхание. Жар разлился по желудку, тёплая волна накатила в голову. Не желая терять инициативу, Марля налил ещё рюмку и опрокинул её зажмурившись. Незнакомец терпеливо ждал окончания процедуры.
- Эх, крепка настойка, - одобрил Марля, - кто делает? Федька што-ле?
- Делает настоечку кикимора местная. На болоте живет. Грибочки она же собирает и по собственному рецепту готовит. Людишки то за такими в Голландию катят, а наши то ничем не хуже.
Марля оценил юмор собеседника и сказал:
- Да видел я уже сегодня ваших кикимор. Огонь девки, - и, похлопав себя по бокам, спросил - закурить не найдётся? Тебя как зовут-то?
- Зовут меня Сурт Велняс, - с расстановкой, как бы впечатывая каждое слово в голову собеседнику, ответил незнакомец и его огромный темный силуэт приблизился к Марле. Вспышка огня озарила темноту будки и законотворец обомлел, а затем отпрянул назад.
Во-первых, в нос ударил смрадный кисловато-козлиный запах, шедший от незнакомца. Во-вторых, огонь лился прямо из перчатки собеседника, а точнее из длинного желтого ногтя, которыми заканчивались пальцы у меховых варежек. Если это были варежки. Он не разглядел. Огонь так же быстро потух. Но главное не это. Марлю ошарашила внешность незнакомца. Резкие угловатые черты лица, острый нос, скулы, неряшливая бородка и все это сидело на огромной голове, окаймленной густыми волосами. Чёрные пронзительные глаза сверлили углями огромных зрачков всё примитивное существо Марли. Курить расхотелось. Незнакомец плавно переместился обратно в тень.
Солнце уже село и в лабазе было уже почти темно, от чего Марле стало тоскливо и жутко.
- А ты как меня нашёл? – спросил он, чтобы успокоиться.
- Так вы сами меня позвали, - удивлённо ответил собеседник, - меня не надо звать долго.
«Господи, неужели опять в рацию орал про водку», - подумал Марля, - «Да ладно, хер с ним, здесь глухомань, журналюг нет, а если бы и объявились, то головорезы Костика быстро бы переловили мерзавцев». Осмелев, Марля потянулся к штофу, налил себе ещё огненной жидкости и опрокинул её в рот. Его снова обдало огнём изнутри, в голову мгновенно ударил хмель и мысль поплыла тягуче с ленивой негой.
- Ты от шефа своего? Фин что ли или латыш? Что за имя такое? – осмелел окончательно Марля и решил наглым напором показать, кто здесь хозяин.
- Конечно же от шефа, - раздался трескучий голос, - а имя… ну как вам будет угодно. Пусть будет финское. У нас везде есть свои филиалы.
Марля вспомнил, что, действительно Костян открыл рыбалку на Чухне. Звал его, но такой фигуре как Морилкин в страны вероятного противника въезд заказан. Осталось только путешествовать по Отечеству. Хотя и здесь есть куда податься. Особенно при таком бабле, как у Марли.
- Вот, что фин, принёс бухло, покараулил и на этом спасибо. А теперь давай топай к шефу, скажи ему, что примёрз я здесь, пусть сани присылает и дровишек в баню подбросит. Охота сегодня не задалась. А то у меня батарея на рации села, - Марля поддел щепотью грибов из вазочки и отправил их в рот. Грибы были кисловатые, но какие-то до боли знакомые. Он не мог вспомнить, но спрашивать у незнакомца, что за грибы не стал.
- Борис Иванович, раз возникла такая возможность побеседовать с глазу на глаз, я бы хотел поговорить с вами о взаимовыгодном сотрудничестве, - услышал Марля в ответ на свой приказ и обалдев подумал: «Совсем тут одичали. Хрен с ними, не моются и заросли, как черти. Но кто такой этот малый, чтобы я с ним сотрудничал? Да, у Костяна много лихих парней. Солдаты удачи. Все оттрубили в горячих точках, опытные, молчаливые, но без амбиций. Тех, кто были понаглее, уже давно прикопали в окрестных лесах. Ведь основной бизнес Костяна был совсем не охотничий…» его мысли снова прервал тихий скрипучий голос:
- Мне кажется, что наше сотрудничество будет взаимовыгодным. У нас очень серьёзная организация. Мы готовы помочь вам с текущими проектами, например, с захватом алюминиевого завода, которым вы сейчас занимаетесь. А то ведь будет, как в прошлый раз с колбасными цехами в Самаре. Тогда и директор то бывший всплыл некстати под мостом, который уважаемый губернатор должен был открывать.
Марля был ошарашен. Кто такой этот наглый хмырь, откуда у него столько информации? Может конторский? Работает у Костика для прикрытия? Типа прикомандированный. Они так любят делать.
- Чем ты мне можешь помочь и с чего ты решил, что я имею отношению к захвату завода и тем более к жмуру в Самаре? – Марля привык тыкать людям и пока не видел необходимости менять свой нагловато-атакующий стиль общения.
- Я всего лишь веду переговоры и выполняю волю своего, как вы изволили его обозначить, шефа, - так же тихо ответил наглец, - что же касается жмура, то его отправили на небеса люди Константина Валерьевича, а конкретно Семён Глухих. Тот банщик, который вас сегодня парил. А по совместительству этот любитель парилки является снайпером в бригаде уважаемого Волчка, он же ваш друг Костян Волков.
Таких подробностей не знал даже сам Марля. Видимо, парень, действительно, из конторы, судя по тотальной осведомленности. Ему и раньше знающие люди шептали о том, что ребята с Лубянки стали интересоваться амбициозными бизнес-планами депутата. И вот, в такой необычной обстановке этот дятел пытается вербануть народного избранника.
- И какова же воля вашего шефа? - перешёл на «ВЫ» Марля.
- Скоро Новый год, мне шеф дал наказ ходить по земле и предсказывать людям их судьбу. Вот, например, сможете ли вы сказать, когда сделали то самое селфи, которое пойдёт на ваше надгробие? - незнакомец тихо прохихикал в темноте, - а я могу.
«Сука, начал заходить с угроз. Грубовато. Значит не контора. Но кто?» - судорожно размышлял Марля, вглядываясь в тёмный угол, - «Интересно, есть у него ствол? Может грохнуть его здесь? А вдруг, всё-таки опер?»
- При чём тут Новый год? – непроизвольно произнёс депутат, положив руку на ствол и нащупывая курок.
- Всё дело в том, что наша, контора, - незнакомец сделал на слове «КОНТОРА» ударение, - традиционно перед новый годом рассылает своих представителей по всему свету. Расхаживаем мы по земле и помогаем понять с кем такие заблудшие как вы, Борис Иванович…
- Понятно с кем, я с народом, - перебил его Марля, - и с Президентом, конечно. Давай без лирики, а конкретно по теме. Причем тут моя фотка и надгробие. Пугать меня бессмысленно, я православный.
К Марле стала возвращаться его традиционная нахрапистость, он снова налил и выпил, закусив грибами.
- Хорошо, давайте конкретнее, - согласился собеседник, - сегодня утром, по приезду на базу к Константину Валерьевичу, вы сделали прекрасную фотографию рядом с чудной берёзкой. День был яркий и солнечный и вы ещё свеженький. Фото вышло отменно. Удалой молодец, без шапки, загорелый ещё с бархатного сезона. Вы ещё сбросили эту фотографию своей сожительнице Юлии Петровне Задорновой. Вот она и перешлёт её 6 января наступающего года через мессенджер What’s App директору похоронной компании Якову Арнольдовичу Шницу, кстати вашему собутыльнику и компаньону по прискорбному бизнесу в Подмосковье.
– Это с каких таких хренов Юлька чего-то сбросит этому додику, - заорал Марля, но собеседник осадил его:
- А вот с таких, что на 3 января этого же года, вы забронировали джет Gulfstream G550 с бортовым номером V3-AKZ, который должен будет доставить вас вместе с Викторией Анатольевной Бураковой в аэропорт Ханимаду, что на солнечных Мальдивах. Но полёт, равно как и ваша славная жизнь прервётся ещё на старте во Внуково-3 и вы сгорите, вместе с Викторией и членами экипажа. Хоронить вас будут в закрытых…
- Хватит!!! – перешёл на визг Марля, - ты охеревшая рожа, откуда у тебя вся эта инфа? Кого ты купил? Говори, застрелю, суука!!
Он вскочил и направил ствол в темноту и как ему показалось в сторону говорящего. Между тем совсем стемнело и лишь взошедшая, ещё слабая луна едва подсвечивала штоф и вазочку с закуской. Лабаз был абсолютно тёмный и пустой. Марля маленькими шажками приблизился к тому месту, где был незнакомец, потыкал в воздухе карабином и упёрся им в стенку. Там определённо никого не было. Тогда депутат подошёл к пологой лестнице и посмотрел вниз. Метра 3, вряд ли собеседник мог сигануть сверху, тем более минуя массивного Марлю.
В недоумении он подошёл к столу, налил себе ещё настойки и выпив, подумал: «Но ведь кто-то принёс это пойло сюда. Даже, если мне примерещился весь этот разговор. Ведь сколько выпито было и грибки эти непонятные». Он подошёл к окну, вдали едва слышался мотор снегохода, тащившего ему сани. Луна уже поднялась выше и достаточно ярко освещала заснеженную поляну перед вышкой. Никаких следов не было.
«Господи, допился», - подумал Марля и налил себе ещё. Осушив стакан и закусив грибами, он немного успокоился и вдруг, где-то глубоко в голове услышал голос незнакомца:
- Ещё есть время подумать, только позовите и я приду!
- Сука!! – заорал Марля и стал шмалять из ружья по всем стенам лабаза. Израсходовав магазин, депутат опустил ствол и пробормотал себе под нос:
- Пора бросать бухать! – опустив глаза он не увидел на столе ни штофа, ни вазочки с грибами. В воздухе пахло серой, а где-то внизу скрипя полозьями по снегу и нещадно тарахтя, подкатился к вышке снегоход с егерем.
Уже позже, приехав на базу и как следует набравшись вискаря с Костяном, Марля узнал, что опытного егеря Федьку в этот день задрали в лесу волки, разодрав ему в клочья горло.