В продолжении темы о противоречиях Библии, над которыми стоит задуматься, хочу добавить следующее... Те , кто не читал первую часть , могут найти ее тут. А я пока продолжу...Итак...
Обращаясь к Новому завету, мы тоже не находим в нем следов того духа истины, который якобы диктовал этот труд. Четыре историка или рассказчика сказок написали чудесную историю мессии; они передают обстоятельства его жизни, уклоняясь друг от друга, и местами впадают в самые резкие противоречия между собой.
Родословная Христа у св. Матфея отличается от родословной его у св. Луки; в передаче одного евангелиста Христос отправляется в Египет, другой ни словом не упоминает об этом бегстве; у одного миссия Христа продолжается три года, у другого — только три месяца. Такой же разнобой в изложении подробностей событий. Согласно св. Марку, Иисус умер в третьем часу, то есть в девять часов утра; св. Иоанн говорит, что он умер в шестом часу, то есть в полдень. Согласно св. Матфею и св. Марку, жены, пришедшие после кончины Иисуса к его гробу, встретили только одного ангела; по словам св. Луки и св. Иоанна, они встретили двух ангелов. По словам одних, эти ангелы были внутри гробницы, по словам других — вне ее.
Несколько чудес Иисуса Христа эти евангелисты тоже рассказывают каждый на свой лад, хотя якобы были очевидцами их или пишут по наитию от бога. Такая же разноголосица в описании явлений Христа после его воскресения. Не должно ли все это внушить нам сомнения в непогрешимости евангелистов и в их боговдохновенности?
Что сказать о ложных и несуществующих пророчествах о Христе, на которые ссылается евангелие? Так, св. Матфей утверждает, будто Иеремия предсказал, что Христос будет предан за тридцать серебренников; между тем у Иеремии вовсе нет этого пророчества.
Христианские богословы выпутываются из положения самым невразумительным образом. Их ответы могут удовлетворить только людей, вменяющих себе в обязанность пребывать в ослеплении. Феофилакт находит, что если евангелисты не всё передают одинаково, то это является лучшим доказательством их добросовестности «В противном случае, — говорит он,— их можно было бы заподозрить в том, что они писали, сговорившись между собой».
Св. Иероним сам говорит, что цитаты у св. Матфея не согласуются с греческим текстом библии. (Если ты заглянешь в еврейский текст, ты удивишься, как велико расхождение между Матфеем и семьюдесятью толковниками в словах и расположении их, так что даже смысл получается противоположный).
Эразм вынужден признать, что дух божий позволят апостолам ошибаться. (Дух божий, вдохновлявший умы апостолов, допустил, чтоб его люди кое-что не знали и ошибались). В общем надо обладать очень крепкой верой, если не достаточно прочитать св. Иеронима, чтобы разочароваться в священном писании. Каждый рассудительный человек должен понять, что никакие софизмы не примирят столь явных противоречий, все ухищрения толкователей лишь покажут ему, что их дело плохо. Разве богу служат передержками, увертками и ложью!
Те же противоречия, те же ошибки мы находим в высокопарной галиматье, которую приписывают св. Павлу. Этот человек, исполненный духа божьего, обнаруживает в своих речах и посланиях только фанатизм полоумного. Самые ученые комментарии не дают возможности понять и согласовать те несуразные противоречия, которыми переполнены все его писания, и объяснить его неустойчивое поведение, то благоприятное еврейству, то враждебное ему.
Св. Павел сам рассказывает нам, что был вознесен на третье небо. Как? Для чего? И что он узнал там? Он узнал то, что неизрекаемо и не постижимо человеку. К чему же было это чудесное путешествие? Но как положиться здесь на св. Павла, если он в Деяниях апостолов позволяет себе ложь, заявляя перед первосвященником: я фарисей, за чаяние воскресения мертвых меня судят.
Здесь содержатся два ложных утверждения, ибо 1) Павел в это время был самым ревностным апостолом, следовательно — христианином, и 2) Павла обвиняли совсем в другом. См. Деяния апостолов, гл. 23, ст. 6. Если апостолы лгут, можно ли доверяться их речам?
Кроме того, этот великий апостол на каждом шагу меняет свои взгляды и свое поведение. На соборе в Иерусалиме он выступает против святого Петра, взгляд которого был благоприятен еврейству; но потом он сам соблюдает обряды евреев. Наконец, он постоянно приспособляется к обстоятельствам, приноровляется ко всем людям. Можно сказать, что он послужил примером для иезуитов в Индии в их поведении перед туземцами идолопоклонниками; иезуитов обвиняли в том, что они совмещали культ Иисуса Христа с местными обрядами.
Столь же невразумительны другие произведения, приписываемые апостолам. Эти вдохновенные богом люди как будто явились на землю только для того, чтобы помешать своим ученикам что-либо понять в преподаваемом им вероучении.
Сборник, составляющий Новый завет, кончается мистической книгой, известной под именем Апокалипсиса св. Иоанна.
Автор этого неудобоваримого произведения решил превзойти все дикие и мрачные идеи, содержащиеся в библии. Он показывает в нем удрученному человечеству близкую перспективу мира на краю гибели, рисует воображению христиан жестокие, приводящие в ужас картины, способные отвратить их от этой бренной жизни и сделать их бесполезными и даже вредными членами общества. Таким достойным образом фанатизм заканчивает стряпню, почитаемую христианами, но смехотворную и презренную в глазах рассудительного человека. Эта стряпня не достойна премудрого и преблагого бога и ненавистна для каждого, кто вспомнит то зло, которое причинила она на земле.
Такую книгу, как эта библия, полную диких и отвратительных представлений о божестве и бросающихся в глаза противоречий, христиане взяли себе в руководство в своем поведении и в своих взглядах. Не удивительно, что они никогда не могли ориентироваться в ней, никогда не могли столковаться между собой о том, как толковать волю этого непостоянного и капризного бога, никогда не знали в сущности, чего он требует от них. Таким образом, эта темная книга стала для них яблоком раздора, неиссякаемым источником конфликтов, арсеналом, снабжавшим оружием самые противоположные партии.
У геометров нет никаких споров относительно основных начал своей науки—по какой же превратности судьбы книга, почитаемая христианами, содержащая основы их божественной религии, от которой зависит их вечное блаженство, почему, повторяю, эта книга столь непонятна и подвержена спорам, из-за которых так часто проливались потоки крови! Если судить по результатам, в этой книге скорее следовало бы видеть дело злого гения, духа лжи и тьмы, а не бога, пекущегося о сохранении и счастье людей и желающего просветить их.