Это продолжение рассказа о родословной семьи Елены Игоревны Жерихиной, записанной с ее слов в 2016 году. Первая часть находится здесь.
_____________
Рассказываем про семью отца
Дед по отцу, Панфил Ильич Жерихин (1890–1975), внешне типичный северный славянин, происходил из архангелогородцев, из Холмогор.
Он мне рассказывал, как долго жил в избе при лучине. Даже не знаю, был ли он грамотен до войны, скорее всего, учился в начальной школе.
Служил он в Первую мировую в гвардейском Семёновском полку. Прошел Польшу. В самом начале 1917 года, еще до Февральской революции, вступил в партию большевиков. Вскоре после революции его откомандировали на Север – устанавливать Советскую власть.
В Великом Устюге к нему направили секретаршей молодую девушку, Клавдию Ивановну Устинову (1900–1961), которая родилась в Петербурге в семье унтер-офицера и закончила к этому времени прогимназию.
В Великом Устюге она спасалась у родственников, приехав из голодного Петрограда.
Они поженились в начале 1920-х.
Дед стал начальником ВЧК Архангельской губернии. Человеком он был страшным: именно он приговорил к расстрелу Питирима Сорокина (русский и американский социолог и культуролог, педагог. Один из основоположников теорий социальной стратификации и социальной мобильности), и только письмо Ленина спасло жизнь этого замечательного ученого.
Я где-то лет в 12 уже почувствовала разрыв родственного отношения к нему, так странно-страшны, несправедливы были его рассказы.
В начале 1920-х дед и бабушка переехали в Петроград, где дед поступил в Юридическую академию и вскоре стал военным прокурором. Жили они в «военном доме» на Кирочной, когда в апреле 1923 родился мой отец, Игорь Панфилович Жерихин (1923–1982).
Он был очень способным мальчиком, но рано испортил зрение, поглощая неимоверное число книг и все запоминая. Учился он до 1934 года в бывшей Анненшуле (училище святой Анны).
Весной 1934, за полгода до убийства Кирова, дед, уже заместитель военного прокурора города, комиссовался по болезни, язве желудка, заработанной во время Гражданской войны (потом он прожил с ней еще 40 лет, дожив до 85).
Отец рассказывал, как он, десятилетним ребенком, был очень недоволен тем, что семья, бросив все, быстро переехала к Путиловскому (вскоре ставшему Кировским) заводу.
Подозреваю, что дед предчувствовал чистки «старых большевиков» и предпочел занять самое скромное положение.
Дед стал заводским нотариусом и получил скромную, вместе с сестрами жены, квартирку в новом заводском доме на Турбинной улице.
Отцу пришлось переходить в новую школу на проспекте Стачек, правда, хорошую, «Серп и молот», которую он и закончил.
Первый курс он отучился в Политехническом институте, куда через весь город ездил на 9-м трамвае. В блокаду он тоже не покинул родителей, в армию его не взяли по зрению -13, и стал он работать на заводе «НевГвоздь».
В ЛИИЖТе мои родители познакомились, отец поставил своей целью жениться на девушке с французским языком и хорошими манерами, и очень настойчиво ухаживал за мамой и будущей тещей.
Осенью 1947 г. сразу после окончания института и свадьбы родители уехали по распределению в Мурманскую область, в Кандалакшу. Спустя два года отец сдал экзамены в аспирантуру ЛЭТИ им. Ульянова (Ленина), и они возвратились в Ленинград.
Мама долго не могла найти работу из-за «5 параграфа» – евреев не только не брали на работу, но и просто выселяли из города. Потом она устроилась в ТЯЖПРОМЭЛЕКТРОпроект, где проработала около 25 лет.
Сначала жили у свекра, на Турбиной улице. В 1950 родилась единственная дочь, я, Елена Игоревна Жерихина.
В 1953 г. случилось несчастье, очень распространенное в те годы: на даче в Тайцах я заразилась туберкулезом в форме костного спанделита. Меня уложили в Петергофскую больницу к прекрасному врачу, Софье Генриховне Филлиппео. Родителям удалось приобрести редкий в те годы антибиотик, и спустя три года, я выздоровела. Но это время я провела в больнице, привязанная к специальной кровати, и разучилась ходить, вообще двигаться.
Дед во всем обвинил маму, хотя и нянька, и дача, были «от них», и родители предпочли переехать в комнату к бабушке Елене Яковлевне, на Подъяческую, 8, которую я и вспоминаю, как родной дом. Отец к этому времени стал доцентом ЛЭТИ, мама работала старшим инженером, затем - руководителем группы в проектном институте.
Бабушка вышла на пенсию, и смогла посвятить мне все время и все знания по обучению гимнастике. Другая бабушка, Клавдия Ивановна, которая работала в в институте ЛИВТ получила дачный участок в Ушково. Для обучения ходьбе на дачном участке вдоль всех дорожек поставили перила и за три летних месяца я смогла научиться ходить.
Уже через год, осенью 1957 г. я смогла пойти в обычную школу № 257 на канале Грибоедова, угол пр. Майорова.
Через год, в 1958, отец смог уже принять приглашение прочитать курс лекций в Пекинском политехническом институте, и я осталась на несколько месяцев с мамой и бабушкой.
Купили рояль, и пытались, как всех в нашей семье обучить игре на фортепиано, но ничего путного из меня не получилось, хотя я 9 лет занималась с прекрасным педагогом Ю.Л. Растопчиным.
Папа, который часто бывал днем свободен, много ходил и говорил со мной, и сильно повлиял на формирование моей личности. Я до сих пор вспоминаю его фразы.
Он был склонен к гуманитарным знаниям: читал «Всеобщую историю искусств» и собирал иллюстрации, спокойно относился к моим дальним одиноким прогулкам, поощрял хождение в Эрмитаж в одиночку. Много лет, несколько десятилетий от входил в Редакцию институтской газеты «Электрик», сам писал и был редактором газеты.
Когда я заканчивала 5-й класс, умерла бабушка Клавдия Ивановна, а осенью отца послали на три года в Индию, читать лекции в Калькутском политехническом институте, устроенном по английскому образцу в Карагпуре. Мама поехала с ним и пробыла там два года, приехав только на лето, чтобы вывезти нас с бабушкой на юг.
По возвращении в Ленинград, она еще вплоть до 1972 г. работала в Тяжпроэлектропроекте, но потом, не видя перспектив, перешла в Ленгипроинжпроект, где проработала еще 10 лет, до поздней пенсии.
Она очень увлекалась городским хозяйством, и проектируя новые подстанции, старалась, чтобы они не «высовывались», не портили вид старого города. Занималась она и перспективными проектами электроснабжения новых районов. Отец до конца жизни преподавал в ЛЭТИ.
Пожалуй, более всего сегодня меня поражает стабильность нашей семьи, в которой конечно, бывали и бури, в основном из-за маминого взрывного характера. Но это была семья, в которую очень естественно входили и другие близкие наши родственники, о которых речь пойдет в следующей статье...
Спасибо за материалы: http://mirpeterburga.ru/
__________
Если вы:
- заботитесь о сохранении памяти о себе и своих близких в правильном, неискаженном виде
- имеете большое колличество фотоальбомов, записей на бумажных носителях и переживаете за их сохранность
- не имеете времени или умений создать ваше собственный интернет-мир, в котором будут отражены ваши мемуары, фото и видео
- вам важно продлить вашу родословную и передать ее будущему поколению,
тогда вам обязательно нужно заглянуть на наш инновационный проект, в котором работают люди, умеющие бережно и профессионально выполнить все это. ПОСМОТРИТЕ.
С глубоким уважением к вам, команда Nasledie.digital... 🌎