В жару старые кварталы Симферополя погружались в сон.
Сонно летают деловитые шмели, с сонным плюхом падают переспевшие сливы и абрикосы. Дворовые псы сидят сны про увлекательные погони и даже не думают облаивать случайного прохожего. В жару днем по старым улицам города С., чужие не ходят. Только свои.
И если пройти чуть дальше, потом задуматься, углубиться, немного покрутиться разглядывая дерево шелковицы, потом полюбоваться цветами и окончательно сбиться с пути, то город обязательно подготовит тебе пару интересных сюрпризов, которым ты потом удивишься еще сильнее, когда обнаружишь насколько близко ты был от одной из центральных улиц.
От навигации Максима отвлек забор весь забор было выложен битыми цветными стеклышками.
И когда на них падало солнце, то по асфальту, дороге и людям, которые проходили мимо плясали яркие солнечные зайчики.
- Красиво очень, - честно сказал Максим вслух.
- Забор моих неудач, - рассмеялся мужчина, который как раз прилаживал очередное стеклышко, - каждый раз, когда что-то не так, ставлю сюда цветное стекло. Или горсть, что найду, в общем, главное, чтобы яркое было.
- Очень правильно, - похвалил Максим такой способ ведения домашнего хозяйства.
- Да это все из-за Даши. Вон, ее сад соседний. Там цветы видите какие? Каждый раз, когда ей грустно или плохое настроение, или неудача какая-то она сажает новый цветок в саду. И забора у нее нет именно поэтому, чтобы все, кто проходит мимо могли любоваться цветами.
Сад в самом деле был невероятным. Самые сочетаемые друг с другом цветы росли рядом и удивительно подходили и миру и саду и этой старой улице с одноэтажными домами, арками порталов в прошлое или будущее или летним зноем упавшим на землю раскаленными полотном.
- Ой, да ладно тебе все на меня. Идея на самом деле был не моя, - Дашей оказалась копченая до черна бабушка с кокетливо повязанным платком-тюрбаном ярко-желтого цвета, - на самом деле, я это тоже подглядела, у Анюты, через дорогу. Видите? У нее вертушечки цветные стоят? Как начинает ветер дуть, не оторваться как красиво.
Максим повернул голову и посмотрел на удивительный дом. Точнее - забор. Там по всему периметру старого, еще сложенного из дикого камня забора, не высокого, буквально пол метра в самом деле стояли в цветочных горшках сделанные из разноцветной бумаги, пластика и дерева игрушка - вертушки на палочке. И если бы подул ветер, то, в самом деле, это было бы завораживающее зрелище.
Максим подошел рассмотреть вертушки поближе. Каждая из них была совершенно особенной, сразу было видно, что их делали не по шаблону, а под настроение. Видимо, если в жизни в самом деле шло что-то не так.
- А вы возьмите вот эту. На память, я ее не потому что плохо было сделала, а просто так, цветная бумага осталась, - Из дома вышла женщина, невероятно похожая на Солоху из знаменитого фильма и протянула Максиму вертушку на палочке, покрытую блестками и похожую на настоящий леденец.
- Спасибо, - улыбнулся Максим и пошел искать выход, хотя, на самом деле не выход, а фонтан. Он точно знал,что где-то в лабиринте улиц старого города, не того, парадного: смеси сталинского ампира и южных домиков с открыток "Привет из Крыма", а настоящего, где выход из лабиринтов улиц знают только кошки и местные жители.
- Ой, это Анина, да? - Спросила мама с тремя, ой, нет, четырьмя детьми, которые вились вокруг нее хороводом.
- Да, - кивнул Максим.
- Очень хорошо, что она стала так делать. Это нас научил Прапорщик.
- Кто? - Приподнял брови Максим услышав знакомое прозвище.
- Ну Прапорщик. Никто не знает его настоящее имя, у него чашки. Вернее он рисует море на чашках, он их вообще дарит, но каждый раз...
- Когда что-то идет не так, - кивнул Максим и рассмеялся.
Он отлично помнил эту историю.
Прапорщик, который в самом деле был прапорщиком, давно вышел на пенсию и чинил забор в детском саду, когда они познакомились с Максимом. Тогда Прапорщик смог проворчать почти пол часа даже, как показалось Максиму не прерываясь на то, чтобы сделать вдох.
- Последнее время, кажется, что тону. Просто что не сделаю, то падаю куда-то, - сказала он тогда рисуя на заборе удивительной красоты море.
- Ты хорошо рисуешь, - заметил Максим, закрепив еще несколько досок.
- Ага. Мне еще тут досталась целая коробка просто белых чашек. Но зачем они мне? Хотя на них можно что-то нарисовать. Бумага все равно кончилась.
Максим потянулся, - а ты всякий раз, когда что-то случается рисуй на чашке море. Вот как на заборе. Мелкая ли неурядица, или что-то крупное, пусть будет на чашке шторм или закат. Что в голову придет.
Плохое настроение, нарисованное все еще по-прежнему ворчливым Прапорщиком, превращалось в закат или рассвет на море.
Кстати, по городу С., ходят упорные слухи, что именно эти чашки Прапорщика приносят удачу. А Максим достав одну из таких чашек с полки и поставив в нее вертушку подумал, что неплохой сегодня получился день. Очень даже. Делать из плохого настроения хорошие дни, это тоже умение.