ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Рима и я
В маленьком саду дома я немного побыл наедине с Римой. Когда-то этот сад был очаровательным уединенным местом. Действительно, за исключением решетчатого окна наверху, он был виден только с одной точки: галереи минарета. Но пренебрежение разрушило это место. Апельсиновые деревья процветали - действительно, цвели - и идеальный плащ из бугенвиллии нависал над балконом под решетчатым окном. Но эти цветочные бордюры представляли собой заросли сорняков, а каменная цистерна, в которой давно перестал играть фонтан, была покрыта затхлой слизью и была не более чем местом размножения комаров.
- Я не знаю ничего о сэре Денисе Найланде Смите, - сказала Рима, - Но я никогда в жизни не испытывала такого чувства облегчения, как вошла сегодня в ту комнату и нашла его там.
- Я знаю, - ответил я, успокаивающе сжимая ее руку, - это безупречное качество мужчины. Тем не менее, дорогая, я не буду чувствовать себя счастливым, пока мы не выберемся из Исфахана.
- Я тоже не буду, Шон. Если бы только дядя не был таким чертовски загадочным. Какого черта мы все ещё здесь остаемся?
- Боюсь, что знаю не больше тебя, Рима. Что было целью сегодняшней дневной экспедиции? Я в полном неведении
- Я почти такая же плоха, - призналась она, - Но по крайней мере я могу сказать вам, куда мы пошли. Мы пошли к Соломону Исхаку. Знаешь - забавного старого ювелира?
- Соломон Исхак - одна из величайших загадок Исфахана. Но, насколько я понимаю, ему попадаются очень редкие антикварные предметы. Вероятно, шеф ведет переговоры о сделке.
- Я так не думаю. Мне пришлось взять с собой негативы примерно сорока фотографий, и дядя оставил меня бродить по тому неописуемому душному магазину более часа, в то время как он оставался во внутренней комнате со старым Соломоном
- А что стало с фотографиями?
- Они были у него с собой, но принес их в конце беседы. Теперь они вернулись сюда
- Это может объяснить загадку, - задумчиво сказал я, - Как понимаю, на фотографиях были останки Пророка?»
Рима кивнула.
- Мастерство изготовления рукояти меча бросило вызов даже знаниям шефв, - добавил я, - Он, вероятно, хотел узнать мнение Соломона Исхака, но не хотел рисковать самим мечом.
Рима обняла меня тонкой обнаженной рукой за шею и прижалась головой к моему плечу.
- О, Шон!, - прошептала она, - Я никогда в жизни не чувствовал такой тоски по дому.
Я наклонился и поцеловал ее вьющиеся волосы, очень крепко сжимая ее.
- Римма, дорогая, - прошептал я, прижимаясь губами к полузакрытому уху, - Когда мы доберемся до какого-нибудь места поближе к цивилизации, ты пойдешь со мной навестить консула?
Она ничего не ответила, но плотнее спрятала лицо от меня.
- Если шеф все же настаивает на яркой свадьбе, может повенчаться позже. Но главное...
Рима внезапно подняла лицо, глядя на меня.
- В следующий раз, когда вы спросите меня, я скажу Да, Шон. Но, пожалуйста, не спрашивай меня снова, пока мы не выйдем из Исфахана. - Почему?" - тупо спросил я, - Разве есть для этого какие-то особые причины?
- Нет, - ответила она, поцеловала меня в подбородок и снова прижалась ко мне, - Но я обещала. И если у тебя все хорошо, ты останешься доволен
Я наклонился и чуть не задушил ее поцелуями. Полагаю, виновата была моя поспешность, а я не знал и даже не пыталась узнать точку зрения Римы по этому поводу. Что касается шефа, то я давно знал, что он полностью наслаждается ситуацией. Я убежден, что если бы мы с Римой стали любовниками открыто, он бы пальцем не пошевелил. Он был чудесным старым язычником, и его глубокое неуважение к ритуалам в любой форме приводило к некоторым неловким моментам - неловким, то есть для меня, но, по-видимому, нравилось сэру Лайонелу.
И в тот момент, когда эти мысли приходили мне в голову, из окна наверху раздался его громкий голос:
- Вы там, бегом назад! - он взревел, - Вам предстоит более серьезная работа, чем заниматься любовью с моим штатным фотографом!
Я вскочил - у меня покалывало кровь - и сердито обернулся. Но тут же я встретил вздернутый взгляд Римы. Мое настроение изменилось. Она содрогнулась от смеха
- Старый хулиган! - прошептала она.
- Поднимись сюда, мой друг-пуританин, - продолжил сэр Лайонел, - Тут два кавалера хотят поговорить с тобой!