Вопрос этот можно перевести двояко.
Это может означать своего рода успокоение: мол, чего бояться-то? Страшного абсолютно ничего.
И это также может означать конкретный запрос: чего именно вы опасаетесь, за что сильно переживаете?
Это ведь тоже нужна смелость - признаться в своих страхах. Одна моя хорошая знакомая - прекрасный человек, певица, глубокий знаток русской народной культуры - рассказала про своё замужество. Оно у неё не первое было, но оказалось самым удачным (дай Бог, и чтобы и дальше так). Ей этот мужчина как-то сразу понравился, но она понимала, что... когда люди уже в среднем возрасте, то тут нельзя "гнать лошадей". Тем более, что оба пережили развод, после этого на новые отношения всегда смотришь с некоторой опаской.
И они просто общались, говорили по душам. И вот так, слово за слово, мужчина признался своей новой подруге в тех страхах, которые испытывал перед семейной жизнью.
И она повела себя очень мудро. Выслушала всё очень внимательно, поддержала тепло. И ни разу потом мужа не попрекнула ничем из того, что он ей рассказал. А он прямо оттаял душой, как будто очень тяжёлый камень снял с себя. И стал вовсю стараться для жены, для семьи. У него появилась уверенность в надёжности тыла. И силы высвободились - на заботу о семье.
Поэтому хотя бы даже для самого себя нужно бывает признаться в том, чего страшитесь, что напрягает. Попробую и я проговорить - тем более, что на творческих встречах мне разные вопросы задают, могут озвучить и этот.
1) Я боюсь умереть раньше времени. Умом я понимаю, что рано или поздно покинуть землю всё равно придётся - но хотелось бы всё-таки и пожить подольше и, самое главное, успеть прорваться, состояться, реализоваться в жизни. Реализоваться в творчестве прежде всего. Хочется, чтобы и статьи, и песни, и книги, и другие виды творческой продукции дошли до широкого круга зрителей, слушателей, читателей. И чтобы то, что я делаю, действительно помогало, вдохновляло, давало силы жить и творить. Так жили и живут люди, на которых я стараюсь равняться: Антон Семенович Макаренко, Михаил Матусовский, Геннадий Заволокин, Николай Козлов, Александр Розенбаум, Олег Атаманов, Анна Кирьянова и многие другие.
2) Боюсь я больших потрясений в масштабах России и Русского мира. Я достаточно легко пережил трагедию 1991 года только потому, что:
а) был ещё мал возрастом и умом
б) считал себя в то время "демократом" и "западником"
в) был сильно влюблён, увлекался гитарой и восточными единоборствами, ни о чём другом особо и не думал.
А если бы сейчас такое было, как в августе-декабре 30 лет назад - наверное, не пережил бы.
3) За близких временами бывает страшно, за сына особенно. Он ещё маленький совсем, в первый класс вот готовимся. Нормальный ребёнок, подвижный, живой... Интересно, отец ведь тоже, наверное, за меня переживал, хоть я и не хулиганил, не пьянствовал, не дрался особо. Но всё равно - я ведь сочинял в детстве много, был "политически" активен, в юности очень сильно меня тянуло на философию и эзотерику... Но теперь я уже не узнаю о его переживаниях, могу только догадываться. Теперь уже сам прохожу его путь...
4) Связано отчасти с пунктом 2. Боюсь каких-то крупных, серьёзных испытаний, резких ломок привычного уклада жизни. Знаю, умом понимаю, что к ломкам, лишениям и встряскам можно привыкнуть; можно и нужно вопреки всему этому не просто выживать, а жить в полный рост, ещё и других поддерживать. Хотелось бы так суметь - если уж будет суждено. Но лучше... пусть всё будет мирно. Я уж постараюсь не смотреть на мирную жизнь как на предлог для того, чтобы лениться, прохлаждаться, пускаться во все тяжкие...
5) Боюсь каких-то тяжких своих падений, позора, публичных неудач, провалов. Умом опять же понимаю, что всё (ну, или почти всё) можно пережить; после любого (ну, почти) падения рано или поздно можно подняться - и примеров тому немало как в жизни других людей, так и в моей собственной. Но всё же... Если возможно...
6) Боюсь "ожирения души". Пока не на личном опыте, пока умозрительно, но знаю, что и признание, и богатство, и вообще исполнение большой мечты - всё это тоже может оказаться немалым испытанием. Под которым тоже можно сломаться. И всё потерять. Или, что ещё хуже, - потерять себя, стать слишком толстым, важным, недоступным, подозрительным; стать слишком охраняющим свой статус в ущерб собственно делу. Дай Бог вспомнить об этом, если вдруг суждено будет и через такое проходить...
На этом, пожалуй, остановлюсь. Чтобы перевести дух. И потом двигаться дальше. Потому что бойся не бойся, а двигаться надо...
____________________________
Тимофей Михайлов (г. Самара) - писатель, поэт, композитор, сценарист. Автор канала "Достигать. Служить. Вдохновлять".
Другие мои статьи на данную тему: