С одной стороны, ответить на этот вопрос однозначно очень трудно: дело в том, что для диагностики депрессии у животных необходимо провести серию тестов, которые предполагают несколько важных условий — знание языка и самосознание, о существовании которого у животных ученые пока ничего определенного сказать не могут. В 2012 году группа неврологов подписала Кембриджскую декларацию о сознании, в которой говорилось, что главный признак сознания — это “неврологические субстраты”, которые есть не только у человека, но и у многих других животных, в том числе — млекопитающих и птиц. Однако даже если предположить, что у животные обладают сознанием, без единой языковой базы узнать об этом невозможно.
Кроме того, существует еще одно препятствие: людям свойственно проецировать на животных свои эмоции. Является ли грусть в человеческом понимании грустью для домашнего питомца, или он испытывает нечто иное — неизвестно.
С другой стороны, науке известны случаи, когда у животных наблюдались симптомы клинической депрессии — повышенная сонливость, компульсивное поведение, нарушение аппетита и пониженное либидо, а также самоповреждающее поведение — выщипывание волос, укусы, удары, и другие его проявления. Последнее, к слову, связано с активацией работы глии, но как именно — ученым пока неизвестно. Что примечательно, чаще всего депрессивные симптомы свойственны животным, которые находятся в неволе или изоляции, в том числе — в зоопарках.
Так, например, макаки-крабоеды, будучи очень социальными животными, в условиях изоляции начинают вести себя депрессивно: у них снижается аппетит и уровень либидо, а также они меньше участвуют во взаимодействии с другими обезьянами и, в частности, ухаживают за другими. Однако определить, что это просто грусть (что бы это ни значило относительно обезьян), или депрессия, пока не представляется возможным.