Гражданская война в Испании закончилась в марте 1939 г. Франкисты организованно и методично расправились с республиканцами - пленными солдатами, чиновниками, членами левых партий и профсоюзными активистами. Спаслись в основном те, кому удалось бежать за границу – в первую очередь во Францию (после падения республиканской власти в Каталонии французскую границу перешло больше 400 тысяч беженцев, в т.ч. десятки тысяч солдат и офицеров).
В трагические мартовские дни 1939-го, когда республиканская армия складывала оружие и отправлялась в лагеря, не все солдаты и офицеры смирились с поражением. По разным данным, от 40 до 70 тысяч военнослужащих-республиканцев ушли в леса и горы. Лишь немногие из них, воочию наблюдавших хаос и развал последних недель республики, верили в победу на триумфатором Франко. Большинство просто понимало, что в случае сдачи их ждёт пуля, петля или гаррота, и предпочитали погибнуть в бою.
Хотя в первые годы правления Франко партизанское движение в Испании было многочисленным, шансов на успех у него не было. В результате войны бывшие республиканские территории обезлюдели, 300 тысяч пленных ожидали в лагерях своей участи, вконец обнищавшее население думало о выживании, а не о борьбе. В стране сохранялось военное положение, численность армии Франко довёл до 700 тысяч человек, и разместил гарнизоны по всей стране. Сеть доносчиков окутывала все учреждения, заводы и организации, добиралась до самых глухих деревень. Малейшее недовольство пресекалось пулей или тюрьмой.
Партизанское движение не имело единого руководства (точнее, руководства не было вообще), и было отрезано от многочисленной республиканской эмиграции. Важнее всего было отсутствие поддержки со стороны крестьянства: Народный фронт опирался практически только на города, а сельская местность либо активно поддерживала Франко, либо пыталась сохранять нейтралитет. Это связано с особенностями ситуации в аграрной сфере, описание которых выходит за рамки данной статьи. Стоит лишь отметить, что левые силы не смогли привлечь симпатии сельской Испании. Вообще в 1940-х даже те, кто поддерживал республику во время войны, не желали её возвращения. Голод, беззаконие и полный хаос в республиканской зоне превратили жизнь людей в настоящий ад. Недаром также в таких республиканских городах, как Мадрид, Барселона, Картахена и Валенсия франкистские войска, вступившие туда после победы, население встречало цветами.
В таких условиях партизаны не могли рассчитывать на помощь населения, и гражданская гвардия постепенно уничтожала и вылавливала их. Кроме того, партизаны-анархисты, как правило, отказывались сотрудничать с коммунистами, считая их виновными в поражении Испанской республики. К концу 1943 г. в горах ещё продолжали скрываться несколько тысяч голодных, измученных партизан, но на сколько-нибудь масштабные акции у них не было ни оружия, ни сил. Известный фильм «Лабиринт Фавна» Гильермо дель Торо показывает, что испанским партизанам в 1940-х приходилось бороться прежде всего за еду и лекарства. Большинство испанцев того времени просто не знало, что в стране ещё действуют партизаны.
Но во Франции испанские республиканцы верили в возможность свергнуть режим Франко. Из 200 тысяч испанских солдат и офицеров, оказавшихся после войны во Франции, значительная часть приняла участие в Движении Сопротивления. На юге Франции, где располагались лагеря интернированных республиканцев, испанские маки՜ (от французского Maquis – заросли) были главной ударной силой Сопротивления. Особое значение имел тот факт, что во Францию в полном составе перешёл 14-й Партизанский корпус республиканской армии, имевший огромный опыт боёв в горах и лесах.
Летом 1944 г. англо-американские войска высадились во Франции, и юг страны восстал против немцев. Большую роль в разгроме и вытеснении немецких войск сыграли испанские партизаны.
Среди испанских партизан во Франции большая часть была коммунистами либо сочувствовала им. Член ЦК КПИ Хесус Монсон во время войны координировал деятельность испанских коммунистов во Франции, а также пытался создать подпольную сеть в Испании. В сентябре 1944 г. на освобождённых территориях Франции был создан Испанский национальный союз, в который вошли компартия и Объединенная социалистическая партия Каталонии. К союзу примкнули также группы социалистов, анархистов, левых республиканцев и католиков. Фактически союзом руководила Французская компартия, контролировавшая обширные районы Южной Франции, имевшая значительные вооружённые формирования и рассчитывавшая если не возглавить правительство освобождённой Франции, то, по крайней мере, занять в нём ключевое место.
Испанские и французские коммунисты решили организовать военное вторжение в Испанию. Секретарь ФКП Андре Марти на манифестации в Париже заявил, что французские коммунисты отправят 100 тысяч вооружённых добровольцев для свержения Франко. Коммунисты Франции и Испании рассчитывали на поддержку Лондона и Вашингтона.
Их расчёты нельзя считать беспочвенными: англо-американцы считали режим Франко фашистским и враждебным, и обдумывали возможность его силового свержения. Поэтому Монсон отверг предложения военных командиров испанских маки перебрасывать в Испанию небольшие группы хорошо обученных бойцов для развёртывания партизанской войны. Он решил вторгнуться в Испанию всеми имевшимися в его распоряжении силами, захватить приграничный район, провозгласить там республику и сформировать правительство, которое должно было обратиться к союзникам с просьбой о военной помощи. Монсон убеждал соратников, что испанский народ готов восстать против Франко, а армия режима – перейти на сторону восставших. Трудно сказать, насколько он сам в это верил: скорее, он рассчитывал таким образом убедить партизан принять участие во вторжении, а решающей должна было стать помощь американских, английских и французских войск. Однако договорённость с французскими коммунистами вовсе не означала договорённостей с Рузвельтом, Черчиллем и де Голлем. А они, искренне ненавидя Франко, вовсе не желали установления в Испании коммунистического просоветского режима образца 1938-39 гг.
Точно не известно, сколько испанских маки приняло участие во вторжении в Испанию. Всего под ружьём их было 13 тысяч, но далеко не все согласились на участие в операции. В октябре 1944 г. в Тулузе и Фуа, где проводилась запись добровольцев для участия в операции «Реконкиста», собралось около 8 тысяч партизан. Командующим был назначен полковник Лопес Товар – герой гражданской войны и Сопротивления во Франции. Из Москвы в Тулузу прибыл известный республиканский генерал Энрике Листер: он отвечал за сосредоточение сил и обеспечение их оружием.
3 октября партизаны нанесли первый отвлекающий удар: два отряда (400 и 250 бойцов) перешли границу в Наварре и атаковали пограничные посты. Выбор направления был странным: Наварра была самым верным Франко регионом, а наваррские крестьяне – главной ударной силой франкистской армии. Ни на какую поддержку населения партизаны там не могли рассчитывать. Неудивительно, что после нескольких дней схваток не только с гвардейцами, но и карлистскими ополченцами большая часть партизан погибла, кому-то удалось вернуться во Францию, и лишь несколько бойцов смогли проникнуть вглубь страны и примкнуть к местным отрядам.
15 октября три партизанских отряда вторглись в Испанскую Страну басков в районе Сан-Себастьяна. Тяжёлые бои продолжались восемь дней, после чего уцелевшие партизаны вернулись во Францию.
Атаки в Наварре и Стране басков должны были отвлечь внимание режима от основного направления республиканского вторжения – долины Аран на севере Каталонии. Замкнутая горная долина, соединённая с остальной страной только перевалом Ла-Бонайгуа, должна была стать освобождённым районом, а её столица Вьелья – местоположением республиканского правительства.
19 октября главные силы партизан, вооружённые не только винтовками, но и лёгкой артиллерией и миномётами, тремя колоннами перешли границу. Малочисленные посты гражданской гвардии кое-где разбежались, но в селениях Бососта, Лас-Бордас и Альто-Аане оказали исключительно упорное сопротивление, замедлив продвижение партизан. В результате партизанам не удалось ни захватить Вьелью, но блокировать перевал Ла-Бонайгуа.
Командующий франкистскими войсками на севере Испании генерал Хосе Москардо, судя по всему, понимал, что атаки в Наварре и Стане басков были отвлекающими, а основной удар готовился в Каталонии. Это было логично, т.к. Каталония в 1936-39 гг. была главным оплотом республики, и её население в основном сочувствовало левым партиям. Поэтому Москардо уже через несколько часов после начала операции сумел перебросить в Аран горных егерей. Егеря, не размениваясь на атаки занятых партизанами сёл, двинулись к французской границе, чтобы отсечь силы вторжения от Франции. Это спутало карты партизанам: им пришлось отказаться от штурма Вьельи и отражать наступление егерей в приграничье: сохранение коммуникаций с Францией было для них жизненно важно.
В Аране партизан постигла и ещё одна неприятность: крестьяне в освобождённых сёлах отказались их поддержать.
21 октября на командном пункте партизан внезапно появился Сантьяго Каррильо – лидер испанского комсомола и соперник Монсона в борьбе за власть в КПИ. Он фактически отстранил полковника Товара, объявил себя командующим и приказал отступать во Францию. Впрочем, к тому времени некоторые отряды отходили к границе и без приказа. Что неудивительно: Москардо за эти два дня перебросил в Аран 50-тысячную армию и почти отрезал партизан от границы. 22-23 октября партизанам удалось проскользнуть мимо франкистских кордонов и вернуться во Францию.
Партизаны, по их данным, потеряли 129 убитыми и 588 ранеными, 18 попали в плен и были расстреляны. Согласно официальным данным, в ходе боёв погибло 588 партизан и 248 бойцов франкистской армии. Лишь нескольким бойцам удалось перейти через горы и присоединиться к местным партизанским отрядам.
Затея с созданием освобождённого района и республиканским правительством, которое призвало бы на помощь союзников из Антигитлеровской коалиции, провалилась. Партизанам не удалось захватить долину Аран и её столицу Вьелью, не удалось обмануть опытного генерала Москардо и привлечь на свою сторону местное население. Разумеется, никакого восстания в Испании не произошло – его и не могло произойти, т.к. оно никем не готовилось и не планировалось. Никаких подпольных структур, способных поднять восстание, не имелось – были только не способные на это глубоко законспирированные подпольные группы.
Но самой главной причиной провала операции «Реконкиста» была внешнеполитическая. Как раз в те дни, когда партизаны наносили первые, отвлекающие удары, руководство «Свободной Франции» вело переговоры с Франко о взаимном признании. Скорее всего, испанские коммунисты об этом не знали, хотя можно было бы предполагать: де Голлю не были нужны вооружённые коммунисты – ни свои, ни испанские.
16 октября 1944 г., за три дна до вторжения в Аран, «Свободная Франция» признала режим Франко. Таким образом, никаких надежд на помощь союзников, даже в случае успеха операции «Реконкиста», не оставалось.
Фактическим лидером КПИ во Франции стал Сантьяго Каррильо, командовавший выводом партизан из Арана. Монсона обвинили в поражении, и он, понимая, чем это ему грозит, отказался возвращаться во Францию. Несколько месяцев он бродил по Испании, скрываясь как от франкистов, так и от товарищей-коммунистов, пока летом 1945-го не был схвачен полицией в Барселоне. Трибунал приговорил его к 33 годам заключения, но в 1959-м Франко помиловал Монсона, и выпустил его в Мексику. Ему ещё повезло. Его соратники Леон Трилья и Перес Айяла, также отказавшиеся вернуться на партийный суд во Францию, были выслежены и убиты в 1945 г. Мадриде коммунистами-подпольщиками. Еще один «монсонист», Пепе Канальс, согласился вернуться, и был застрелен коммунистами сразу после пересечения французской границы.
Испанские партизаны были разоружены французской армией в к марту 1945 г. – как, впрочем, и французские коммунисты-маки, не вступившие в национальную армию. Испанский национальный союз был распущен в июне 1945-го.
Партизанские действия в Испании после этого не прекратились, но операций такого масштаба, как пограничные сражения в Наварре и Стране басков, и особенно вторжение в Аран, больше не было. Партизанское движение в Испании угасало. В декабре 1946 г. генсек компартии Долорес Ибаррури направила в ЦК ВКП(б) отчёт о деятельности КПИ. Там утверждалось, что компартия имеет партизанские отряды окрестностях Мадрида, Сеуты и Малаги, а также в Галисии, Эстремадуре и Альбасете насчитывается около 900 партизан. Было совершенно ясно, что с такими силами ни о каком развёртывании партизанской войны наподобие югославской говорить не приходится.
В 1948 г. Сталин приказал прекратить помощь испанским партизанам с территории Франции, поскольку он надеялся на сотрудничество с этой страной.
В 1946 г. Франко достиг соглашения с США и Великобританий: на фоне разгоравшейся Холодной войны его режиму «простили» сотрудничество с нацистами и фашистами. Режим, не опасаясь нападения, сосредоточил силы на борьбе с партизанами. К 1947 г. большинство партизан погибло в боях, попало в плен или бежало во Францию и Марокко. В 1952 г. на французскую территорию ушёл последний крупный отряд. Командир последнего партизанского отряда Франсиско Сабатера («Эль-Тринас») был убит гвардейцами в 1960 г.
С 1943 по 1952 г. в боях погибли 258 и получили ранения около 400 бойцов Гражданской гвардии. Партизаны, по данным франкистских властей, потеряли убитыми 2166 человек. Больше 20 тысяч партизан и их «пособников» получили тюремные сроки.
Маленькие группы (преимущественно анархистские) и партизаны-одиночки ещё долго скрывались в горах, но об их борьбе знали только полицейские из ближайших участков. Последний испанский партизан, Хосе Кастро Вейга, погиб в 1965 г.
***
Коммунисты, и не только испанские, почему-то считали, что в Испании возможно развернуть крупномасштабную партизанскую войну по примеру Югославии, хотя ситуация в этих странах была абсолютно разной. Это обсуждали Сталин с маршалом Тито; в 1944 г. в Париж даже прибыл из Югославии высокопоставленный партизанский генерал Любомир Илич, обсуждавший с французскими и испанскими коммунистами планы военных действий против режима Франко.
Однако Испания была не готова к партизанской войне, и испанский народ, понёсший огромные потери в гражданской войне и измученный послевоенными решениями, не желал новой войны. Кроме того, режим Франко пользовался поддержкой большинства населения Испании – хотя бы в силу того, что его противники в значительной части погибли или эмигрировали. Как указывалось, сельское население в основном поддерживало Франко, что само по себе не позволяло развернуть партизанскую войну.
Попытки республиканцев взять реванш за поражение в гражданской войне были изначально неосуществимы. Другое дело, что для тысяч солдат и офицеров республиканской армии и активистов левых партий просто не было выхода, кроме как продолжать вооружённое сопротивление. Партизанское сопротивление внутри Испании было следствием безвыходного положения партизан и их стремлением подороже продать свою жизнь. В то же время внешние, эмигрантские силы, базировавшиеся преимущественно во Франции, пытались свергнуть Франко при помощи сил Антигитлеровской коалиции. Но эти расчёты провалились – по сути, их уничтожила Холодная война, выдвинувшая новые приоритеты для Москвы, Вашингтона и Лондона.
Для того, чтобы режим Франко пал, было нужно только одно – смена поколений. Когда в 1970-е это произошло, не понадобилось на восстаний, ни партизанской войны.