Сначала коротко
Ситуация: Пандемия COVID-19 и вызванный ею кризис в экономике нанесли удары по предпринимательству. В условиях вынужденных ограничений российский бизнес борется за выживание. Желающих открыть своё дело становится все меньше.
На деле: Отток граждан из предпринимательства начался ещё до коронакризиса. Последние три года уровень предпринимательской активности в России стабильно и существенно снижался. На решение стать бизнесменом влияли индивидуальные и внешние (региональные) факторы. Однако под воздействием «пандемических» шоков их значимость сейчас меняется.
Теперь подробнее
Исследователи из НИУ ВШЭ и Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова проанализировали динамику предпринимательской активности россиян с 2005 по 2020 годы. На её основе им удалось показать, что до начала пандемии регионы в нашей стране делились на три типа — в зависимости от набора факторов, способствующих или препятствующих развитию предпринимательства. Оказалось, что в России всего шесть субъектов, где условия способствуют ведению бизнеса. Они объединены в первый и самый немногочисленный тип регионов. Два других, гораздо более широко представленных, отличаются либо низкой инвестиционной активностью, либо высоким социально-экономическим неблагополучием. По мнению учёных, текущий экономический кризис ударит даже по первому типу субъектов РФ, а два других сольются в единую по своим неблагоприятным условиям группу. Результаты работы опубликованы в «Журнале Новой экономической ассоциации».
О чём речь?
Выбор в пользу бизнеса — это всегда расчёт не только на свои силы. Потенциальные предприниматели оценивают регион, где живут и планируют работать: его экономическое и социальное положение, деловой климат, политику местной власти. На основе таких оценок решается вопрос — быть или не быть? Ответы на него в итоге определяют уровень предпринимательской активности (то есть вовлеченности населения в создание бизнеса) на данной территории. В субъектах РФ этот уровень очень разный. Кроме того, они отличаются набором факторов, способствующих или препятствующих развитию предпринимательства.
По уровню предпринимательской активности Россия ближе к концу любых международных рейтингов. В 2019 году, по результатам мониторинга GEM, при разбросе значений примерно от 5% до 35% российский показатель составлял 9,33%.
На 10 000 жителей страны в среднем приходится 181 малое и среднее предприятие. Для сравнения в Германии — 338, в Польше — 548, в Эстонии — 681. При этом географическое распределение компаний неравномерное. Например, в Санкт-Петербурге на 10 000 граждан в 2018 году было 427 организаций малого бизнеса, а на Северном Кавказе — 20.
Между тем, текущая статистика — ещё не всё. Нужны знания долгосрочных трендов. Однако в отечественной научной литературе, как говорят авторы исследования Александр Чепуренко и Ольга Образцова, надёжных оценок предпринимательской динамики за длительный период нет. Как и исчерпывающего сравнения регионов по условиям для старта своего дела.
Как изучали?
Учёные проанализировали информацию Росстата с января 2005 по март 2020 года: статистику регионов, статистику бизнес-демографии (то есть рождаемости, смертности, активности и выживаемости предприятий) и результаты «Всероссийского обследования домашних хозяйств» (ВОБДХ).
Изменение «параметров предпринимательского старта» за 15 лет проследили по трём показателям:
- уровень (коэффициент) рождаемости бизнеса — соотношение числа зарегистрированных бизнесов к среднему числу активных бизнесов в расчёте на 1000 организаций;
- уровень (коэффициент) смертности бизнеса — отношение числа прекративших экономическую деятельность и/или официально ликвидированных компаний к среднему числу активных компаний в расчёте на 1000 организаций.
- коэффициент расширения предпринимательского потенциала — соотношение числа зарегистрированных к числу ликвидированных организаций.
Кластеры регионов в зависимости от условий для предпринимательской деятельности были выделены на основе типологии российских территорий. Регионы различались по трем «осям»:
- «благополучные» (стабильность экономики, доходы и потребление населения);
- «с инвестиционными проблемами» (характеристика инновационной активности);
- «с социальными проблемами» (уровень бедности, ситуация на рынке труда и т.п.).
Индивидуальные факторы, влияющие на вовлеченность в предпринимательство жителей регионов из разных кластеров (материальное положение семьи, наличие собственности, опыта финансовых операций, возраст, уровень образования и т.д.), оценивались для трудоспособного населения старше 16 лет, как занятого, так и незанятого бизнесом.
Что получили?
Выяснилось, что за последние 15 лет предпринимательская активность в России прошла последовательно три этапа: активное наращивание, неустойчивость и сокращение. Первый этап, по подсчётам исследователей, длился более шести лет — с января 2005 по июль 2011 года. Рождаемость компаний в то время преобладала над смертностью. На втором — с 2011 года — соотношение числа «родившихся» и «умерших» колеблется. На третьем, с середины 2016-го, уровень смертности рос, опережая рождаемость с разрывом почти в шесть раз.
С июня 2017 по март 2020 года количество малых предприятий сократилось в два и более раза, а в некоторые месяцы (например, зимой 2018/2019) — почти в четыре.
«Это свидетельствует об устойчивом и значимом оттоке населения из предпринимательства в течение последних трёх лет ещё до начала пандемии коронавируса и связанных с этим шоковых изменений экономических условий», — заключают учёные.
Относительная интенсивность предпринимательского старта в России (январь 2005 — март 2020, тыс. единиц)
С 2016 по 2019 год наименьший спад предпринимательской активности фиксировался лишь в Санкт-Петербурге, Москве, Тюменской области, Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах. Эти регионы, плюс Московская область, где активность даже немного оживилась, объединили в кластер территорий с благоприятными социально-экономическими условиями для предпринимательства.
Только здесь сравнительно высокие значения фактора «благополучие» (стабильность экономики, показатели доходов и потребления). Во всех остальных субъектах РФ высоких значений нет, а отличия — в преобладающих проблемах, которые в свою очередь сдерживают желание граждан пробовать себя в бизнесе.
Для второго кластера — 41 регион — это инвестиционные проблемы. Среди этих регионов:
Вологодская область, Кемеровская область, Республика Калмыкия, Еврейская АО, Новосибирская область, Алтайский край, Архангельская область, Псковская область, Амурская область, Республика Коми, Новгородская область, Сахалинская область, Смоленская область, Республика Алтай, Республика Марий Эл, Астраханская область, Республика Хакасия, Республика Тыва, Пермский край, Республика Саха (Якутия), Ярославская область, Республика Карелия, Магаданская область, Тверская область, Калининградская область, Костромская область, Приморский край, Иркутская область, Курганская область, Томская область, Удмуртская республика, Кировская область, Республика Мордовия, Красноярский край, Мурманская область, Забайкальский край, Республика Бурятия, Чувашская республика, Хабаровский край, Ивановская область, Камчатский край.
Для третьего — 32 региона – социальные трудности. Среди этих регионов:
Ставропольский край, Липецкая область, Ростовская область, Кабардино-Балкарская Республика, Воронежская область, Омская область, Оренбургская область, Калужская область, Нижегородская область, Пензенская область, Саратовская область, Челябинская область, Брянская область, Республика Дагестан, Белгородская область, Республика Адыгея, Краснодарский край, Орловская область, Рязанская область, Тульская область, Владимирская область, Волгоградская область, Ленинградская область, Свердловская область, Карачаево-Черкесская республика, Республика Татарстан, Курская область, Тамбовская область, Ульяновская область, Республика Башкортостан, Республика Северная Осетия, Самарская область.
Во второй группе хуже всех дела обстояли в Калининградской и Мурманской областях: снижение интенсивности предпринимательского старта в них превышало 20%. Существенный темп прироста рождаемости малых и средних предприятий (около 12%) установлен только в Хакасии.
На фоне 32 неблагополучных территорий третьей группы в исследовании выделяются Ленинградская область и Крым. Первая за счёт прибавления предпринимательской активности: за последние три года в среднем на 24,6%. Второй — из-за контрастной динамики — всплеск активности в 2015 году и ускорение спада с 2016-го ежегодно почти на 24%.
В зависимости от типа региона разную значимость имеют индивидуальные факторы — обстоятельства и условия жизни человека, стимулирующие его к бизнесу. В успешном первом кластере главные импульсы — материальное положение семьи и проживание в крупном городе, также важен уровень образования, влияющий на самооценку предпринимательских способностей.
Не подталкивает к началу своего дела наличие собственности и/или ценных бумаг. «Судя по всему, — поясняют исследователи, — сопоставление рисков ведения бизнеса и возможностей для альтернативного повышения уровня благосостояния в нынешних условиях в относительно благополучных регионах таковы, что сравнительно обеспеченная часть населения здесь предпочитает роль рантье».
В неблагополучных регионах, в первую очередь с преобладанием инвестиционных проблем, картина обратная. Собственность и ценные бумаги, наоборот, в плюс, поскольку «отражают высокий статус и облегчают ведение предпринимательской деятельности даже в неблагоприятных для неё условиях».
В том же стимулирующем ряду — опыт финансовых операций, материальное положение семьи и возможность получения кредита. А вот образование и возраст в регионах второго и третьего кластеров на позитив не настраивают. Более старшие и образованные лучше понимают и критичнее относятся к местным трудностям, а потому и не стремятся к открытию своего дела.
В будущем значимость стимулов и барьеров может измениться. По прогнозам исследователей, в регионах с доминированием инвестиционных проблем «пандемический» кризис сузит поле вторичной занятости и усилит нагрузку на семейные бюджеты. В итоге по условиям ведения бизнеса и набору способствующих/препятствующих факторов второй и третий «неблагополучные» кластеры ещё больше сблизятся друг с другом.
В относительно успешном первом кластере предпринимательская активность продолжит снижаться, поскольку ухудшается материальное положение населения. То есть перестает действовать фактор, ранее бывший главной движущей силой. Вместо него на важные роли выходят причины, толкающие к вынужденному предпринимательству, когда человеку не остается ничего другого, кроме как заняться бизнесом, — нет работы или маячит угроза её потери.
Дальше — «шлейф сопровождающих последствий» — предприниматели будут уходить в самозанятость, вырастет доля неформального и гибридного (бизнес совмещается с работой по найму) предпринимательства. Для территорий первого кластера всё это откат назад: ситуация в них приблизится к регионам с инвестиционными и социальными трудностями.
В результате, согласно выводам ученых, в ближайшее время останутся не три, а два кластера территорий:
- небольшая группа с более-менее развитыми возможностями для местного бизнеса, но с «пониженной склонностью населения к добровольному предпринимательству»;
- подавляющее большинство регионов, где благоприятные условия для предпринимательства отсутствуют.
Всем им, чтобы стимулировать бизнес-активность населения, потребуется помощь государства, но не всем — одинаковая. Для сравнительно благополучного меньшинства — «вовлекающие» меры — содействие развитию фирм от быстрорастущих «газелей» до микробизнеса, льготы малым и средним предприятиям и т.д. Для остальных — «подталкивающие» — микрокредитование, поддержка самозанятости, формирование площадок для небольших бизнесов и т.п.
Для чего это нужно?
Хотеть быть предпринимателем и стать им — большая разница, особенно сейчас. Когда завтрашний день в тумане, планировать получается плохо, а рисковать, как, может быть, человек рискнул бы в «мирное» время, опасно. Но жизнь не останавливается, кризис пройдёт. Вопрос, с чем мы останемся и что трансформируем.
Для ответа нужно понимать природу и тенденции долгосрочных изменений. Учёные из Вышки и Плехановки показали, что проблемы с предпринимательской активностью появились не сегодня и не из-за коронавируса. Её развитию в России мешают или помогают многие условия, будь то индивидуальные факторы или региональные особенности, которые в новом исследовании как раз выявлены и исчерпывающе представлены.
IQ
Авторы исследования:
Александр Чепуренко, профессор факультета социальных наук, научный руководитель департамента социологии НИУ ВШЭ
Ольга Образцова, ведущий научный сотрудник Центра статистики и науки о данных Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова
Автор текста: Светлана Салтанова