Владимир Соловьёв и историк, политолог Армен Гаспарян в эфире "Полного контакта" обсудили слова Владимира Путина про иностранных агентов, ФБК* и аресте Навального.
*ФБК - признанная судом экстремистской организация
Соловьев: Слушай, но вообще-то…
Гаспарян: Доброе утро.
Соловьев: ВВ закатал эту тему в асфальт, потому что стало ясно, что ребята, чем больше вы говорите о вашем агенте, чем больше вы пытаетесь его вытащить, вам напомню, ваша страна назвала нас врагом, и вы выделяете деньги на какую деятельность и для кого? Так что, подождите, то есть, де-факто, было сказано, что это не просто экстремистские организации, но ещё и выполняющие какие-то задания в интересах государства назвавшего нас врагом. Экстремисты мать их.
Гаспарян: Я вообще, если честно, второй день под глубоким впечатлением, потому что я так и не смог уяснить для себя суть явления. Ну там, например, 50 лет назад, Соединённые Штаты пытались, по разным шпионским тропам, засунуть сюда своих агентов. Они проваливались, они получали наказания, но это никогда не становилось, условно, фигурой речи, во время политических серьёзных консультаций.
Ни на уровне глав государств, ни на уровнях, там условно, министров иностранных дел. Здесь, вроде как, независимые оппозиционные политики, ну открываешь сегодня западные СМИ и все разговоры только о том, что всех загеноцидили, всех отравили, всех изничтожили, сжили со света и мешают им работать. А я стесняюсь спросить, а кого сжили со света и кому мешают работать?
Вот я открываю интернет, они все там, на Ютубах, в Телеграммах, в Твиттерах. Путин же честно сказал: «Мы же никогда не были против оппозиции. Мы всегда, наоборот, призывали оппозицию стараться участвовать в избирательном процессе. Мы против того, что оппозиции являются нарушителями закона». Это разные вещи. Во-первых, наша оппозиция отметилась целой кучей абсолютной уголовки. Вот как они считают, невинные шутки, это публикация фотографий нацистских преступников на сайте Бессмертного полка, хотя за это, в любой стране им бы разбили рожу в кровь и правильно бы сделали, но правосудие вмешалась сильно раньше, до, извините, абсолютных финансовых махинаций.
Вот Люба Соболь, такой яркий пример оппозиционного политика. Я же так правильно понимаю, что Байден в том числе апеллировал к ее опыту. В августе прошлого года, гражданка объявила себя кандидатом в депутаты Государственной Думы. Я в скобочках скромно замечу, что таким титулом обладает человек, только после регистрации себя в Центральной избирательной комиссии, а вовсе не после публикации, соответствующего статуса в интернете. Но это ладно, Люба Соболь начинает собирать деньги себе на предвыборную кампанию. Счёт избирательный не публикуется нигде, счет зарегистрирован на другого человека.
Люба Соболь не является кандидатом. После этого, деньги собраны, Люба Соболь снимается с выборов, касса убывает. Я так подозреваю, что Любаня скоро окажется под левым или, не знаю, правым пухлым бочком Лео Волкова в Литве, а это точно называется притеснение внесистемной оппозиции? А других если персонажей посмотреть.
Вот мой сосед, по многострадальному юго-западному району, это ничтожество Милов, нашёл себе ситнова друга Макфола, которые о чём-то начинают размышлять. Это точно является политикой? На мой взгляд нет. Это является отработка определенных финансовых заказов и определенных финансовых схем. Но даже здесь ведь государство не противится, ну, пожалуйста, у нас свобода слова, у нас все эти люди вещают.
Соловьев: У нас свобода слова, но не свобода воровства. Они же ещё вдобавок, жулики и воры.
Гаспарян: Это другой вопрос. Рудольфыч, я вчера хрюкнул от восторга, когда прочитал, что ЕСПЧ теперь в приоритетном порядке будет рассматривать жалобы Радио Свобода. Ну, с этими понятно, ладно, это деньги Госдепа. И The New Times, Евгении Марковны Альбац, что они не обязаны оплачивать штрафы, за отсутствие маркировки иноагента.
Вот вчера Владимир Владимирович, все честно сказал: «Ребята, послушайте, у нас есть два СМИ. Прописью два, RT и Спутник, и те и другие выполняют все возможные западные законодательства, всё делается квалитетно. При этом, вы лишаете журналистов аккредитации, вы называете их иностранными агентами, вы маркирует их продукцию в социальных сетях и так далее, и так далее. Мы не делаем ровным счетом ничего. Мы проявили симметричные меры и при этом идёт заламывание рук и требование немедленно прекратить угнетение оппозиции.
А какой оппозиции? Вот у меня есть очень простой вопрос, каждый месяц у нас публикуются рейтинги 100 главных российских политиков. Можно соглашаться с этим списком, можно не соглашаться, но нельзя ли нашим закадычным западным партнерам показать в этом списке хоть одного из представителей внесистемной оппозиции. Почему их там нету? Я только из интернета узнаю, у Платошкина президентский рейтинг 2%, за Любаню Соболь голосуют даже йоркширские терьеры и ирландские сеттеры в центральном округе Москвы. Яшина любят от Москвы до Улан-Удэ, включая, наверное, даже деревья, которые растут на границе России и Монголии. Но, вас же нету в рейтинге.
Соловьев: Может быть, не включая, а только. Поэтому, это и проблема Яшина, что его только любит деревья, растущие на границе с Монголией. Ни одно не было обнаружено.
Гаспарян: Я не могу за это, ничего сказать, что я в жизни не видел живьем ни одного человека, голосующего за господин Яшина. Я знаю многих голосовавших за Яблоко, за СПС, например, я знаю даже людей, которые голосовали, своё время, за партию Любителей пива, но я никогда в жизни еще не видел человека, проголосовавшего за Яшина и поэтому, когда мне рассказывают, что их притесняют, а иначе они ого-го бы чего показали. Да кто же вас горемык притесняет?
Притесняют, это в Америке, где официальный представитель американской полиции на слушании в Конгрессе, заявил о том, что у них 500 человек арестованы по делу о дискотеке вокруг Капитолия. Пятьсот. В нашем Мордере, по-моему, не нахлобучили суммарно за последние два года с 2019 по июнь 2021, даже 100 человек.
Соловьев: Нет. У нас там давали другую статистику, по задержанным. Просто здесь, разные тяжести статей и преступлений, на что и указал Путин.
Гаспарян: Нет, Владимир Рудольфович, здесь очень важная поправка.
Соловьев: Просто в том-то и дело, потому что сейчас тебя сразу начнут рвать, кричать и так далее.
Гаспарян: Это не задержанные в Соединенных Штатах, это те, кто ждёт суда уже. Это отсеянные уже, это общий список задержанных.
Соловьев: Поэтому, просто чтобы понимали.
Гаспарян: Пятьсот человек. Для понимания, все опять же, познается в сравнениях. Вот великая кастрюльная революция Тихановской, в Белоруссии ждут суда, по-моему, 612 или 614 человек. Это за период август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь и, по-моему, первые числа января, а здесь за один отдельно взятый день. И при этом, эти люди нам рассказывают о том, что здесь жесточайший террор, борьба с инакомыслием и так далее, и так далее. А в чем террор?
Жданова объявили в федеральный розыск. Я при всём торжестве демократии, не могу, к сожалению, озвучить, чтобы я сделал с господином Жданова, будь моя воля, потому что это было бы политическое заявление, включая высказанную позицию в средствах массовой информации и так далее, и так далее. А я включаю при этом CNN и слышу, что трампистов надо до травить до конца, уничтожить диссидентов, которые покусились на нашу американскую Конституцию и наш американский уклад жизни. Ребята, а вы ничего не путаете?
Соловьев: Ну, слушай, они параллельно принимают решения, изменяют законодательство, о внутреннем терроризме. Ты представляешь, если мы сейчас возьмём и закатаем в Российской Федерации, закон о внутреннем терроризме. Вот какая истерика начнётся, писк и визг.
Гаспарян: А мы не можем это сделать, у нас просто нет внутреннего терроризма, он у нас весь внешний. Потому что, вся эта публика, она не считает Россию своей страной, своей Родиной. Они же всё время говорят, эта страна. Ну, гражданин не может так размышлять, вот в такой модели. Их же всё время интересует не наша страна, не наше развитие, не наша наука и не наша культура, их интересует то, что на Западе.
Вот вчерашний день, они все комментировали исключительно пресс-конференцию Байдена. Меня, почему-то, интересовала пресс-конференция Путина. Меня, почему-то интересовало, как наши сыграют в футбол. Эти все болели за финнов, до этого они болели за бельгийцев.
Соловьев: Прости, а как наши могли сыграть в футбол? После того, как прозвучала страшная угроза.
Гаспарян: Заградотрядом.
Соловьев: Я был уверен, что наши сыграют в футбол. Какой?
Гаспарян: Наши старались. Это пока нельзя назвать целиком и полностью футболом, но наши старались.
Соловьев: Да, ну ладно, прекращай.
Гаспарян: Это может оценить человек, который….
Соловьев: А кто бы себя вел по-другому?
Гаспарян: После Бузовой?
Соловьев: Конечно, когда тебе такая прямая угроза идет, у тебя что, есть другие варианты? Если тебе Бузова напрямую заявляет, что я вообще всё могу, если я выйду на поле, я забью, то Миранчук, конечно, сказал: «Идите вы нафиг, я лучше сам забью, только не выходите на поле». Естественно, это страх какой. Знаешь как, похоронила МХАТ, похороню и вас.
Гаспарян: Владимир Вольфович, а я в этой игре повысил ставки вчера. Я написал у себя в Телеграмме, что, если мы проиграем финнам, я готов добровольно подвергнуть себя невиданной, в истории человечества, моральной пытке. Я готов буду прослушивать подряд, без капли тонизирующих напитков, всю дискографию Бузовой и транслировать это в прямом эфире.
Соловьев: Ну, слушай, это как раз не сложно.
Гаспарян: Проблема-то в другом.
Соловьев: Это как раз не сложно. Ты же видел, как Розенбаум спел «Мало половин». В его исполнении можно даже Бузову слушать.
Гаспарян: Нет, Владимир Рудольфович, вот тут я опять категорически не соглашусь. Ты видел, сколько там позиции в дискографии у Бузовой? Там Статус-кво уже отдыхает. Там есть синглы, сайт проекты, сборники, бутлики. Я бы это слушал, как раз вот до сегодняшнего утра. Это на самом деле, серьёзная была бы заявка на победу. Проблема в другом, ещё раз повторяю, вся эта публика не считает Россию своей страной.
Соловьев: Конечно.
Гаспарян: Если у нас лидеры внесистемной оппозиции Лео Волковы, говорят о том, а давайте, вы нам продолжайте закидывать деньги через биткоины, авось здесь лабухи сидят и Генпрокуратура, Следственный комитет, ФСБ, МВД, ничего с этим сделать не может, он призывает откровенно, нарушает законодательство страны. О каком же, извините, политике внутрироссийском, здесь может идти речь. Не говоря уже о том, что это за внутрироссийский политик, который постоянно пребывает за пределами страны. Не надо только мне говорить о том, что ему здесь все грозят.
Кстати, я должен сказать, что вот здесь есть частичка правды, потому что меня вчера отловили жильцы района и задали вопрос, когда уже за клевету на государство у нас начнут сажать? Я им сказал: «Слушайте, вы не внимательно рассмотрите Соловьев Лайф. Если бы вы нас смотрели чуть-чуть внимательней, конкретно, нашего друга, Сергей Сергеевича, он вам, во-первых, рассказал про то, что уже введён в силу закон, который готовил Александр Хинштейн, о клевете. Там два года лишения свободы, это если без отягчающий и, во-вторых, по этому закону, уже начинают людей привлекать».
Наша вечная беда состоит в том, что мы уступаем собственное информационное пространство добровольно, людям, которые этим пользуются сидя за рубежом. Мы о многих вещах, почему-то, всё время стесняемся рассказать. Вот это для меня странно. Когда Соединенные Штаты, устами там Байдена, Пелоси, Керри и многих других, предупреждали соратников Трампа о том, что им будет цугундер, это про транслировали абсолютно все СМИ. Когда мы начинаем говорить о том, что у нас тоже есть ужесточение законодательства, ну пардон муа, здесь у нас на первом месте ресурсы, к которым имеет самое, что ни на есть, прямое отношение, Владимир Соловьёв.
Это Вечер с Соловьевым, где про закон пакета Яровой рассказывала сама Ирина Яровая. Это Вести ФМ, Полный контакт, где Александр Хинштейн рассказывал, если мне опять же, память не изменяет и это Соловьев Live. Почему остальные СМИ не могут нормально доносить эти новости до населения, что им мешает? Чтобы не было никакого двоемыслия, по самым, что ни на есть, простейшим вопросам. Чтобы люди понимали, что государство, тоже принимает симметричные меры.
А у нас, всё, зачастую, происходит с отставанием. У нас что-то говорит Центральная избирательная комиссия, но сначала должны обязательно прокомментировать всякие Соболи, Гинкоусы, Яшины, Педасвета, а вот потом уже вступают какие-то средства массовой информации, которые сейчас, внимание, они не новость саму доносят, они вынуждены уже опровергать ту бредятину, которую наговорили эти дебилы.
У меня вопрос, почему у нас так работает? Господа журналисты, господа коллеги, может быть, вам стоит внимательно смотреть ленту новостей. Если у вас не хватает, так сказать, собственных талантов для инфоповодов, ну тогда подпишитесь на Соловьёв Live, вам в формате несколько раз в день, коллеги всё рассказывают и всё объясняют. Вам даже не нужно что-то самим думать, за вас это уже сделано, вам надо только это записать и сослаться на Соловьев Live. Это очень просто.
Соловьев: Смотри, как интересно. Юлия Витязева пишет: «Самый популярный вопрос в англоязычном сегменте Твиттер. Почему на переговорах Байден и Путина, никто не упомянул о ситуации с Джулианом Ассанжем? CNN много раз упоминал имя Навального, почему ни российская, ни американская, ни другая пресса, не задали вопрос об Ассанже». Ну, это вопрос, конечно, который надо задавать, мы с тобой знаем кому. Это Байдену. Ему нельзя.
Гаспарян: Одну секундочку. Так наших журналистов не пустили на пресс-конференцию к Байдену, кто бы этот вопрос задавал?
Соловьев: Совершенно верно, американцам нельзя.
Гаспарян: Никого из наших не пустили. Это тоже, опять же, вот такая свобода слова. Я себе представляю вонь и рыдания, если бы, условно, на прямую линию с Владимиром Владимировичем, не пустили бы какого-нибудь Цембалюка, условного. Но это всё, это можно было бы добровольно себя заточить на сутки от интернета, потому что шли бы вопли на весь мир. Мордер не пускает честных и неподкупный журналистов. Здесь не пустили никого, кроме своего пула, ноль реакции.
Ассанжа здесь, с этой точки зрения, он же тоже не эксклюзив, можно было бы и другие вопросы позадавать, их тоже немало. Ну, например, а какова судьба Ненси Пелоси, получила она выговор по партийной линии, за ноутбук, брошенный ей на боевом посту при дезертирстве из Конгресса, в результате чего, совершенно секретная информация попала в третьи руки? Но этот же вопрос никому задавать, Ненси Пелоси, она же святая.
Соловьев: А ты может быть у них еще спросишь, а как наказали Хиллари Клинтон, за полную утечку ее e-mail за много лет? Правильно, никак.
Гаспарян: Я бы спросил, Владимир Рудольфович, я бы спросил, беда состоит просто в том, что и ведущая этой замечательной программы и ее гость, он давно обозначен Госдеповскими СМИ, как самые яростные и лютый ненавистники свободы и демократии. Нам-то, не дадут задать этот вопрос.
Полный эфир:
