Невообразимо печально бывает иногда положение в нашей станице бедной казачьей семьи, справляющей своего казака всем нужным к службе. С какой трудностью, например, сопряжена покупка строевого коня и какие при этом, иногда, случаются удивительные комбинации со стороны станичных атаманов – можно видеть из следующего характерного примера.
В 1893 году сын казака нашей Гундоровской станицы Григория Тимощенко, Тимофей, был взят в лейб-гвардии Его Величества казачий полк. Чтобы справить сыну подходящего к гвардейской службе коня, отец, по требованию станичного правления, продал пару волов, корову, овец, то есть всё, что имел из домашних животных, и собрал таким образом 80 рублей, но за эти деньги нельзя было подыскать лошадь, почему Григорий Тимощенко передал собранный капитал в станичное правление с тем, чтобы оно, добавив нужную сумму из станичных средств, купило бы для его сына коня. Станичное правление приторговало коня у урядника хутора Аникина нашей же станицы, Александра Краснова, за 170 рублей, решив для уплаты за него добавить к 80 рублям Тимощенко – ещё 90 рублей из станичных сумм. Конь куплен был с условием, чтобы хозяин его, Краснов, в случае отмены его на смотре, взял бы коня обратно, а полученные за него деньги возвратил. На смотр в Каменскую станицу привёл коня сам хозяин, урядник Краснов. Тут конь окружным атаманом был признан негодным и отменен, а сын Тимощенко отправлен на службу пешим. По распоряжению станичного правления, Тимощенко должен был отвести коня обратно и сдать Краснову. Краснов, однако, не согласился взять обратно коня и вернуть деньги. Тогда станичное правление дало предписание Аникинскому хуторскому атаману взять понятых и при них отвести коня во двор Краснова, снять с него узду и оставить во дворе. Так и было сделано. Конь оставлен у Краснова, но деньги он всё-таки не соглашался вернуть. Когда весной 1894 года выходила на службу первая очередь казаков, Краснов вывел своего коня опять на смотр в Каменскую станицу для продажи. В это время бывший на смотре Гундоровский станичный атаман отобрал у него коня и продал первоочередному казаку Гундоровской же станицы Гукову за 135 рублей. Из денег этих станичный атаман уплатил хозяину коня, уряднику Краснову, за прокорм коня на смотре, 90 рублей обратил в станичную сумму в возврат взятых из оной на коня в дополнение к 80 рублям Тимощенко, 17 рублей вычел в станичную же сумму за обмундирование сына Тимощенко перед выходом на службу, а всего удержал 112 рублей 20 копеек; остальные же 22 рубля приказал выдать казаку Григорию Тимощенко. Таким образом, этот последний из 80 рублей переданных им в 1893 году в станичное правление на покупку сыну его коня, получил обратно 22 р. 80 коп. и 17 р. 20 коп., а всего 40 рублей. Остальные же 40 рублей станичный атаман приказал требовать Тимощенко от урядника Александра Краснова. Тимощенко подал на Краснова в станичный суд, суд присудил взыскание с Краснова 40 рублей, но Краснов перенёс дело в суд почётный, этот же суд, решением своим от 30 января 1894 года, Тимощенко в иске отказал на том основании, что Краснов не имел с ним никакого дела: коня ему не продавал и денег от него не получал, получил их от станичного правления, и если обязан их возвратить, то возвратить станичному правлению, а не Тимощенко.
Таким образом, Тимощенко никак не мог добиться возвращения 40 рублей ни от станичного правления, ни от урядника Краснова. Между тем второй его сын, Иван, поступил в то время на практическое учение, и то же станичное правление, а также и военный пристав потребовали от Тимощенко, чтобы он купил Ивану коня. При таких крутых обстоятельствах, Тимощенко обратился с жалобой к окружному атаману, и стал чуть ли не ежедневно ходить в своё станичное правление, для справки, – нет ли какой милости. Действительно, через полмесяца поп подаче им жалобы окружному атаману, станичный писарь встречает его со словами:
- Ну! Радуйся, старик, вот пришло твоё прошение с распоряжением возвратить тебе деньги!
При этом писарь указал безграмотному Тимощенко на стол, где лежали бумаги. Станичный атаман был в это время в отлучке из станицы, а когда он возвратился, Тимощенко обратился к нему с просьбой о выдаче денег, согласно распоряжению окружного атамана, поясняя, что деньги нужны ему до крайности на покупку сыну Ивану коня. Но станичный атаман объявил, что бумаги от окружного атамана не было никакой, на счёт же денег сказал:
- Ты коня сыну Ивану таки покупай, а эти деньги пойдут на обмундировку и всё нужное, когда он будет выступать в поход. Случилось, что сын Тимощенко Иван, по глухоте и другим болезням, был уволен в отставку. Тимощенко опять к станичному атаману за своими деньгами, но тот опять объявил, что денег не выдаст, так как сын Тимощенко Тимофей находится в лейб-гвардии казачьем полку пешим, должен, скоро воротиться, и ему нужен будет конь, и деньги эти и будут употреблены на коня. Тимофей Тимощенко из гвардии воротился в 1896 году, и станичный атаман потребовал, чтобы у него был конь. Отец Тимофея опять пошёл к станичному атаману за 40 рублями.
- Ты, - сказал ему атаман, - эти 40 рублей сам получи с Краснова, или помирись с ним: 20 получи, а 20 прости, а конь у сына, что бы был!
При этом станичный атаман предписал хуторскому атаману, чтобы у Тимощенко было описано и продано с аукциона какое есть имущество на справку коня сыну его Тимофею.
Это было в начале 1897 года.
Тимощенко опять к окружному атаману с жалобой, но и на вторичную его жалобу не пришло будто бы никакого ответа. Тогда он, избегая аукционной продажи, занял денег, попав для этого вместе с сыном в кабалу, и купил коня за 62 рубля.
Те деньги бедняка теперь и пропадают, к окружному атаману в третий раз идти Тимощенко совсем боязно, да и где ему безграмотному суметь выяснить всю длинную историю; к станичному атаману тоже хоть не ходи, да теперь и атаман уже другой; двери же станичного суда Тимощенко закрыты решением почётного суда от 30 января 1894 года.
Газета ″Приазовский край″ № 67 от 11 марта 1900 года.
Навигатор ← Донецкий округ
► Подборка "Снаряжение казака на службу"