В критические дни октября 1941 года, когда борьба за подступы к столице приняла решающий характер, командование Западного фронта практически ежедневно бомбардировало подчиненные войска крайне жесткими приказами и распоряжениями, предписывавшими стоять насмерть на занятых рубежах.
Так, Военному совету 5-й армии была передана шифротелеграмма командующего фронтом Г.К. Жукова о том, что если отдельные части армии самовольно оставят фронт, то необходимо «безжалостно расстрелять виновных, не останавливаясь перед полным уничтожением всех бросивших фронт».
13 октября приказом войскам Западного фронта № 0346 было объявлено «всему комсоставу до отделения включительно» о категорическом запрещении отходить с рубежа: «Все отошедшие без письменного приказа Военсовета фронта и армии подлежат расстрелу».
Такие приказы издавались не только в целях устрашения. Они реально исполнялись. Приведу лишь несколько примеров.
21 октября 1941 года командующий 43-й армии генерал-майор К.Д. Голубев доложил командующему Западным фронтом генералу армии Г.К. Жукову, что по приказу № 270 расстреляны перед строем 20 человек, включая командира и комиссара полка: «223 стрелковый полк 16.10 самовольно оставил фронт и вошел в Доброе, восточнее г. Малоярославец. Командир полка и комиссар полка расстреляны»[1].
В приказе по армии № 200 от 20 октября об этом сказано подробнее: «…командир 223-го стрелкового полка майор Владимирский и военком полка старший политрук Емельянов без приказа отвели полк на 20 километров в тыл, не выполнив боевой задачи. Емельянов и Владимирский как трусы и предатели Родины расстреляны перед строем… За дезертирство, распространение панических слухов и оставление оружия, решением Воен. Совета расстреляны на месте ст. лейтенант, ком. взвода 152 мотострелковой бригады Линеев и красноармейцы Фатеев и Пресняков» [2].
Уместно в этой связи привести и свидетельство самого командарма-43, которое наглядно показывает степень накала обстановки, царившей в те дни среди командного состава. 8 ноября 1941 года генерал-майор Голубев жаловался Сталину на Жукова: «На второй день по приезде меня обещали расстрелять, на третий отдать под суд, на четвертый день грозили расстрелять перед строем армии. В такой обстановке работать было невозможно»[3]…
В последних числах октября (27 или 28 октября) по приговорам военного трибунала Западного фронта перед строем были расстреляны командир 151-й стрелковой бригады 33-й армии майор Ефимов и военком бригады Пегов, а до этого – комиссар 455-го стрелкового батальона этой же бригады Ершов[4].
Незадолго до этих трагических событий 151-я мотострелковая бригада была передана командарму-33 от командарма-5 без артиллерии. То есть – практически одна пехота. Бригада имела до начала боев под Наро-Фоминском 942 винтовки и 16 пулеметов на 1115 чел. личного состава. 23 октября командующим 33-й армией генерал-лейтенантом М.Г. Ефремовым было принято решение об отводе обескровленной в тяжелейших боях бригады за реку Нару. Отвод, судя по всему, превратился в бегство. Прокурору и начальнику особого отдела фронта было предписано произвести расследование и «в случае подтверждения дезертирства с поля боя Ефимова и Пегова – таковых немедленно расстрелять перед строем командиров»[5]. Что и было сделано.
4 ноября 1941 года по постановлению Военного совета 5-й армии Западного фронта от 3 ноября 1941 года были расстреляны перед строем командир и военком 601-го мотострелкового полка 82-й мотострелковой дивизии майор П.А. Ширяев и старший политрук П.Е. Колбасенко – за потерю управления полком и бегство с поля боя в районе Дорохово.
В тот же день, после того, как немецкие войска потеснили части 16-й армии и форсировали реку Рузу, были расстреляны перед строем исполнявший должность командира 133-й стрелковой дивизии подполковник А.Г. Герасимов и комиссар дивизии Г.Ф. Шабалов. Формулировка была лаконичной – за отход дивизии без приказа из района Рузы.
В приказе войскам Западного фронта № 054 от 4 ноября 1941 г. говорилось: «Бывший и. д. командира дивизии подполковник Герасимов А.Г. и бывший комиссар дивизии бригадный комиссар Шабалов Г.Ф., предательски нарушили боевой приказ и вместо упорной обороны района Руза отдали свой приказ об отходе дивизии».
Город Руза, как известно, был захвачен 25 октября 1941 года частями 10-й танковой дивизии Вермахта. А 133-ю стрелковую дивизию лишь за две недели до этого начали спешно перебрасывать по железной дороге из Калининской области.
12 октября первые эшелоны были отправлены со станции Кувшиново на станции назначения – Дорохово, Тучково, Руза. Когда дивизия еще передвигалась в эшелонах, фашисты перерезали железную дорогу в районе г. Клин. Успевшие прорваться части (по одному батальону от каждого стрелкового полка, зенитный и артиллерийский дивизионы) во главе с военкомом дивизии Шабаловым и командиром 521-го стрелкового полка Герасимовым, включили в состав 5-й армии. Их стали именовать 133-йстрелковой дивизией. Хотя точнее было бы называть сводным полком дивизии (в составе двух батальонов). Ведь ее основные силы во главе с командиром дивизии генерал-майором В.И. Швецовым остались под Калинином.
Амбициозный комиссар Шабалов, как старший по должности, вступил в командование этим сводным полком, который в его донесениях и стал именовался дивизией. Это привело к дезинформации вышестоящего командования. Оно ошибочно полагало, что Рузу обороняет дивизия, хоть и неполноценная. Поэтому ее тасовали, как колоду карт. В результате к 25 октября оборону Рузы держали всего два стрелковых батальона.
Подполковника Герасимова никто не назначал командовать этим сводным отрядом, именуемым дивизией. Судя по всему, это было сделано задним числом, когда начали искать виновных в сдаче города.
Между тем, установлено, что подполковник Герасимов проявил себя в те дни грамотным и храбрым командиром. 20-22 октября 1941 года, в тяжелых боях у села Клементьево (менее 10 км. от Рузы) его сводный отряд подбил значительное количество немецкой бронетехники, после чего, израсходовав боезапас, отошел к Рузе. Командир надеялся пополнить отряд личным составом и боеприпасами. Однако, вместо этого, ему пришлось вести кровопролитные оборонительные бои с врагом, имевшим подавляющий перевес. В одном только 7-м танковом полку 10-й танковой дивизии Вермахта был 91 танк и 6 броневиков.
Противопоставить этому бронированному кулаку было нечего. Поэтому сводный полк был отведен за реку Руза.
29 октября 1941 года постановлением Военного совета 5-й армии Герасимов и Шабалов были признаны виновными в сдаче города.
Их расстреляли 4 ноября перед строем командного состава 144-й стрелковой дивизии у села Каринское Одинцовского района.
Реабилитация состоялась в январе 1963 года.
Постскриптум: Всего в 1941 г. были арестованы 20 командиров дивизий, из них: 11 приговорены к ВМН (8 расстреляны, 1 повешен, Лазаренко помилован, данных о приведении в исполнение приговора по делу Козлова – нет); 4 – осуждены к лишению свободы, из них 2 – с отсрочкой. В в отношении 5 – дело прекращено.
[1] ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 250. Лл. 117-128.
[2] ЦАМО РФ. Ф. 3080. Оп. 1. Д. 3. Л. 34.
[3] Известия ЦК КПСС. 1991. № 3. С. 220–221.
[4] Подробнее об этом – Михеенков С.Е. Серпухов. Последний рубеж. 49-я армия в битве за Москву. 1941. — М. Центрполиграф 2011.
[5] ЦАМО РФ. Ф. 388. Оп. 8712. Д. 1 Л. 33.