У группы с таким простым названием было слишком много тёзок, чтобы она могла рассчитывать на особый к себе интерес. К двум альбомам этого коллектива относились как к номерам журнала в холле районной гостиницы – в ожидании порции кофе с коньяком их можно листать годами, но чуда не случится.
Начало не самое оптимистичное – тем не менее, оно точно указывает сферу интереса «Бесполезных ископаемых» ко всему не представляющему интереса, то есть, позитивно-потустороннему. Когда достойное внимания разобрано по косточкам, в поисках новых ощущений новый человек посещает места, не популярные среди предшественников.
Как не странно, несмотря на отсутствие спроса, этот виниловый анти-фетиш всегда находился где-то рядом, мелькая среди обложек с куда более престижными названиями.
Персонажи, которым есть что скрывать, регистрируются под фамилией «Джонс» или «Смит». Коллективному мистеру Смиту тоже есть о чем рассказать, а нам – о чем послушать. Например, о третьем альбоме, выдаваемом за сольный проект Алана Паркера в тщетной попытке сбросить проклятье безликого псевдонима.
В поп-культуре более солидных однофамильцев предостаточно – от Джимми Смита до Патти Смит. Выбирай своего, и люди тебя не осудят, угостят табаком, расскажут о своих увлечениях.
Моим увлечением в ту пору были Zombies, найти которых в ту пору было так же непросто, как настоящих зомби на современном Гаити. Кроме польского издания Odessey and Oracle. Причины, побудившие польских товарищей перепечатать этот скучный шедевр, неясны. Одно из чудес застоя.
С горькой иронией я фиксировал проникновение ранних песен «Зомбис» в репертуар других артистов. Сонни и Шер, например, пели Leave Me Be, доступную мне на высохшей ленте, чей прежний владелец спивался на глазах.
Несмотря на откровенную неприязнь со стороны здешних любителей серьезного рока, Сонни и Шер были все-таки звездами своего времени. Любопытнее был интерес к наследию «Зомбис» со стороны неудачников новой волны. Как, например, группа приличная The Road, чей единственный диск закрывает приличная версия She's Not There.
Короче говоря, настоящих «Зомбис» я искал долго, и это другая история. Зато увидев на первом диске Smith вожделенную Tell Her No, я понял, что не выпущу его из рук.
Дело в том, что это особенная вещь. Не зрелый лирический хит ранней бит-группы, а то, что получалось буквально полгода, от силы год. Когда «британская весна» еще не обернулась «вторжением». Внутренний опыт синтеза «Мотауна». Сродни Do You Want To Know a Secret, чтобы было понятней.
И вот какие-то штатники в семидесятом году реанимируют этот нафталин с непонятно какой целью. Читая программу диска, я не верил глазам – самый неподходящий материал, сплошное «ретро». Словно эти люди записали то, что репетировали еще в школе.
Вскоре, завладев сольным диском Гейл МакКормик, я обнаружил, что она поет You Really Got a Hold On Me – не менее оригинально, чем Сонни и Шер, которые пели также и Leave Me Be.
Волнистый диаметр магического круга замкнулся – Smith стали частью моей вселенной. Гейл МакКормик – имя солистки этого ансамбля. Одно из ярчайших имен в смешанном жанре соула и кантри, наряду с Линдой Ронстадт.
Внешне Гейл МакКормик напоминает Мелбу Монтгомери, а нежные «Зомбис» звучат у нее как огненная What's a Matter, Baby у Тими Юро. С точки зрения «Бесполезных ископаемых» всё это безусловные достоинства.
Дебютный диск почти целиком состоял из англо-американской классики шестидесятых, помимо одной бодрой вещицы, в названии которой зашифровано не то «могилевский», не то «мясоедовская».
Диск номер два посвящен песням собственного сочинения, за исключением мало известной композиции Кэрол Кинг и чего-то еще. Звучит этот диск намного сдержаннее своего предшественника. Порою настолько, что если солисты перейдут на польский, это будет воспринято естественно. Признаюсь честно, иногда я его прослушивал только с этой целью.
К тому же обложка оформлена в лучших традициях польских лейблов Pronit и Muza. Крупица сюрреализма в этом наваждении определенно есть. Как в снятых в Америке фильмах Романа Полански, если их смотреть именно с целью отыскать в них что-нибудь недоказуемо необычное.
Чужое и старое притягивало многих артистов, стремившихся ко второму рождению в конце десятилетия. Всё та же Шер записала целый альбом каверов на легендарной студии Muscle Shoals, штат Алабама, где свирепствовал расист Уоллес. Провалились оба – и диск, и губернатор.
Правда, в собрании Шер преобладали вещи относительно свежие. Но и у в активе у Smith имеется кавер, обеспечивший им прочную нишу в анналах кинематографа.
Первоклассник шестидесятого в семидесятом заканчивал школу. Каково ему было слышать всё ту же Baby It’s You, под которую его могли принимать в пионеры? Спросить не у кого. Но мне очень нравилось, как поет старые вещи Гейл МакКормик, предвосхищая аналогичные ретроспективы Линды Ронстадт.
В одном остроумном и умеренно дерзком проекте конца шестидесятых фигурировал и оркестр невидимок - некий St. Louis Invisible Marching Band. На его фотографии, естественно, было пусто.
Едва ли кто-то из старших членов семьи был бы против такого постера на стене у юного меломана. Придраться не к чему. И в этой абсурдной оптике Metal Machine Music Лу Рида – самый конформный альбом семидесятых: «А что это у тебя играет, сынок, такое спокойное и тихое?».
По облику, стилю и звучанию Smith далеко не так безлики, как это могло показаться в период спроса на утрированный грохот и визг. Просто они принадлежат к той армии теней, чье отсутствие замечают единицы.
Прикидывая, с чего начать разговор об этой группе, я придумал хохму в набоковском духе. Вопрос поется на мотив Locomotion и выглядит так: Стоит ли охаивать Охайо Экспресс?..
Ohio Express мы поминали в прошлом тексте, в связи с каверами Yummy Yummy, чьи живость и живучесть оказались поразительно крепки. Но тут я вспомнил кое-что лучше. Убойную реплику из сатирического ревю с участием Березина и Тимошенко, которая актуальна во все времена и в любой точке земного шара:
Во главе страны стоит никому не нужный Смит.
Тарапунька, естественно, имел в виду родезийского лидера Яна Смита. Кстати, «Режим Яна Смита» – нормальное название для группы в стиле ретро-полит-рок, если, конечно, такой стиль уже придумали.
Период 69-70 – время массового обращения к не столь отдаленному, но, тем не менее, не новому материалу. Старые вещи присутствовали повсеместно. На посмертном диске Дженис Джоплин их было три. В Cosmo's Factory – четыре. Битлз не постеснялись откопать из собственного нафталина One After 909, и хорошо сделали.
Не отставая от других, Smith также подготовили отличную программу в этом ключе, исполнив каждый номер по-своему. Таким образом, коллектив честно заработал право на «второе отделение» собственных песен.
Конечно, их следует слушать в контексте, как сатиру и юмор конкретного времени.
Это как места для флирта и знакомств, которые одновременно служат пространством для драки и чего похуже – пляж, танцплощадка, ресторан, кинотеатр и кладбище. Везде что-то играет. Только одно подталкивает незнакомцев к сближению, а другое сеет иррациональный страх.
