Я решила не лелеять свою хандру, а наслаждаться общением с интересными людьми. Распустила волосы, немного завила их кончики плойкой, подкрасилась, переоделась и пошла в гости.
Лиловые сумерки сгущались. Воздух, упоенный солнцем, расточал запах сухой травы и аромат фруктов. Звенели сверчки. Настроение природы обволакивало, незаметно вытесняя из моего сознания грустные мысли.
Подойдя к калитке, я увидела Винчестера, который ходил по саду и жевал яблоки. Я вошла, поздоровалась с жеребцом и погладила его морду.
В глубине двора звучали тихие звуки банджо и негромкий разговор. В воздухе пахло дымом. «Уже шашлык жарят», - шепнул желудок.
Подойдя к беседке, я увидела Майкла, сидевшего спиной, и незнакомого мужчину, который стоял у стола и орудовал ножом.
- Добрый вечер, - поприветствовала я мужчин.
Незнакомец перевел взгляд от стола на меня и мягким голосом поздоровался. Михаил отложил инструмент и, резво подбежав ко мне, поцеловал руку.
- Добрый вечер, Александра! Прошу познакомиться! Это Павел, старинный друг Володьки, - подхватив меня за талию, подтолкнул к незнакомцу.
Я протянула руку для знакомства. Павел, немного смущаясь, согнул кисть руки и подал мне запястье.
- Простите, я разделываю мясо. Мне очень приятно.
- Что вы готовите? Как много продуктов.
- Это Джиз-быз. Очень вкусное восточное блюдо. Пробовали?
- Нет. Даже названия такого не слышала. А можно узнать, что оно означает?
- При готовке казан шепчет именно так, как звучит название.
- Интересно, значит, этот шепот непременно нужно услышать, чтобы полностью насладиться приготовленной едой?
- Конечно, это неотъемлемая часть. Саша, вы любите стряпать?
- Да, это мое увлечение. Восточная кухня для меня – загадка. Там, где живу я, не найдешь таких продуктов. Поэтому она мне не знакома.
На столе лежали бараньи потрошка: сердце, почки, печень, яйца, брюшина. Здесь же красовались овощи: зеленый, желтый, красный болгарский и жгучий перец, много зелени.
Павел разделывал мясо, а я начала резать овощи. Мы говорили о кулинарии. Мой собеседник был спокойным и приятным человеком. На вид ему было около шестидесяти лет. Меня поразил его взгляд. Детские глаза с лукавым блеском, что никак не сочеталось с его внешним умиротворением.
Подготовив продукты, Павел поставил на огонь огромную, полукруглую емкость, совсем не похожую на сковороду. Я, с любопытством наблюдала за ним, спрашивала о точном рецепте Джиз-быза. Он пояснял, что это творчество, и оно не требует спешки. Рассказал о последовательности закладки продуктов и времени приготовления каждого в отдельности.
Пока мы были поглощены волшебным процессом, Михаил играл на банджо. Ирина готовила стол.
-О, все уже в сборе! Привет, - послышался голос Володи.
Из дома он вышел с Евгением. Все поздоровались и расселись в беседке. Они общались, а я сидела на корточках у огня и слушала звуки, издаваемые продуктами, которые шкварчали на раскаленной сковороде – садж. Павел бегал от стола к огню, ловко управляясь с приготовлением блюда. Аромат окутывал сознание, давая мозгу сигнал о предвкушении яства.
Через пятнадцать минут мы наслаждались превосходной едой, запивая соками и вином. Джиз-быз оказался необыкновенно вкусным. Все, жуя, нахваливали Павла.
Я, поглядывая на своих друзей, на мгновение задержала взгляд на Ирине.
«Какая красивая женщина. Яркая, привлекательная внешность. Аккуратный овал лица обрамляли черные густые волосы, чуть ниже плеча. Большие светло-карие выразительные глаза. Немного вздернутый нос и обаятельная, по-детски плутовская улыбка. Моложавое лицо и девичья фигура. У Ирины всегда была легкая улыбка, которая проникновенно вторгалась в душу, стоило лишь мельком на нее глянуть. Наверное, это было ее естественным оружием, которым она покоряла окружающих. Движения ее были плавны, голос с приятными томными ускользающими нотками. Именно такая женщина могла составить пару Владимиру. Ведь талант должна окружать красота», – думала я, глядя на бархатные румяные персики.
За столом шла оживленная беседа. Садж, уже пустой, лоснился жиром в центре стола. Я, обратившись к хозяйке, спросила, куда нести пустую посуду. Она, молча, встала, собирая со стола, призывно качнула мне головой. Я подхватила приборы и последовала за ней. На кухне, за мытьем посуды, мы разговорились о наших детях. Ирина рассказала о своем сыне, а я о своем. Тесное общение было не долгим, мы быстро управились и вернулись к своим друзьям.
Мужчины обсуждали конструкцию гончарного круга. Володя решил поработать с глиной. Прошлую неделю он заготавливал сырье для предстоящей работы.
Майкл пиликал на банджо, иногда вставляя реплики в беседу. Я пододвинулась к нему и попросила рассказать мне легенду. Крым был древней землей и наверняка его история полна чудесных легенд. Михаил сказал, что как только тема за столом будет исчерпана, он подкинет эту.
Друзья общались непринужденно, бросая друг другу ироничные замечания. Больше всего меня забавляло то, что эти взрослые дядьки обращались не по имени, а по прозвищам.
- Ну, все, хватит. Лучшая идея у Павла. Ты, Женька, как всегда прав по поводу расценок на материалы. Завтра приступаем к созданию гончарного круга.
Послышался глухой бой часов. Все замерли, видимо, отсчитывая время. Верно, эти мгновения были традицией для всех, кто посещал этот уютный дом.
- Друзья, поступило предложение поведать легенду, - громко сказал Майкл.
- Я помню одну, которая гуляла в нашем детстве. Она коротенькая, - отозвался Евгений, - слушайте…
Мы, улыбаясь, переглянулись. Наступило молчание.
- Легенда называется «Дивчина – чайка».
На море на Черном есть остров суровый, немой – красные скалы на буйном зеленом раздолье. Не видно на острове беленьких хаток, кудрявые листья его не покрыли. Одна только тропка зеленая вьется: весенний ручей промыл красную глину, оброс бархат – травою. А дальше все мертво и глухо.
Но нет, не все: вон там, на утесе над морем, где вечно бушует седой прибой, на самой вершине горит по ночам огонек. А днем над утесом чайки печальные вьются, кричат над бушующим морем.
Это что за утес? Почему там огонь? И за что чайки любят утес тот суровый?
Давно, говорят, на остров тот дикий приплыл человек неизвестно откуда. Наверное, горькая доля долго гоняла беднягу по свету, пока не нашел он на острове диком приюта.
Дитя да пожитки убогие вынес из утлого челна на берег и стал себе жить – поживать.
Как жил, чем питался – сначала об этом никто не ведал. Со временем люди узнали, какое доброе сердце у этого человека. Он каждую ночь огромный костер разжигал, чтоб его видно было далеко, чтоб те корабли, которые плыли по волнам зеленым, могли безопасно пройти мимо камней суровых да отмелей скрытых, коварных! А если корабль разбивался о скалы, тогда человек в своем утлом челне отважно бросался на помощь несчастным.
И благодарные люди отдать ему были сокровища, деньги и все, что везли на своих кораблях. Но не брал ничего чужеземец, лишь только еды немного, да дров, да смолы для костра.
И вскоре люди узнали о старике этом странном, прозвали его «аистом морским». А также узнали о дочери его любимой, которую, словно русалку, и волны морские качали – ласкали, и камни немые, и бури морские жалели – утешали.
И выросла дочь старика, и стала на диво прекрасной: бела, словно пена морская, пушистые косы ее, как морская трава, до колен ниспадали, а голубые глаза, словно раннее море, сияли; а зубы, как жемчуг, сверкали из-под коралловых губ.
Однажды после купания дивчина сладко уснула на теплом песочке (море в то время молчало – дремало). И слышит сквозь сон она шепот. То рядом за камнем втроем собрались: птица – Бабич, свинка морская, да рыбка – чешуйка золотая.
Вот рыбка и молвит:
- Достану со дна я ей жемчуг, кораллы и яркие самоцветы за то, что спасла меня. Лежала, несчастная, я на косе – сердитые волны забросили очень далеко. Жгло меня солнце, сушило, а хищный мартын белоснежный в небе кружился, и с ним моя смерть приближалась. А добрая дивчина эта взяла меня, ласково мне улыбнулась и в море легко опустила. Я вновь ожила…
- А я хорошо научу ее плавать, нырять, танцевать веселые танцы, чудесные сказки я ей расскажу,- молвила свинка морская, - за то, что она меня кормит, делиться честно едою со мной. Погибла бы я без нее…
- А я, - отозвалась задумчиво птица – Бабич, - а я ей поведаю новость, которой никто здесь не знает. Была я за морем, слыхала: прибудут сюда корабли и галеры. На тех кораблях и галерах дивные люди с чубами (их зовут казаками). Они никого не боятся, и даже древнему морю подарки не дарят, как другие купцы – мореплаватели, лишь веслами бьют его, не уважают. И море разгневалось на чубатых, и злая судьба их всех потопить присудила, сокровища камням отдать, да нам, морским слугам. Большой этой тайны никто не знает. А ей, милосердной, должна рассказать я за то, что меня она тоже спасла. Какой-то злодей перебил мои крылья стрелою, и я умирала на волнах зеленых. А милая дивчина эта меня изловила, кровь зашептала, целебных трав приложила, кормила, поила, за мною смотрела, пока не срослись мои крылья. За это раскрою ей тайну большую…
- Молчи! – зашумели, проснувшись, сердитые волны. – Молчи, не твое это дело! Не смеет никто знать о воле великого моря, не смеет никто противиться грозному!
Набросились волны на камни, сердито урчат между ними. Испуганно свинка и рыбка нырнули на дно, а птица в небо взлетела.
Но поздно проснулись волны: услышала дивчина тайну, на ноги быстро вскочила и громко позвала:
- Вернись, птица – Бабич, вернись! Расскажи мне о тайне подробней! Не нужно ни жемчуга мне, ни кораллов, ни танцев веселых, ни сказок чудесных. А лучше скажи мне, откуда высматривать хлопцев чубатых, как от беды бесталанных спасти?
А волны бушуют, а волны ревут.
- Молчи! Не расспрашивай глупый ребенок. Смирись! Не перечь лучше морю: море ведь тяжко карает!
А дивчина думает: «Ладно, бушуйте зеленые волны, чернейте от злости, беситесь. Я вам не отдам на съедение людей тех отважных. Я вырву из горла у хищного моря братьев моих бесталанных! Отцу не скажу я ни слова. Ведь старенький он, и бороться ему не под силу, а будет большое ненастье, я вижу».
И день догорел. И солнце в море спустилось. И тишина наступила. Лишь слышно во тьме, как бормочет старик, на пост свой ночной собираясь.
Дочь попрощалась с отцом, в пещере легла. А только отец стал костер разжигать, она поднялась, прыгнула в челн, приготовила все – ждет бури!
Море спокойно пока. Но вдали слышен гул: то туча, союзница моря, идет, глазами сверкает, крыльями черными машет на яркие звезды. И гаснут звезды со страха. Вот ветер, посланец ее, налетел, засвистел, стараясь, костер потушить. Но дед догадался, подбросил смолы, и костер запылал сильнее. И ветер отпрянул назад, застеснявшись, и вновь тишина наступила…
И снова, но ближе загрохотала грозная туча. И целая стая хищных ветров закружилась, завыла, толкая в бока сонные волны. Волны гурьбою метнулись к скалам. А скалы швырнули в них галькой. Алчно они проглотили гостинцы и бросились снова на скалы.
А туча находит, а гром громыхает, и молнии хищно сверкают. А буря галеры несчастные гонит, мачты ломает, рвет паруса, в волнах соленых купает.
Но борются с морем отважно гребцы, не поддаются чубатые! Вот подогнало их к берегу море, вот раскачало и бросило прямо на скалы. И скалы завыли как звери, увидев такую добычу! Глазом моргнуть казаки не успели, вдребезги разбило галеры.
Дивчина, страха не зная, в море свой челн направляет, утопающих хватает, быстро на берег выносит. Уж здесь собралось их немало, но больше еще погибает. А дивчина знай, спасает, а дивчина слышать не хочет, что море ей грозно рокочет:
- Эй, отступись, не тягайся со мною! Добыча моя, не отдам по-пустому! Эй, отступись, неразумная! Страшная доля тебя покарает. Эй, отступись-ка!
Но тщетно! Дивчина слушать не хочет. Поднялись страшные волны, утлый челнок подхватили, как скорлупу, бросили с гневом на скалы - разбили.
Дивчина плачет: плачет она не от боли, плачет она не со страху, - она из-за челна рыдает. Жалко ей стало, что нечем спасать несчастных.
«Нет, попытаюсь еще раз»! Мигом одежду с себя сорвала и бросилась в бурное море. Не смилостивилось море: алчно ее поглотило.
Но смилостивилась доля: дивчина не погибла. Серою чайкой она вспорхнула и полетела, над морем, горько рыдая…
А старик и не знал, что дочь совершила. Да те казаки, которых спасла она, все рассказали. Старик как стоял у костра, так и бросился с горя в огонь…
Погибли и дочь, и старик.
Но нет, не погибли! Каждую ночь огонек на утесе мерцает, а над утесом серые чайки летают, плачут – кричат, лишь только услышат хищную бурю: оповещают они моряков, да нам повествуют о древней легенде, о славной дивчине – чайке.
Вот такие легенды слагали наши предки», - с грустью закончил Евгений.
Мы молчали, каждый думал о своем. Тишь растворяла наши мысли и уносила их в ночное небо. Видно, в эти мгновения энергия предков окутала наше сознание и перенесла в те далекие времена….
- Как красиво, певуче…. Женя, это твои чувства? – глядя в глаза рассказчику, спросила я.
- Быть может, и есть немного моих чувств, тех, детских. Старик рассказывал мне эту легенду много раз, каким-то необыкновенным голосом, таинственным и глубоким. Он жил по - соседству, мы были друзьями. Его звали Данилой. Он был одинок и сильно привязан ко мне. Я тоже его очень любил. Мы вечерами сидели в саду и беседовали. Это были неповторимые и чарующие мгновения моего детства. Мудрость Данилы сопровождала меня всю жизнь. Удивительный был человек, таких я больше никогда не встречал.
- Женька, ты приоткрыл завесу своих тайных уголков души. Для меня это новость. Поразительно, как можно быть приятелями десятилетия и не знать друга полностью, - тихо удивился Владимир.
- А разве это новость? Невозможно познать человека за всю жизнь. Мы ведь видим только то, что хотим, - опечалился Евгений.
- Думаю, что все мужчины прячут чуткость в глубине своей души. Дабы не прослыть слабаками. Глупо. Это становится привычкой, а когда наступает момент откровения, все по наитию… - с сожалением высказалась я.
- Как сегодня скучно. Потанцуем! – Майкл подбросил банджо и заиграл задорную мелодию.
Я соскочила, схватила Павла за руку и стянула со скамьи. Женя пригласил Ирину. И мы пустились танцевать. Володя сидел, глядя на нас, и улыбался. Михаил пританцовывал, виртуозно управляя инструментом.
В темной глуби сада заржал Винчестер. Зашуршала листва деревьев, и градом посыпались с веток яблоки. Резкий и неожиданный порыв ветра и грохот падающих плодов ошарашили нас. Мы с криками рванули в беседку. Все произошло за минуты. Я прижалась к Володе и сидела с выпученными глазами. Майкл посмотрел на меня и громко рассмеялся.
- Дуреха, испугалась. Это всего лишь маленький смерч, - успокоил меня Евгений, потрепав по голове.
- Ничего себе, сюрпризы погоды. Мне яблоко по стопе ударило. Я жутко испугалась. Мини апокалипсис, - надув губы, пробубнила я.
- У нас бывает иногда такое. Не нужно снимать плоды с деревьев. Природа говорит, что яблочный спас на носу, - спокойно поведал Павел.
- А мне от яблоньки больше досталось, одно по хребту тюкнуло, другое по мягкому месту, - указал пальцами Миша.
Все рассмеялись. Бой старинных часов выпроваживал нас своим глухим басом типа: «Полночь. Пора и честь знать».
«Ну и денек. На грани», - подумала я, завернувшись в одеяло вместе с ушами. Тишина заглохла, и я провалилась в негу снов.
Продолжение следует...
Дорогие читатели, оставляйте комментарии, отзывы, делитесь в соцсетях и ставьте лайк!
Здесь можно приобрести мои книги:
"Женщина и море" или "Тайны земной жизни" https://ridero.ru/books/widget/tainy_zemnoi_zhizni/
"Эротические этюды" https://ridero.ru/books/widget/eroticheskie_etyudy/
" 750 Words или Чугунный зад" https://ridero.ru/books/widget/7_5_0_words_ili_chugunnyi_zad/
Подключайтесь к чату: https://yandex.ru/chat/#/join/ba671af3-8481-4699-b020-e9883c8f11c7
Здесь вы найдете много интересного для приятного досуга:
https://zen.yandex.ru/id/5e904e75b8c7b76c5e0bfc78
Благодарю, с любовью Ведана!
Читайте также:
Романтический детектив. Часть 7
Женщина и море. Роман о страсти и осознании
Муха. Сказка. Для детей и взрослых.
Женщина и море. Дружба между женщиной и мужчиной
Вы эстет? Эстетический вкус - тайны разума
Романтический детектив. Часть 2
Грязь как нирвана. Зарисовка на тему "Ах, как мы живем!"
Зарисовка на тему: "За вами наблюдают"
Другие публикации канала
Кулинарный роман по средам. Соль или без... Скажи мне что ты ешь
Еда, это наслаждение! О том как мы едим.
Рассказ о временах детства. Из воспоминаний.
Другие публикации канала
Что она в нём нашла. Рассказ о нежности любви. Часть 4