Мы живем на 15 этаже.
Катя любит в лифте нажимать кнопку "15". Когда мы едем в гости и оказываемся в чужих лифтах, Катя ищет кнопку "15" и объявляет: "А вот и наш!", даже если мы едем, скажем, на седьмой.
Однажды мы вошли в лифт, в котором было всего 14 кнопок, потому что в доме - 14 этажей.
- А где же 15-ый? - не поняла Катя.
- Ищи, - пошутили мы, посмеиваясь.
Катя не нашла и расстроилась.
- Катюш, тут просто нет 15-го, - пояснила я.
- А, поняла, - засмеялась Катя вместе со всеми, а потом добавила. - Я только не понимаю тогда, где живут те, кто с пятнадцатого?
Забавно. Для пятилетнего ребенка.
Мне часто пишут мамы, у которых дети в беде: у кого-то операция предстоит, кому-то протез нужно, кому-то реабилитация. Всем нужны деньги. Срочно, лучше вчера.
Деньги равно спасение.
А у меня есть люди, которые мне доверяют. Много. Я их зову #АрмияВолшебников.
Поэтому для мам я - представитель волшебников, которые могут помочь.
Мамы вынуждены быть настойчивыми, переходить границы. Они не виноваты - это обстоятельства. Они не выбирали такое испытание, но вынуждены проживать его.
А я не виновата, что сегодня занята.
И завтра. Могу поставить вас в план. На осень.
Согласны?
Но осень очень далеко, до нее надо дожить. А это сложно, потому что у ребенка - диагноз. Надо срочно.
Мамы уточняют: "Может быть можно что-то придумать пораньше?"
Очень сложно в этом месте сказать "нет".
Потому что на их месте я бы тоже шла напролом. И они мне симпатичны этой своей настойчивостью. У них нет запасных детей, они спасают тех, что есть.
Молодцы. Я бы тоже так делала.
Я и делала, когда была на их месте...
Но я говорю "нет".
Я знаю, что будет, если я скажу "да".
Алёна разрешила написать о нашем с ней опыте. Имена я изменила, конечно.
Алёна шла напролом, и умоляла написать о них. А я не могла, у меня был другой ребенок "в разработке" (готовилась публикация), и времени на Стёпочку Алёниного нет.
У меня своя жизнь, я занята - строю своё счастье.
Я написала: "Нет возможности", но Алёна не слышала "нет", она пришла за "да".
Я изо всех сил сохраняла вежливость, писала: "Простите, не могу", ловила в себе раздражение. Хотелось написать: "НЕТ! ЧТО НЕ ПОНЯТНОГО В "НЕТ"???", но кому я так буду писать? Маме, загнанной в угол?
- Давайте что-то придумаем? - умоляла Алёна.
В итоге я ответила: "Я буду иметь ввиду".
Это вежливое "нет", упакованное в "да".
И перестала отвечать на ее сообщения.
И тогда Алёна пришла со своим ребёнком на презентацию моей книги.
И стояла три часа презентации поодаль, ждала, когда я освобожусь. Рядом - коляска с сыном, которому нужна операция.
А я с поезда, уставшая, мне мейком замазали, конечно, синяки под глазами, но я мечтаю домой, в душ, обнять детей и спать.
А не интервью с мамой Стёпочки.
А она подошла после мероприятия и говорит:
- Вы сказали "что-то придумаем", вот, я придумала... вам и ехать никуда не надо...
А я стою, напомаженная, с букетами этими, с подарками, олицетворяю счастье. А она - с ребенком с инвалидностью, уже потратила три часа своего времени, ну как ей сказать: "Уходите, я не могу".
Я вздыхаю. Говорю: "Ну давайте".
И мы садимся на скамейку.
А внутри...
Я и врать не буду - можете осуждать - я её не жалею, я на нее сильно злюсь, и не могу погасить эту злость.
Потому что я на пике усталости, я там, где находиться на планировала, в плену у совести и обстоятельств.
И вот Алёна рассказывает свою историю, я что-то раздраженно фиксирую в заметках и вдруг начинаю рыдать.
- Вам так жалко Стёпу? - прониклась Алёна.
А мне не Стёпу жалко - мне себя жалко.
Ну то есть Стёпу тоже, но его диагноз не по моей вине, Алёна, и благотворительность - она должна быть добровольная, Алёна, и вы сейчас молодец, конечно, напролом идёте, сына спасаете, но гусеницами танка своего прямо по мне - а это больно, Алёна...
А я же пишу свои эмоции от встречи обычно, и когда эта встреча запланированная, спокойная, то это другие эмоции - я проникаюсь чужой ситуацией и пишу текст из точки сочувствия. А сейчас во мне вулкан раздражения, злости, сопротивления и щепотка сочувствия Стёпе и его маме.
Я ехала потом домой и плакала.
Чувствовала себя изнасилованной благотворительностью.
Я не хочу так. Это не правильно. Я совсем не понимаю, что писать про Алёну и Стёпу.
Потому что вот эта эмоция, что во мне сейчас - самая честная. А писать надо про них.
Я обычно на метро езжу (так быстрее), но там были букеты-подарки, я взяла такси, и мы встали в мёртвую пробку, и навигатор сказал: "впереди авария", и мы толкались мимо этой аварии, а там - сломанная скорая помощь.
Перед ней стоял аварийный знак, под ней была подстелена какая-то непромокаемая материя и и кто-то (водитель, наверное) лежал на земле и что-то чинил в механизме.
Я подумала: "Надеюсь, когда машина сломалась, никого не было внутри..."
Потому что сломанная скорая никого не может спасти.
И если ты хочешь кого-то спасать, то начни с самодиагностики: ты сам-то в порядке?
Не получится, что ты обнадежишь кого-то, возьмешься и не справишься?
Очень важно, что ты сам в норме.
А я - не в норме. Не в порядке.
Я сейчас сломанная, поэтому мы никуда не едем.
А ещё... У меня был герой на эту неделю. Я с ним уже встречалась, я им уже прониклась.
Одна скорая может увезти только одного пациента.
Я рассчитываю свои силы.
Мне очень жаль всех попавших в беду, но место одно. Если я загружу десять, то просто не сдвинусь с места.
В моем доме 14 этажей. И те, кто с 15-го..
Я не знаю, они живут в каком-то другом доме, в котором 15 этажей. А в моём - 14, и больше некуда.
Я не знаю, как ещё объяснить.
Я беру выходные от благотворительности, потому что чувствую, как начинаю выгорать.
Не нормально злиться на тех, кому плохо.
Не нормально быть в точке раздражения.
Нормально иногда уставать от чужих трагедий, мечтать о море, тишине и хороших новостях.
Я немножко подышу, починюсь и обязательно вернусь.
На фото моя Катя ищет "15-ый" этаж...
P.S. Стёпе оплатил операцию инкогнито, пост со сбором не понадобился.
