Дослушиваю Господа Головлевы. Первый раз в жизни знакомлюсь с этим произведением из чистого любопытства и по случаю, услышав восторженный отзыв одного двадцатипятилетнего интеллектуала. А что же я, почти уж старик, из эпохи гораздо ближе стоящей к Салтыкову Щедрину и не проникнусь ли, когда мне вообще литература 19 века зело по сердцу и по уму. И что особенно интересно было в характеристике юноши, что и в памяти худой моей врезалось, так про то, что язык оного романа безусловно таков каким и ныне мы говорим без всяких там исторических невнятностей смысловых и лексических, что и оказалось сущей правдой. И язык и психологические наблюдения и исследования душевные и сюжет нисколько не уступают в сравнении с нашим временем. Все так и нынче случается, разве с поправкой на известные исторические обстоятельства, кои описаны в романе так сочно, внятно и при том просто и доступно, что восприятию не токмо не вредят, а напротив дополнительным элементом интриги служат и, как сейчас сказали бы, добавляют даже драйву. Короче, роман по всем статьям великолепен. Вот только чтец, как часто в моем мнении, сильно кривляется и переигрывает, что создаёт совершенно избыточно вредное настроение комичности этому в сущности драматическому трагическому и даже страшному повествованию. Несомненно, ирония тут есть, куда без нее. К слову, параллельно слушаю после четверть векового перерыва Бесы , вот там то к уж к некоторому удивлению замечаю: а ведь ирония на каждом шагу этого в целом весьма мрачного и без всякого хэппиэнда романа. И персонажи то Бесов, даже и самые мрачные часто бывают комичными или комичные поступки совершают. Даже новый Печерин Ставрогин куролесить и дурить изволит. А сами ихние ( кстати словечко это у классиков и в авторское речи встречается, так что в жопу идите, грамотные!) Разговоры, в Бесах т.е., безусловно и почти всегда преисполнены комичности и иронии. Но по моему в Головлевых комичности гораздо меньше и потому кривляние чтеца радикально неуместно. Тоже и про Мертвые души скажу! Эта дурацкая театральная традиция, какая-то мультяшные озвучка текста с истериками и повизгиваниямм, с манерными кривляниями зело портит текст и вредит верному его восприятию слушателем. И смешное ведь смешнее выходит, когда серьезно его выговаривают. А уж когда ирония с жутковатом холодном чуть не из преисподней, мультяшность интонаций никак не необходима. Я убежден, что читать надо если и не вовсе бесстрастно, как церковный текст читается на службе, то с минимумом личных эмоций. Пусть слушатель сам из повествования вообразит, как звучали голоса героев и персонажей, как выглядело действо, описанное в книге. Тем литература и отлична от визуального искусства, тем она особенно хороша и преимущественна перед кинематографом. Такие вот впечатления. И ещё на закуску добавлю или даже паки повторюсь, ну не могу, что называется, удержаться и молчать про то, что классическая литература и вообще книги писанные в 19 столетии ничуть не менее актуальны, чем нынешние, потому как там вечные проклятые вопросы или по Шестову последние вопросы и много часто лучше и глубже и языком куда более совершенным читательскому вниманию предлагаются. И стиль повествования наших классиков интригующий захватывающий смачный, а то и прям таки наркотический. И уж никак ни разу не скучный. А то вот ещё одну писательница про романы Достоевского, мол,это для подростков чтение потому как там страсти свойственные юности много и по преимуществу. Что уж, какую только чушь не скажут эти писатели, желая обобщить и открыть истину. У нас, говорят, чуть не каждый, не было иных развлечений кроме чтения. Ага, вот прям подростки зачитывались во времена моего детства Достоевским! И развлекались токмо и исключительно чтением книг и особливо романов ФМ-ча. Вообще то мое детство прошло преимущественно на улице, в подвалах, на стройках, в лесах и на болотах и вовсе не до книжек было мне лет так до 15 то. Вся радость жизни находилась в уличных играх и приключениях, в том числе не слишком невинных, а порой входящих в конфликт с уголовным кодексом. А вы говорите, книги! Улица! Но это такое. Конечно романы Достоевского не для подростков, хотя бы и потому, что происходящее там недоступно опыту и мыслям юноши. Оттого возможно и скучны разговоры и страсти книг из школьной программы, тот же Преступление и наказание, что обо всем этом с пониманием начинаешь чувствовать и думать, когда сам подобное переживаешь, хотя бы и в менее ярком и опасном образе.
Да, вот ещё до кучи, раз пошла такая пьянка. Встретил тут меткое замечание в каменте на рутрекере по поводу Сто лет одиночества Маркеса, мол, это латиноамериканское мыло избыточно растянутое и разбавленное ненужной длиннотой подробного повествования. А ведь как по мне то близко к правде подмечено! Я вот несколько раз приступал к этому произведению и всякий раз, заскучав откладывал. Нет уж, увольте, пИшите вы чтобы читали и значит писать должно читабельно, как и фильмы снимать смотрибельно. Даже и философский и научный текст неплохо бы подавать хорошим слогом,а уж всякий фикшн априори таковым быть обязан. Такое мое сугубое мнение и спорить не собираюсь. Живём мы недолго и важнее всего поменьше страдать и побольше наслаждаться и именно в данный момент получать удовольствие. И литература ни для чего другого и не существует, как нас развлекать, увлекать так, чтобы мы кайфовали. Понятно, на вкус и цвет и прочее такое, однако, есть и очевидные вещи - гармония, красота, кои интуитивно даже можно чувствовать, хотя лучше когда вкус таки бывает воспитан, понеже многое что нужно раскушать неоднократным употреблением, иначе не проймет. Так вот, разве не очевидно интуитивно преимущество древней иконы пред живописным новоделом или монодийного пения перед партесным, если говорить о церковной традиции. Мне кажется, что только совсем уж грубый человек не предпочтет запах кедровой смолы парфюмерным синтетикам, а восковую свечу стеариновой. Тем более - электрической лампочке. Человеку дано чувствовать органику гармонии. В православном храме должны звучать одноголосие, теплиться лампады с натуральным маслом и восковые свечи, а иконы смотреть на нас ликами писанными Андреем Рублевым и его учениками. Так и роман пишется чтобы гармония и органика интуицией читательской воспринимались и приносили наслаждение внимающему. А продираться сквозь косноязычие повествования ради какой то как бы важной идеи, увольте. Времени мало. Больше праздника, бо скорбных трудовых будней и так в избытке, крадущих немногие минутки несущие существо наше к темной бездне ничто. Впрочем, кому то доставит удовольствие и сопротивление текста, - что ж, попутного ветра и как говорится. Главное чтобы было хорошо с самим собой и с собеседником, в данном случае с книгой, аминь.