Его друзья и подруги из ночного клуба выбивали меня из колеи дня на два своими неожиданными сборищами и ночёвками в повалку. Невыспавшаяся, я похожа на зомби из фильма ужасов. Утром, проводив гостей, я пыталась объяснить Дэну, что мне это очень не нравится. Он отшучивался, весело прощался и убегал на целый день по своим делам. А вечером всё повторялось.
Из-за этого я с ним не разговаривала по нескольку дней, но он не терзался чувством вины. Сняв в прихожей с вешалки запасной комплект ключей, приходил под утро. Уходил, когда считал нужным. Чаще это было вечером. Приносил пакеты с банками и коробками. Что-то готовил на кухне. Звал меня к столу.
Он разговаривал со мной, я не отвечала. Но это ничуть не мешало Дэну спокойно продолжать заниматься своими делами. Он был так нежен со мной, внимателен и благороден, а у меня так мало вокруг людей, с которыми я могла бы близко общаться, что гнать его я не торопилась. Мне хотелось возненавидеть Дэна так, чтобы я была готова его спустить вниз по лестнице пинками. Но на такие чувства у меня не хватало энергии. Я думала - успею выгнать и остаться одной. А сейчас просто плыла по течению.
В школе я почти не пересекалась с директрисой. Занятия проходили в противоположной от её кабинета стороне. После очередного урока мне нужно было приводить в порядок аудиторию, готовить её для следующей группы, поэтому из класса я почти не выходила. Если выпадало несколько свободных минут, я дорабатывала свой эскиз портрета кого-то из моих учеников. Такая уж была привычка: в начале урока объясняю им задание, а потом, пока они работают, внимательно разглядываю их лица. Выбираю одно лицо, которое цепляло в этот момент, и делаю с него эскизы. Самый удачный рисунок дорабатываю и дарю изображенному ученику на память. Этот ритуал стал моим педагогическим крючком. Дети, ради того, чтобы получить такой портрет, готовы были ждать неделями, работать двадцать четыре часа в сутки. Позже родители подключились. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь из них не спросил: «А когда моего нарисуете?». Иногда это надоедало. Но зато у меня был надежный механизм воздействия на учеников и их родителей.
Руки работали карандашом, прорисовывая детали лица, прически, позы, а все мысли крутились вокруг Дэна. Что мне с ним делать? Как от него избавиться?.. И надо ли избавляться? Может, оставить всё как есть? Пусть пока живет… Почему он так цепляется за меня? Может, правда любит?.. Ладно, поживем – увидим…
Дверь резко распахнулась, и в класс вошла Ядвига Станиславовна. Светлые глаза густо обведены чёрным, обесцвеченные волосы в гламурном беспорядке. Плотная, статная фигура обтянута черным шерстяным платьем, очерчивающим все неровности фигуры. На несколько обвисшей шее – белое жемчужное ожерелье… Королева! Анна? Елизавета?.. Ядвига!
Невысокие устойчивые каблуки её черных туфель решительно простучали по классу к моему столу.
– У тебя есть время? – без всяких предисловий начала она.
– Пять минут до следующего занятия, если сейчас. А если после…
– Давай сейчас. Я скажу, а ты подумай, когда будет время… Дэн не ангел. У него есть недостатки. Но, я думаю, в твоем положении это – оптимальный вариант. Вы живете вместе...
- Не вместе, а рядом.
- Без разницы. Он собирается на тебе жениться..
– Серьёзно?..
– А ты спроси. Я думаю, что он собирается. И тогда тебе тянуть не надо. Быстрее оформляйте свои отношения и… как говорится, совет вам да любовь.
– Это можно оформить только протоколом.
– Не шути так!.. Я со своей стороны тебе помогу. И с зарплатой и премиями не обижу. И племянника родного не обойду. Ни в чем нуждаться не будете.
– Я, в общем-то, и сейчас ни в чем не нуждаюсь, – как бы между прочим заметила я.
Ядвига Станиславовна прищурилась, глядя на меня, будто искала подвох в моих словах. Я продолжала расставлять композицию, которую собиралась предложить следующей группе учеников. Директриса о чем-то размышляла, медленно прохаживаясь вдоль ученических столов. Наконец, она что-то для себя решила и повернулась ко мне на каблуках.
– Что будет, если у вас всё сложится, ты поняла. Да? А вот если не сложится… особенно, если по твоей вине… Тогда не обижайся. Может и нужда возникнуть… Непосильная…
Она снова развернулась на каблуках и вышла из класса. Похоже, мне только что угрожали?..
После второго урока выяснилось, что на сегодня я свободна. Нас поменяли с преподавателем по керамике. Домой идти не хотелось. После ночных камланий там отсыпался Дэн. Я прошла мимо остановки.
Зима в этом году, впрочем, как и в прошлом, стояла теплая, почти как в Европе – ниже десяти градусов температура почти не опускалась. И хорошо, что выше пяти тоже не поднималась. Не было слякоти. Легкий морозный воздух что-то изменил в моем настроении, будто открыл второе дыхание. Деревья вдоль тротуара стояли нарядные, в белых кружевах. Что-то вроде демонстрации дизайнерских моделей из французских кружев и оренбургских пуховых платков. На душе полегчало. Хорошего, конечно, было мало. Всё шло не по моему сценарию. Да и вообще у меня никакого сценария не было. Дэн в повседневной жизни был довольно необременительным, не считая некоторых его недостатков. А на безрыбье… Чего тогда впадать в тоску? Поговорим с ним. Ну, не идиот же он?! Зачем ему я, если он меня не любит? А если любит?.. Все равно, надо поговорить. И решить. Или он уходит… Или? Остается… Нет, лучше уходит... В общем, не знаю.
В квартире стояла умиротворяющая тишина. Я разделась и, стараясь не шуметь, прошла на кухню. Вот чего Дэн не умел, так это убирать за собой. Пока есть чистая посуда, грязную он не мыл. Поэтому стол был заставлен под завязку. Бабушка считала, что мужиков на кухню можно пускать только три раза в день: в завтрак, в обед и в ужин. Всё остальное время им там делать нечего. «Мытье посуды – не мужское дело, а уж готовка – тем более», – считала она. Дэн готовил неплохо. Она бы это признала… Но за такой разгром она бы его даже в законные три раза на кухню не пустила.
Продолжение: Квартиранты
Подпишитесь на канал, чтобы не пропустить продолжение