Дорогие читатели, начало статьи читайте на нашем канале по ссылке https://zen.yandex.ru/media/id/5e7da90638906d44f052c041/kreiser-chervona-ukraina-v-oborone-sevastopoliak-75letiiu-so-dnia-gibeli-korablia-5feb10ffadb1796a081d37e0
Корабль завибрировал, у него оборвало якорную цепь и часть швартовных концов. Повернувшись на месте влево, он прижался носовой оконечностью к причальной стенке. Появились первоначально небольшие крен на левый борт и дифферент на нос.
От произошедшего на шкафуте взрыва в палубе образовалась пробоина площадью 4 м2 ; сорванный с фундамента, слетел в воду торпедный аппарат, а на шкафуте и в подпалубных помещениях возник обширный пожар. Наверху горели масляные цистерны, бочки с бензином и бочки с дымовой смесью; внизу, в лазарете, — матрасы, одеяла, белье. Пламя высокой стеной стояло поперек верхней палубы в кормовой части корабля.
Поскольку о других повреждениях, кроме как на шкафуте, в первые минуты произошедшего командование крейсера не знало, то действия аварийных партий первое время сосредоточилось исключительно на борьбе с огнем.
Помощь в его тушении оказывал экипаж подошедшего буксира «Комсомолец». Поскольку у командира крейсера возникли опасения в возможном доступе огня в погреба боезапаса, то по его приказу в 12 ч 14 мин, то есть через шесть минут после возникновение пожара, стало производиться затопление торпедного и восьми артиллерийских погребов (№№ 1, 2, 3, 4, 6, 7, 8, 11), хотя часть из них находилась в носовой, не охваченной пламенем части корабля.
Пожар экипаж крейсера потушил в течение получаса, сбросив за борт в воду горевшие крупные предметы и затушив пламя мелких очагов возгорания.
Первое сообщение о том, что нарушена непроницаемость наружной обшивки корпуса и отсеки крейсера заполняются забортной водой, поступило на командный пункт электромеханической боевой части (БЧ-5), а затем и на Главный командный пункт корабля в 12 ч 09 мин.
Из 4-го машинного отделения доложили, что в районе циркуляционного насоса в отсек поступает вода. Точно место ее поступления из-за большой задымленности установить не удалось.
Обстановка на корабле осложнялась крайне быстро. В 12 ч 12 мин из 2-го КО, в котором находился единственный в те минуты задействованный паровой котел корабля, сообщили, что сквозь переборку на 45 шп. и со стороны днища в отсек поступает смесь воды с мазутом.
Из 5-го КО, в котором находился также единственный горячий резервный котел, поступил доклад о том, что отсек затапливается сквозь пробоину в левом борту, полученную близ переборки на 65 шп. Водоотливной насос этого КО не успевал удалять воду. Личный состав кочегарки получил приказ покинуть ее.
Никаких ответов из 3- и 4-го КО на запросы, сделанные по телефону, а затем и по переговорным трубам, не последовало. Это дало основание сделать вывод, что оба этих отделения затоплены, что вскоре и подтвердилось.
От взрыва, произошедшего под корпусом, левее киля, в районе 48–54 шп, большинство из находившихся в 3- и 4-м КО получили ранения. Отсеки стали стремительно заполняться перемешанной с мазутом водой, и личный состав отделений срочно покинул их через экстренные выходы. Несколько человек, не успевших оставить свои боевые посты, погибли. Только через 10–15 мин после завершения налета авиации противника стала проясняться обстановка на корабле. В затопленном состоянии по действующую ватерлинию находились отсеки на протяжении от форштевня до 15 шп., а также 3-, 4- и 5-е КО.
Частичному затоплению подверглись отсек между главными поперечными переборками на 15 и 22 шп., 2-е котельное и 4-е турбинное отделения.
Всего в совокупности с затопленными экипажем в момент тушения пожара девятью погребами боезапаса и при попытке спрямить корабль пятью креновыми отсеками правого борта крейсер принял 3300 т забортной воды. Это соответствовало потере 60% запаса плавучести от имевшегося до получения повреждений. Возник крен в 4° на левый борт. Носовая оконечность по образовавшемуся в районе 48–49 шп. излому корпуса заметно отклонилась вниз. Верхняя палуба до 10 шп. ушла под воду.
Так стало очевидным, что именно подводные взрывы нанесли кораблю наиболее тяжелые повреждения. Весь их объем тогда, 12 ноября 1941 года, никому не был известен. Его удалось установить лишь спустя семь лет, в 1948 году, после постановки в док поднятого годом ранее на поверхность корпуса погибшего крейсера.
В районе 5–20 шп. разрушились обшивка и набор днища на площади 18 м2 по правому борту, и на площади 1 м2 — по левому, перебило форштевень. На нижней палубе у 48 шп. образовалась поперечная трещина. Верхняя палуба у 49 шп. разорвалась по шву от борта до борта — ширина щели достигала 150 мм. Эти разрывы палуб переходили на обоих бортах в разрывы наружной обшивки, клиновидно сужавшиеся вниз и уходившие под броневой пояс.
Ниже ватерлинии трещина по правому борту простиралась от броневого пояса, далее вниз — вплоть до пробоины наружной обшивки площадью 8 м2 и перебитого здесь же вертикального киля. Затем трещина переходила в образовавшуюся на левой стороне днища в районе 43–65 шп. пробоину площадью 35 м2 . Единство перебитого корпуса сохранилось лишь благодаря нескольким не разорвавшимся в подводной части поясьям наружной обшивки и немногим элементам продольного набора.
Не зная всего вышеперечисленного, моряки крейсера «Червона Украiна», спасатели и водолазы аварийно-спасательной службы (АСС) флота пытались 12 ноября, а затем и в первые часы 13 ноября сохранить корабль на плаву, причем действуя в условиях огромной потери энергоресурсов, произошедшей вследствие полученных повреждений корпуса и последовавшего затопления отсеков.
И действительно, к 12 ч 30 мин 12 ноября, то есть через 10–15 мин после отбоя воздушной тревоги, шесть паровых котлов (№№ c 5 по 10) оказались в затопленных котельных отделениях. Еще четыре котла (№№ с 1 по 4) были отрезаны от общей системы пароснабжения из-за произошедшего в районе 48–49 шп. разрыва магистральных труб.
Пригодными к использованию остались лишь четыре котла (№№ c 11 по 14), находившиеся в кормовых 6- и 7-м КО (в отсеках между 69 и 75 шп. и 75 и 81 шп. соответственно). Но каждый из них из-за попадания в цистерны с питательной водой и с мазутом соленой забортной можно было задействовать лишь периодически.
К тому же все они ранее находились в «холодном» состоянии, и требовалось определенное время на их разогрев. Произошедшая вследствие перечисленного выше потеря до 75% мощности корабельной энергетики не давала возможности использовать значительную часть водоотливных средств, а также привела к почти полному обесточиванию энергосистем корабля и, соответственно, к весьма скудному освещению корабельных помещений.
Примерно в 14 ч на крейсер «Червона Украiна» прибыл флагманский инженер-механик Черноморского флота инженер-капитан 2 ранга
Б. Я. Красиков, которому командир БЧ-5 корабля А. Ф. Трифонов доложил о срочном предоставлении кораблю дополнительных водоотливных средств и проведении водолазного обследования состояния корпуса. Через полчаса по приказу Б. Я. Красикова к тонувшему крейсеру подошли спасательное судно «Меркурий» и водолазный бот. Осмотрев корпус со стороны правого борта на протяжении от форштевня до 50 шп., водолазы сообщили, что «Червона Украiна» своей носовой оконечностью вплоть до 20 шп. лежит на грунте на глубине 7–8 м и левой скулой наваливается на причал.
Кроме многочисленных осколочных пробоин наружной обшивки они обнаружили пробоину в днище протяженностью от 5 до 9 шп., наличие в наружной обшивке по правому борту у 49 шп. трещины шириной 150 мм, а также то, что у крейсера перебило и форштевень. За пробоиной наружной обшивки площадью 8 м2 просматривался перебитый вертикальный киль.
Последовавшие попытки моряков крейсера и водолазов завести мягкие пластыри не увенчались успехом: мешали рваные края пробоин. Капитан 2 ранга Б. Я. Красиков, приказав водолазам осмотреть левый борт крейсера, убыл с него: в тот день повреждения от авиационных бомб получили и другие корабли.
Но вскоре водолазам пришлось прервать работу: немецкая авиация возобновила налеты. В период с 16 ч 09 мин до 17 ч 50 мин 36 самолетов J-88 и He-111 в составе нескольких групп вновь подвергли Севастополь бомбардировке. Бомбы падали как в черте города, так и в акватории его бухт. По возобновлении авианалетов «Меркурий» ушел от поврежденного корабля: острая потребность в спасательном судне возникла и в другом месте.
Тут же началось и спешное оставление крейсера экипажем. Дело в том, что его командир И. А. Заруба сообщил командованию о состоянии вверенного ему корабля как о безнадежном и о большой опасности крупных потерь в личном составе в случае повторного его поражения авиабомбами в ходе продолжавшихся налетов.
Итогом стало распоряжение командующего флотом вице-адмирала
Ф. С. Октябрьского: «Личному составу крейсера оставить корабль». Оперативный дежурный по Главной базе получил приказ организовать срочный демонтаж артиллерии крейсера и выгрузку с него боезапаса.
Не дожидаясь полного ухода экипажа, командир корабля И. А. Заруба и его военный комиссар В. А. Мартынов, нарушая вековые флотские традиции и требование Корабельного устава («во время бедствия < . . . > во всех случаях командир покидает корабль последним»), под предлогом «осмотра казармы для снятого экипажа» поспешили одними из первых оставить свой крейсер и направились в город осматривать помещения, назначенные для размещения покинувших корабль людей.
Старшим начальником на нем И. А. Заруба оставил своего старшего помощника капитана 3 ранга В. А. Пархоменко, поручив ему организацию перевозки личного состава на берег.
В 16 ч 30 мин на крейсер вновь прибыл Б. Я. Красиков вместе с начальником аварийно-спасательной службы флота полковым комиссаром С. Я. Шахом. Они намеревались ознакомиться с текущим состоянием корабля и определиться с необходимой его экипажу помощью.
Но выяснилось, что к этому времени «Червона Украiна» в значительной мере обезлюдела, чем нарушилась налаженная ранее нормальная организация спасательных работ. Из командирского (офицерского) состава на ней находились упомянутый выше В. А. Пархоменко, командир БЧ-5 инженер-капитан 3 ранга А. Ф. Трифонов и командиры дивизионов движения и живучести БЧ-5 — старший инженер-капитан-лейтенант
Н. П. Адельфинский и старший инженер-лейтенант Г. А. Слон и несколько других командиров (офицеров).
Из краснофлотцев и старшин — расчеты зенитных орудий и около половины личного состава той же БЧ-5. Причем последние были оставлены И. А. Зарубой исключительно благодаря настоятельной просьбе А. Ф. Трифонова, не считавшего состояние корабля безнадежным. Отсутствие необходимого количества трюмных специалистов вынуждало вести борьбу с поступлением воды при сокращенной численности личного состава, несшего вахту на боевых постах БЧ-5.
Ко времени вторичного прибытия Б. Я. Красикова верхняя палуба находилась в воде уже до 18 шп. Крен на левый борт по-прежнему равнялся 4°. Величина потери запаса плавучести оценивалась значением 3500 т. Произошедший примерно за четыре часа прирост водоизмещения на 200 т объяснялся постоянным и достаточно обильным поступлением воды через различные выявившиеся неплотности в главных поперечных переборках (сальники, вварыши арматуры и тому подобное) из отсеков с поврежденной наружной обшивкой в неповрежденные.
Так, в корму вода распространялась через сальники проводов размагничивающего устройства на переборке 15 шп., а в помещение компрессора торпедных аппаратов из 5-го КО — сквозь переборку на 65 шп. и далее в корму через переборку на 69 шп., в 6-е КО, в котором находились действовавшие котлы.
Б. Я. Красиков не счел ситуацию с состоянием крейсера безвыходным и принял решение: экипажу, постоянно откачивая воду имевшимися корабельными средствами, продолжать вести борьбу с распространением воды до последней возможности.
Кроме того, он признал необходимым доставить на крейсер два переносных моторных насоса производительностью 60 и 300 т/ч. В случае благоприятного развития событий планировалось с наступлением светового дня 13 ноября при помощи четырех понтонов грузоподъемностью по 225 т каждый «оторвать» носовую оконечность от грунта и завести корабль в один из доков Севастопольского Морского завода.
На случай крайней ситуации — полной потери запаса плавучести — командир БЧ-5 А. Ф. Трифонов получил указание «посадить» крейсер здесь же на месте днищем на грунт, не допуская его опрокидывания на борт.
Покинув борт крейсера, Б. Я. Красиков доложил командующему Черноморском флотом о его состоянии как о небезнадежном и о предпринимавшихся мерах по удержанию корабля на плаву. По приказанию вице-адмирала Ф. С. Октябрьского на него вскоре вернулись командир И. А. Заруба и большинство людей из отсутствовавшей на корабле части личного состава БЧ-5.
Затопление помещений корабля продолжалось. К 18 ч крен крейсера достиг 5°, а дифферент на нос за предшествовавшие полтора часа увеличился на 1 м. Наблюдение за его состоянием и ведение спасательных работ осложнила наступившая темнота. Кроме этого, борьба с распространением воды в носовой части осложнялась отсутствием энергии и переносных средств осушения, сосредоточенных в кормовых отсеках.
К 19 ч 1-е КО и помещение шпилевой машины затопило до половины.
В кормовой части поступление воды происходило в 6-е КО: вода удалялась стационарным гидротурбинным насосом, трюмным пожарным насосом и периодически переносным гидротурбинным насосом.
В 19 ч 30 мин к крейсеру пришвартовались плавучий кран и баржа. Вскоре для демонтажа орудий прибыли рабочие Морского завода, а для выгрузки боезапаса — моряки артиллерийской боевой части (БЧ-2) корабля.
К 21 ч крен составлял 6°. К этому времени кромка верхней палубы по левому борту ушла под воду вплоть до 49 шп. В носовой части полностью затопило 1-е КО, помещение шпилевой машины и рядом находившийся жилой кубрик машинистов. В кормовой части вода все обильнее прибывала в 6-е КО, в помещение компрессора торпедных аппаратов, кубрик электриков.
Крейсер заполнился 4000 т забортной воды, и таким образом у него сохранялось лишь четвертая часть от первоначального запаса плавучести. Энергетика по-прежнему обеспечивалась паром четырех котлов 6- и 7-го КО, действовавших из-за высокой засоленности котельной воды поочередно.
С каждой минутой все очевиднее становилось, что имевшимися водоотливными средствами справиться с распространением воды по кораблю не удается. Поэтому командир БЧ-5 А. Ф. Трифонов направил командира дивизиона живучести Г. А. Слона на берег в расположение аварийно-спасательной группы Главной базы АСС флота за помощью.
В 24 ч на крейсер в третий раз прибыл Б. Я. Красиков, и к его борту вновь подошло спасательное судно «Меркурий». К этому времени — исходу суток 12 ноября, то есть за почти 12 ч, прошедших после получения повреждений и первоначального затопления поврежденных отсеков, — корпус корабля дополнительно заполнился примерно 800 т забортной воды; крен увеличился с 4 до 6,5°.
Но водоотливные средства спасатели были в состоянии откачивать до 1200 т/ч воды, а потому еще оставалась надежда удержать до утра на плаву корму корабля. Рубежом локализации распространения воды в кормовые помещения был определен отсек между 65 и 69 шп. — в него с «Меркурия» быстро протянули два, а затем еще несколько шлангов. Но, к сожалению, все расчеты и надежды спасти от затопления крейсер «Червона Украiна» не осуществились.
Вскоре после полуночи стабильность в его состоянии прекратилась. Масса заполнившей к этому времени корпус воды привела ко все ускорявшемуся нарастанию крена, и это сопровождалось начавшимся и все ускорявшимся «сползанием» корабля своей носовой оконечностью по грунту в глубину.
Дело в том, что крейсер на самом деле опирался носовой оконечностью не на горизонтальный и плоский участок грунта значительных размеров, как считалось, а на небольшой уступ на крутом уклоне дна бухты, резко обрывавшегося в глубину у причала. Причем верхний поверхностный слой этого грунта являлся илом толщиной 1,5 м, к тому же изрытым во многих местах взрывами авиабомб.
К 1 ч ночи 13 ноября крен достиг 8°, а интенсивность поступления воды превысила возможности по ее удалению у имевшихся водоотливных средств корабля и спасательного судна. Гибель крейсера «Червона Украiна» стала неотвратимой. В 2 ч ночи вода по действовавшую ватерлинию затопила 6-е КО, и в поочередном действии остались лишь два котла — №№ 13 и 14 из самого кормового, 7-го КО. В 2 ч крен составлял 9°, в 3 ч — 11°, в 3 ч 30 мин — 15°.
В связи с возникшей угрозой опрокидывания и стремительного затопления командир крейсера «Червона Украiна» И. А. Заруба отдал приказ: «Всему личному составу корабль покинуть». Начались вывод из действия механизмов и организованное оставление корабля.
К 3 ч 45 мин крен достиг 25°–30°, к 4 ч — 40°. К этому времени почти все механизмы были уже остановлены; на еще продолжавшем действовать турбогенераторе срабатывался остаточный пар; рубились водоотливные шланги, поданные на крейсер со спасательного судна; сам корабль покидали, переходя на плавучий кран и баржу, последние из остававшихся на нем людей.
В 4 ч 10 мин наступил финал: в течение последующих десяти минут, потеряв остойчивость и последние запасы плавучести, корабль с креном на левый борт до 55° «соскользнул» на глубину 13–16 м по не давшему ему опрокинуться крутому откосу грунта.
Над водой остались возвышаться прожекторная площадка на мачте, верхушка средней дымовой трубы, небольшой край шкафута на правом борту. Пять человек: командир 4-го машинного отделения старшина 2 статьи Роев и четыре его машиниста — покинуть тонувший корабль не успели.
Гибель крейсера для Черноморского флота явилась самой крупной потерей, понесенной с начала Великой Отечественной войны. К месту сказать, что ход боевых действий после 12–13 ноября 1941 года сложился так, что он так и остался не только единственным крейсером, но и формально самым крупным кораблем и из числа утраченных ВМФ СССР за время войны.
В опубликованных спустя много лет после смерти командующего Черноморским флотом адмирала Ф. С. Октябрьского его дневниках периода Великой Отечественной войны, которые он по понятным причинам вел не публично, можно ознакомиться со следующей записью: «12 ноября 41 г. Севастополь, БФКП (Базовый Флотский Командный пункт. — А. C.). Сегодня особо сильно бомбила корабли авиация противника. В результате прямых попаданий противнику удалось потопить КР (крейсер. — А. C.) «Червона Украина».
Эта большая потеря, очень тяжело перенести. Потери л/с [личного состава] на КР небольшие, [а] корабль не удалось спасти. Стоит он у бывшей пристани Совторгфлота, что рядом с Графской пристанью.
А [Народный комиссар ВМФ адмирал Н. Г.] Кузнецов требовал все арт[иллерийские] корабли держать в Севастополе».
Никогда нам не узнать глубину горестных чувств, пережитых адмиралом Н. Г. Кузнецовым при получении им от Ф. С. Октябрьского донесения о гибели крейсера «Червона Украiна». Именно на этом корабле прошло офицерское становление будущего наркома ВМФ СССР Н. Г. Кузнецова.
Но много лет спустя, работая над мемуарами, опубликованными, кстати, также после смерти их автора, адмирал не мог обойти темы гибели крейсера «Червона Украiна», а точнее — причин, ее предопределивших.
И в своей книге «Курсом к Победе», в главе «Держаться до последней возможности», этой теме Николай Герасимович уделил несколько, несомненно, тяжело выстраданных им страниц и завершил ее следующим: «Что же касается использования артиллерийских кораблей в Севастополе, то их в большом количестве, бесспорно, нельзя было держать одновременно в этой базе: все они оказались бы под ударами авиации.
Корабли должны были неожиданно появляться в севастопольских бухтах, вести огонь по противнику и снова уходить в отдаленные от города базы. Кораблям, которые постоянно или посменно находились в Севастополе, следовало чаще менять позиции, а иногда и выходить в море. Маневр, дымовые завесы, маскировка делают корабли трудноуязвимыми для авиации врага.
Даже линкор “Парижская коммуна” сумел избежать повреждений от бомб, хотя неоднократно приходил в Севастополь и обстреливал позиции противника. Линкор вовремя реагировал на воздушную разведку противника, не позволяя немцам использовать ее данные. А вот крейсер “Червона Украiна” погиб, потому что был недвижим в то время, когда вражеская авиация несколько дней подряд наносила по нему удар за ударом. Если бы корабль вышел в море или хотя бы чаще менял место стоянки, он, возможно, избежал бы гибели.
Надеюсь, это не будет понято как упрек в чей-либо адрес — для нас важна принципиальная сторона вопроса».
В результате произведенных противником 12 ноября 1941 года бомбардировок Севастополя Черноморский флот лишился не только крейсера «Червона Украiна», но и находившегося в аварийно-восстановительном ремонте эскадренного миноносца «Совершенный». Новые существенные повреждения получил эсминец «Беспощадный».
13 ноября Севастополь вновь подвергался бомбежкам. За период с 11 ч 50 мин до 13 ч 17 самолетов сбросили бомбы на севастопольские бухты, Корабельную и Северную стороны города; с 15 ч 25 мин до 18 ч 10 мин — 5 самолетов.
Несомненно, что одной из их главных целей являлся крейсер «Красный Крым», продолжавший оставаться в Севастополе и обстреливать войска противника. Главная артиллерия корабля вела огонь по позициям врага и на следующий день, вследствие чего он продолжал подвергаться атакам с воздуха.
Все они были успешно отражены. На исходе суток 14 ноября 1941 года, в 23 ч 15 мин, «Красный Крым», находившийся под командованием капитана 2 ранга А. И. Зубкова, ушел из Главной базы в Поти.
Ровно неделю после ухода крейсера из Севастополя на сухопутном фронте его обороны продолжались ожесточенные и кровопролитные для обеих сторон бои. Германские и румынские войска постоянно атаковали. В свою очередь части и подразделения Севастопольского оборонительного района неоднократно переходили в контратаки.
На исходе 21 ноября 1941 года в 21 ч понесший за 11 дней боев большие потери и лишь незначительно продвинувшийся к Севастополю противник прекратил атаковать позиции советских войск. В интенсивных боях за город наступила продлившаяся до 17 декабря 1941 года оперативная пауза.
Судьба корабля
В конце декабря 1942 года по данным агентурной разведки командованию Черноморским флотом стало известно, что в находившемся в глубоком тылу у противника Севастополе, основу гарнизона которого к тому времени составляли лишь два румынских полка, АСС германского флота проводит водолазные работы по подъему крейсера «Червона Украiна». Следствием получения такой информации стало осуществление самолетами Черноморского флота ряда дальних разведывательных полетов с целью установления истинности происходившего.
1 января 1943 года самолет ДБ-3 5-го гвардейского минно-торпедного авиационного полка произвел аэрофотосъемку места затопления крейсера. Полеты с теми же задачами были совершены самолетами ДБ-3 5-го гвардейского полка также 10 и 14 января.
По-видимому, проведенная авиационная разведка ничего существенного не обнаружила, поскольку нанесения бомбовых ударов по месту затопления корабля не последовало.
9 мая 1944 года в результате третьего штурма, осуществленного войсками Приморской армии (2-го формирования, до 18 апреля, и с 31 мая 1944 г. — Отдельная Приморская армия), 2-й гвардейской армии и 51-й армии 4-го Украинского фронта, Севастополь был освобожден, а 12 мая на мысе Херсонес завершилось и пленение оставшегося личного состава войск противника.
К работам по подъему крейсера «Червона Украiна» приступили лишь спустя более полутора лет после освобождения Севастополя, 16 января 1946 года. Операция по подъему корпуса этого корабля являлась на момент ее проведения самой крупной и продолжительной послевоенной судоподъемной операцией АСС Черноморского флота.
Для его предварительного спрямления (оно было завершено 29 апреля 1947 г., остаточный крен на левый борт равнялся 4°) на грунте, а затем и подъема пришлось задействовать до 55 понтонов суммарной грузоподъемностью 7600 т, причем их расстановка по длине корпуса учитывала, что корабль, поднимавшийся как единое целое, состоял из двух разделенных взрывами авиабомб частей.
В ходе проведения этих работ выявилось, что в период его нахождения под водой он получил дополнительные повреждения: в средней части разбило надстройки, сорвало за борт среднюю и кормовую дымовые трубы; в наружной обшивке в районе 7-го КО по правому борту и в районе 2-го МО образовались пробоины площадью 2 и 21 м2 соответственно.
Крейсер «Червона Украiна» подняли на поверхность 3 ноября 1947 года и на время из-за невозможности нахождения на плаву без поддержки понтонами «посадили» на прибрежную отмель в Севастопольской бухте между Северной пристанью и бухтой Нахимова.
8 февраля следующего года корабль, вновь «оторванный» понтонами от грунта, завели в док для заделки пробоин и восстановления разрушенных конструкций набора корпуса, но только в объемах, необходимых для поддержания его на плаву как стоечного судна.
По завершении этих работ бывший крейсер 11 апреля 1949 года передали Отряду учебных кораблей Черноморского флота для использования в качестве стационарной учебно-тренировочной станции (с 6 февраля 1950 г. — СТЖ-4) при обучении матросов-новобранцев борьбе за живучесть кораблей.
Но использовать длительно, а главное эффективно и полноценно по такому назначению бывший крейсер, получивший во время войны существенные повреждения корпуса, систем и механизмов, шесть лет находившийся в затопленном состоянии, из которых он полгода периодически подвергался гидравлическим ударам от взрывов в Севастопольской бухте немецких авиабомб, не представлялось возможным.
Завершилось его использование в новом качестве разжиганием на борту в различных помещениях и на открытых палубных пространствах обширных пожаров, осуществлявшихся для съемок киностудией Министерства Вооруженных Сил СССР учебного кинофильма о методах борьбы с огнем на корабле.
30 октября 1950 года СТЖ-4 обратили в судно-цель с присвоением обозначения ЦЛ-53, отбуксировали в Каркинитский залив и посадили в районе Бакайской косы на мель, где оно до полного разрушения использовалось в качестве мишени при бомбометаниях авиации флота, после чего 10 мая 1952 года его исключили из списков судов флота. Лежавшие с послевоенных времен на грунте на глубине около 5 м в районе Бакайской косы на удалении 3,5 км от берега (географические координаты φ=45° 50’ 13” N, λ=33° 09’ 23” Ost) останки днищевой части крупного корабля (возвышение над уровнем грунта примерно 4,9 м) считались у жителей Крыма и погружавшихся в воды Каркинитского залива аквалангистов останками крейсера «Червона Украiна».
В 2009 году стало известно о продаже налоговой инспекцией Крыма этих останков как бесхозного имущества на слом.
© А. В. Скворцов
Фрагмент статьи из сборника "Гангут" №96/2016
Ещё больше интересной информации и сами книги у нас в группе https://vk.com/ipkgangut
