С 1 по 12 августа 2020 г. мне довелось принять участие в экспедиции, организованной Романом Анатольевичем Силантьевым, профессором Московского государственного лингвистического университета и выпускником кафедры экономической и социальной географии России географического факультета МГУ. Целью экспедиции было создание атласа ислама в Республике Дагестан, который будет содержать как историю исламизации региона, так и сведения о современном состоянии религии в республике.
Первые дни экспедиции мы провели в суматошной и бурно растущей Махачкале. Здесь старинные приземистые одноэтажные домики с четырехскатной крышей соседствуют с новыми, сверкающими панорамными стеклами зданиями, которые щедро «украшены» китчевой рекламой и вывесками небольших магазинчиков. То тут, то там видны заколоченные окна и наглухо запертые двери: коронавирус особенно свирепо прошелся по республике.
Основной религиозный центр Махачкалы располагается вокруг центральной Джума-мечети и здания муфтията Дагестана. Впрочем, вполне вероятно, что в скором будущем у центра духовной жизни Махачкалы появится противовес: на юге города полным ходом идет стройка духовного центра имени пророка Исы, где возводится мечеть, которая будет вмещать до 50 тысяч молящихся. После окончания строительства эта мечеть станет крупнейшей в России и войдет в пятерку самых больших мечетей мира. Наша экспедиция посетила стройку, где нам рассказали, что мечеть возводится добровольческими строительными бригадами из разных районов Дагестана, которые работают в специально установленной очередности.
Все время поездки нашу экспедицию сопровождали два проводника от местной туристской компании «Этнотревел», рассказывавшие нам и об исторических событиях, и о современных реалиях Дагестана, так или иначе связанных с исламским возрождением. «Наша компания появилась пару лет назад как дочерняя от компании, которая организует хадж из Дагестана», — объяснял нам спокойный и рассудительный Гасан. «В девяностые, когда все только начиналось, в хадж из Дагестана ездили на КАМАЗах, — добавлял наш неутомимый и оптимистичный водитель Шамиль. — В низ кузова кидали вещи, сверху сади- лись по 10–15 человек, и так через Азербайджан и Ирак добирались до Мекки».
На следующий день мы покинули пределы Махачкалы и отправились к нашему первому базовому лагерю в Дербенте, откуда мы планировали поездки по южному Дагестану. В этом районе мы посетили несколько лезгинских сел, а также попытались взойти на гору Шалбуздаг — одну из высочайших гор Восточного Кавказа и одно из популярнейших мест паломничества в регионе. Здесь на высоте 3 000 м расположены гостиница и столовая для паломников (что характерно, совершенно бесплатные), откуда с конца июля по начало сентября паломники восходят на вершину горы. Все остальное время вершина закрыта: от снега и дождей дорога расплывается и становится непроходимой.
В целом дагестанские горные дороги можно разделить на два типа. Основные дороги, как правило, соединяющие райцентры с побережьем, довольно неплохого качества. Однако разгоняться на них опасно: нередко над обрывом можно увидеть череду памятников с зелеными флагами. Впрочем, горный серпантин — не единственная опасность на пути. Часто дорогу преграждают стада коров, которые здесь буквально повсюду, и только благодаря искусству нашего водителя мы каждый раз избегали аварии. Второй тип дорог — это дороги местные, часто очень плохого качества, но зато и более безопасные, потому что ездить по ним на высокой скорости крайне сложно.
Через три дня мы вернулись в Махачкалу. Теперь целью наших выездов стал высокогорный восток республики, где в глубоких долинах рек бассейна Сулака спрятались далекие, полузабытые села, где азан с минаретов поют голосом, а не через громкоговоритель.
Дорога в горы настойчиво убеждает путешественника, что ислам в республике крайне важен. Молельные комнаты, отчего-то называемые тут «молебными», встречаются через каждые пять километров. На въезде в каждое село висит табличка с надписью «Бисмилля» на арабском. На одном из перевалов видим баннер «Мухаммедам скидка 10%». На что именно скидка — не уточняется, да и строений поблизости никаких не видать, однако посыл понятен.
Мы поднялись по долине Кара-Койсу до села Арчиб, в высокогорный Дагестан. Там, наверху, дома сделаны из щербатого саманного кирпича, около них всегда возвышаются «поленницы» из кизяка — единственного способа обогрева холодной горной зимой. На кладбище села слышно лишь рокот Кара-Койсу да хлопанье зеленых флагов по ветру. Тут лежит Максуд Садиков, ректор ДГИ, главного исламского вуза республики, убитый террористами в 2011 г. Зияраты в Дагестане — не только памятник далеким годам, но и отражение современных событий.
В горах понимаешь, насколько Дагестан мозаичен. «Мы, арчинцы, гово- рим на арчинском языке, — рассказывал нам аксакал из Арчиба. — Ниже по течению говорят по-аварски, за восточным хребтом живут лакцы. Те, кто вырос в селах, знают по четыре-пять языков». Настолько разнообразна и вкуснейшая кухня Дагестана: довольно быстро узнаешь, что хинкал по-лакски — это вовсе не хинкал по-табасарански, а хинкал по-кумыкски — не хинкал по-аварски. Пожалуй, все народы Дагестана сходятся друг с другом разве что в любви к чаю: его здесь пьют из маленьких стаканов и до обеда, и во время, и после, по семь-восемь стаканов (маленьких, местных) за прием пищи.
Дагестан пленяет путешественника своим гостеприимством и доверием, даже в мелочах. Многие говорят о том, что в селах путников приглашают домой, стараются накормить, и это действительно так. А уж если попасть на свадьбу, то отказаться будет крайне затруднительно. Истинное гостеприимство проявляется и в мелочах: у источников стоят кружки, которыми может воспользоваться любой желающий, а кое-где на заправках стоят столы с чаем, кофе и печеньем, запасы которых пополняют сами водители.
Дагестан — уникальное и крайне аутентичное место. Горы пока еще не избалованы туристами, оттого путешествие по ним становится настоящим приключением, с неожиданными открытиями и крутыми поворотами. Я искренне советую вам побывать в Дагестане, пока он еще не стал популярен, пока там еще сохранилась постепенно ускользающая идентичность.