Разговор с Андреем Чайкой — владельцем единственной сельской команды в Футбольной национальной лиге.
автор Екатерина Максимова/фото архив героя.
Наш собеседник — учредитель группы компаний «Чайка», крупнейший дистрибьютор Shell в России, депутат Законодательного собрания Ростовской области. Но широкой аудитории он известен больше как создатель и владелец ФК «Чайка» (Песчанокопское). Это единственная сельская команда, играющая в Футбольной национальной лиге — втором по силе дивизионе России.
Поговорили с Андреем Чайкой о его грандиозных спортивных стройках в Ростове, умении ничему не удивляться и о том, как он однажды нокаутировал тренера ЦСКА.
— Видела ваш недавний пост в фейсбуке, мол, скоро покажем, что мы построили. О чем речь?
— Это был пост о нашей стройке на Западном в Ростове. Левенцовка — новый микрорайон, в котором живет много молодых семей с детьми. Как раз на них мы и рассчитываем. Там у нас участок около 3,2 га. На сегодняшний день на 80% закончено строительство ФОКа — физкультурно-оздоровительного комплекса, общая площадь — 4000 кв. м. Там будет зал для проведения различных состязаний: баскетбол, волейбол, мини-футбол, бокс, борьба. А также фитнес-центр с кардиозоной, зонами для групповых занятий, помещениями реабилитационного характера.
Самая сложная часть ФОКа — здание, в котором разместятся два бассейна, закрытый и открытый, и ледовая арена на 200 мест. Гандбольный зал и ледовую арену кто только городу не обещал. Надеюсь, мы эти обещания скоро реализуем.
Для воспитанников нашей академии на этом объекте, конечно, самое главное — футбольное поле. Делаем его по высшим стандартам, размером 105 на 68 метров, из португальского пробкового наполнителя, который не нагревается на солнце. Хотим, чтобы на нем в ближайшем будущем можно было проводить соревнования зоны ПФЛ.
Теперь о нашей футбольной академии. Она лицензирована Российским футбольным союзом, существует 2 года. Понятно, что это еще младенчество. Ребята, о которых мы сможем сказать «это выпускники академии «Чайка», появятся лет через семь, не раньше.
— Кто и на каких условиях занимается в академии?
— Дети от 5 до 7 лет — за небольшую плату, потому что для них это часто пока еще развлекуха, и в этом возрасте сложно определить, станет ли футбол серьезным делом. Если через пару лет окажется, что ребенку нравится, и данные у него есть, тогда он уже продолжает заниматься за счет академии. А с 11-12 лет футболист полностью переходит на попечение «Чайки», живет в интернате. В ближайшие несколько лет мы как раз достроим здание на 80 мест.
Прямо сейчас решаем, как будут организованы интернат и общеобразовательная школа. Меня очень вдохновляет, что в этих обсуждениях активно участвуют родители наших детей. Воспитание — очень тонкий и важный процесс. Иногда даже важнее, чем сам футбол.
Этими вопросами в академии занимается моя сестра, Марина. Она кандидат педагогических наук. Занимается не только детьми, но и тесно общается с родителями, тренерами.
Для воспитанников должны быть созданы нормальные условия, но не должно быть так, что парень в 12 лет получает все — и дальше уже некуда расти. Я уверен, что футболист должен быть всегда немножко голодным.
Главное, чего я хочу — чтобы наши воспитанники выросли образованными людьми. Футбол — это всегда высокий риск травмы, которая может поставить крест на карьере. Худшее, что может быть: футболист без остатка отдается игре, а потом, закончив выступать, оказывается совершенно не готов к обычной жизни.
— Вас, наверное, часто сравнивают с Галицким. Не раздражают такие сравнения? В чем ваши истории похожи, а чем отличны?
— Нормально к этому отношусь. Понятно, почему сравнивают, он в этом деле первопроходец. Общее в наших историях — частные средства. Человек тратит свои деньги, и ему это нравится, чтобы вокруг ни говорили.
— А что говорят?
— Часто спрашивают: «А когда это все окупится?» Никогда. Эта история не про деньги.
Спрашивают: «Зачем вы строите гостиницу в селе?» Это уже про Песчанокопское (Андрей Чайка — уроженец этого райценра; здесь играет домашние матчи его команда. — «Нация»). В смысле, зачем гостиница? А для чего я построил там стадион, парк? Да в Песчанке спортивных объектов сейчас больше, чем в некоторых городах!
Откроем гостиницу — создадим сорок рабочих мест, 100 гостей смогут разместиться в отличных условиях. Приезжают в Песчанку болельщики «Спартака» — в ютьюбе начинается трансляция матча, показывают наш стадион, виды села — здорово же!
Мимо нас трасса проходит: люди едут на море из Поволжья, с Урала. Что обычно говорят? «Ехал на море — деревни вдоль дороги вымирают, все в упадке». А я хочу, чтобы постили фотки — «А где это?» — «А это мы в Песчанке были. Красота!»
В Ростове в академии сейчас занимается более 400 детей. А когда все достроим, будет 3 тысячи человек. У нас детские лицензии высшего уровня, то есть мы не просто тренируемся, а постоянно участвуем в соревнованиях: всероссийских, международных. Это лучший опыт для детей: они видят другие академии, видят города, страну, встречаются с лучшими из лучших в своем деле. Не все станут футболистами, но точно все будут вспоминать это время.
…Вы спросили про отличие от Галицкого. Есть такое. Я считаю, что академия не должна располагаться в одном месте. Сейчас логистика — проблема номер один. Может быть, в Ростове на Северном живет одаренный ребенок. Но ты сойдешь с ума ездить каждый день на Западный на тренировки. В общем, должно быть хотя бы три зоны: Западный, Северный и, возможно, Александровка или Сельмаш. Северный с учетом Суворовского — это почти 500 тысяч человек, Западный — 300 тысяч, Сельмаш и Александровка — тысяч сто пятьдесят. Такого большого футбольного «кольца», даже чего-то наподобие, нет во всем ЮФО.
— И есть же еще одно отличие: вы играли в футбол на профессиональном уровне, привлекались в юношескую сборную России.
— О, нет. Галицкий тоже занимался футболом (по сообщениям СМИ, до 13 лет играл в команде «Авангард» в родном поселке Лазаревском. — «Нация»), и это действительно очень важно. Я уверен, что, если бы сам он не играл, он никогда бы не создал свой «Краснодар».
— Владельцем клуба стал еще один ростовчанин. Василий Вакуленко, Баста, купил ростовский ФК СКА. Что вы об этом думаете?
— Не знаю. Он очень популярный человек, классный музыкант, мне многие его песни нравятся. Он так в детство окунулся, в котором был фанатом СКА? Какова сегодняшняя цель?.. Футбольный клуб СКА мы все вспоминаем образца 1981-го года, когда он выиграл Кубок СССР. Лет двадцать его реанимируют. Дай бог, что-то получится.
— Почему вы в 20 лет оставили футбол? Была тяжелая травма?
— Были тяжелейшие времена в стране. Девяностые. Сразу после армии я женился. Семья, надо ее кормить. Ездить по сборам, понимая, что уникального таланта у тебя нет, что вряд ли ты уже попадешь в топ-клуб — ну, ерунда какая-то. Травма была сложная, и это была последняя капля. Но на самом деле в моей жизни все было прекрасно. Я это понял, когда попал со своей ногой в госпиталь Бурденко. Вокруг меня лежали ребята без ног — после войны в Чечне. 18-летние пацаны, которые чудом остались в живых, но, что с этой жизнью делать дальше, не понимали. Пили, в основном. Пили и засыпали до очередной операции. Вот это был ужас.
— Часто посещаете тренировки своей команды? Сами можете выйти на поле?
— Ой, да нет, я уже «мертвый». На тренировки выходил пару раз — ну это стыдоба. Пацаны очень быстрые. А ты, конечно, очень умный: мозгами все можешь, а ногами уже нет.
— Вы лично отсматриваете всех кандидатов в команду? Вообще, где проходит та грань, за которой тренер — царь и бог, и куда не должен заходить владелец клуба?
— Отсматриваю, конечно, что за вопрос. Но в раздевалку я захожу в редких случаях, когда вижу, что в команде какой-то психологический срыв, или, наоборот, срочно надо похвалить. Но это очень редко бывает. Раза три всего жестко орал в раздевалке. Восторги высказывал чаще. Но речи президента вообще не очень нужны команде. «Ребята, у вас премиальные 50? Сделаю 150», — это лучшее, что он может сказать. Вдохновлять может только тот, кто пашет с ними наравне — тренер, а еще лучше лидер команды, тут уже законы стаи работают.
— Вам в бизнесе помогают спортивные навыки? Например, идут затяжные переговоры, все уже без сил, а у вас открывается второе дыхание — и вы решаете сделку в свою пользу.
— Единственный навык такой: человек, который профессионально занимался спортом, понимает, что любые переговоры, любые сделки, которые решились не в твою пользу, — это тоже результат, новый опыт. Главное — понимать, что всегда выигрывать невозможно, и проигрыш — непременная часть игры.
Да, ты должен сделать все, что в твоих силах, но дальше самое сложное — умение принимать любой результат.
Еще футбол научил ничему не удивляться. Я часто вспоминаю своего тренера Владимира Николаевича Саутина — человека, который пригласил меня в юношескую команду ЦСКА. Очень своеобразный человек, сегодня он говорил, что ты надежда команды, а назавтра смешивал тебя с грязью. Настоящий изощренный манипулятор. Сейчас, когда уже много времени прошло, я ему мысленно говорю за все спасибо. А тогда это были адские эмоциональные качели. Я играл в ЦСКА во время службы в армии. Сыграл неудачно — «все, Чайка, завтра забираешь шинель, уматываешь в часть». Назавтра тебя называют в составе: иди играть. А я-то уже в часть собрался! Или провинился — «иди поле засевай». Несколько дней сеешь — он орет: ты почему, припадочный, не на тренировке? Ужас, короче.
Однажды я его нечаянно нокаутировал. Тренер решил «показать дураку», как надо правильно атаковать ворота: когда я выбивал мяч, он пытался вперед пройти головой. В общем, упал замертво и лежит. Помню, все перепугались и попрятались в автобус. Владимир Николаевич, конечно, обиду на меня затаил, не поверил в случайность нокаута. Но при этом: я же жил в Москве один с 14 лет, без семьи как ни крути неуютно. И Саутин мог пригласить меня к себе домой, напоить-накормить. Вот как такое отношение назвать? До сих пор не знаю.
— Вы единственная сельская команда в Футбольной национальной лиге. Есть такая проблема, что из-за сельской прописки не можете обзавестись фанатским сообществом?
— Есть. Наша фанатская группа — это 20 человек. Слушайте, ну, менталитет в селе совсем другой. В Песчанокопском есть люди, которые любят футбол. Но они не ходят на стадион: 300 или 500 рублей за билет — дорого. Собираются дома, берут самогоночку, жарят шашлык, включают Яндекс. Эфир и смотрят футбол, который идет вживую ровно в ста метрах от них.
— Бывали ли случаи, когда вы хотели известного игрока в команду, а он мялся, сомневался, мол, провинция, глубинка?
— Был момент, когда Денис Глушаков — отличный футболист, мой друг и наш земляк — находился в поиске команды. Оставалась неделя до закрытия переходов, я говорю: «Дэн, хотя бы до следующего трансферного окна приходи в «Чайку», для нас это будет круто». И он не отказался: «Готов помочь, если сейчас ничего не решится». Эх, двух дней нам не хватило… Но я рад за Дениса: хороший контракт, играет сейчас в Премьер-лиге, в «Химках», лидер команды. Но может, еще наши пути и пересекутся.
— Чего вы ждете от своих начинаний лет через пять-десять?
— Я жду результатов гораздо раньше. Свои объекты на Западном мы планируем достроить к концу 2022 года, спорткомплекс на Северном — к концу 2023-го. Хотя, честно говоря, по количеству потраченных денег и сил кажется, что мы уже несколько раз все построили. Сплошные согласования, переговоры, разные неприятные открытия. В Ростове, например, нет компании, которая может сделать проектно-сметную документацию на подобные объекты, потому что проектируют и строят только типичные высотки. Про Песчанку я вообще молчу. Там через весь парк, в котором мы сейчас красоту наводим, шла «великолепная» газовая труба. Так вот, чтобы ее спрятать, нам чуть ли не до президента пришлось дойти.
...Я мог бы, наверное, купить яхту и безвылазно сидеть на Мальдивах. Хорошее занятие, но просто не мое.
Недавно ушел из жизни мой близкий друг, Александр Тутов. Три часа назад я с ним разговаривал по телефону, раз — и нет человека. А мой отец? Секунда — и от прежнего мира не остается следа. Все так хрупко. Поэтому надо постараться успеть сделать что-то глобальное. Удивительно, но многие этого не понимают. Я понимаю. Семья, спасибо ей, меня в этом полностью поддерживает. Жена Ольга всегда рядом. Даже маленькая Настя спрашивает: «Папа, как дела, как там наша «Чайка»?» Старшему сыну 21 год: взрослый человек, у которого я уже иногда спрашиваю совета. Захару, среднему, 14, сложный возраст: самоутверждается, поэтому все отрицает, футболистом быть не хочет, хочет быть поваром. Ну и прекрасно.
