В предыдущих статьях я начала рассказ об одной из самых дерзких авантюристок Франции, чьи похождения вдохновили Александра Дюма на роман "Ожерелье королевы" - графине де ля Мотт. Я рассказала, как была организована эта удивительная афера, но каким образом правда вышла наружу?
Итак, мы остановились на том, как кардинал Луи де Роган по поручению "королевы" заключил с ювелирами договор на покупку роскошного и безумно дорогого бриллиантового ожерелья (ссылку на начало истории я по традиции дам в конце этой статьи). Согласно договору оплата должна была осуществляться частями в течение двух лет, и срок выплаты первой части был назначен на 1 августа 1785 года. Ожерелье же ювелиры передали кардиналу 1 февраля этого же года, который в ответ показал им заверенный королевой договор, несмотря на строжайший наказ графини де ля Мотт не делать этого.
Буквально на следующий же день Луи де Роган отвез футляр в Версаль, где и передал его посланцу королевы, который подтвердил свои полномочия запиской, начертанной монаршей рукой. В посланце кардинал узнал того самого "придворного", который содействовал его встрече с Марией-Антуанеттой в садах Малого Трианона. Человеком этим, как позже выяснилось, был Рето де Вийетт, автор подложных писем и расписок от имени королевы.
Но это будет позже, а пока ожерелье было передано "близкой подруге" королевы, ювелир и кардинал, чрезвычайно довольные собой, ожидали результатов сделки: один денег, а второй милостей. Что до Жанны де ля Мотт, то она с мужем и подельником в тот же день упоенно и торопливо потрошила ожерелье в своем особняке, выковыривая бриллианты из их гнезд. Вообще, все, произошедшее с ожерельем и самой Жанной в дальнейшем, настолько нелепо, что вызывает сомнения с здравом уме участников истории.
Справедливо рассудив, что продать ожерелье целиком они не смогут, авантюристы решили продавать камни по отдельности. Разбирали ожерелье ночью, при свете двух свечей, чтобы скрыть это от слуг, доставая камни ножом. Но тем не менее это не объясняет, почему камни выковыривались с поразительной небрежностью, настолько неосторожно, что многие из них были повреждены. Логично предположить, что после дележа полученной добычи, мошенники должны были срочно уехать
из страны, но этого не произошло. И Жанна, и де Вийетт отправились по ювелирам продавать камни. Поразительно низкая цена, которую они просили за великолепно ограненные камни чистой воды, вызвала удивление ювелиров, и один из них донес в полицию.
Де Вийетт был арестован, но, несмотря на большое количество бриллиантов, найденных при нем, был отпущен, потому что никто не заявлял о краже драгоценностей. Испуганная арестом Вито, Жанна отправила мужа с частью камней в Лондон, сама же ударилась в загул - начала безудержно тратить деньги, которые ей далось выручить. (Вместо 1 миллиона 600 тысяч ливров - стоимости ожерелья, мошенники смогли выручить всего около 700 тысяч, хотя и это были огромные деньги.) Графиня покупала мебель, гобелены, драгоценные безделушки, украшая свой дом в Бар-сюр-Об, очень часто расплачиваясь камнями вместо денег.
Лично для меня абсолютно необъяснимо, на что она рассчитывала, потому что рано или поздно правда все равно должна была выйти наружу. Кардинал и ювелиры начали удивляться, почему королева не носит ожерелье, на что Жанна объяснила, что Мария-Антуанетта считает это невозможным до тех пор, пока она не выплатила долг. Вообще, надо сказать, что графине несказанно везло. Дело в том, что тронутые щепетильностью королевы, ювелиры написали ей благодарственное письмо в обход Жанны и Мария-Антуанетта даже получила его, но оно было вручено в тот момент, когда королева была очень занята, поэтому, прочитав его и не поняв ни слова, королева попросту выкинула его из головы.
Но время шло и 1 августа (срок первого платежа) неумолимо приближалось. Графиня де ля Мотт передала Рогану записку от королевы, в которой она просила об отсрочке платежа, передав с Жанной 30 тысяч ливров процентов за время отсрочки. Совершенно непонятны мотивы этого поступка, потому что эти деньги, отданные авантюристкой просто так, совершенно не могли разрешить ситуацию. В итоге Роган все же задумался и смог таки раздобыть подлинную подпись королевы и сравнить ее с записками и договором. Открывшаяся ужасная правда повергла его в шок.
Не зная, что делать, Луи де Роган закрылся у себя в особняке (типа, я в домике, что-ли?), а взволнованные ювелиры отправились в Версаль, где встретились с придворной дамой госпожой Кампан. Ее ответ, что королева не получала никакого ожерелья, стал началом расследования. Разумеется, мадам де Кампан рассказала все Марии-Антуанетте, а та пошла к королю. Кардинал де Роган, бывший посредником в сделке, был приглашен в Версаль для разъяснений, и колесо правосудия по самому громкому делу XVIII века стало медленно, но неуклонно набирать ход.
Кардинала арестовали прямо в Версале. Чуть позже в камеру были отправлены Калиостро и Жанна де ля Мотт. Де Вийетту удалось бежать в Швейцарию, как и Николь д'Олива, но позже оба они также были доставлены в Париж и заключены в камеры. Кстати, по поводу тюрьмы источники расходятся во мнениях: кто-то пишет, что все действующие лица были отправлены в Бастилию, другие называют Консьержери. Но с учетом информации, что Жанна находилась в той самой камере, где позже была заключена сама Мария-Антуанетта, получается, что, как минимум, графиня де ля Мотт пребывала в Консьержери.
На допросах Жанна называла зачинщиком кардинала, а также осыпала кучей выдуманных грязных подробностей каждого, кто давал показания против нее. Один раз она зачем-то укусила охранника, сопровождавшего ее на допрос, в другой раз разделась в камере донага. Калиостро рассказывал разнообразные фантастические истории о своих приключениях, а кардинал... Этот вообще жил в тюрьме как на отдыхе, устраивая пиры с шампанским и приглашая на них гостей "с воли"...
Чем закончилась эта удивительная история, я обязательно расскажу в следующей статье, поэтому подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить что-то интересное.😉 Начало истории можно найти здесь:
Настоящая история подвесок королевы, или Бриллиантовая афера
Консьержери и попрошайка из королевского дома Валуа. Жанна де ля Мотт