Спектакль «Я СИЖУ НА БЕРЕГУ».
Пьеса М.Огневой по произведениям Рубена Гальего «Белое на черном» и «Я сижу на
Постановка – Романа Кагановича.
Сценография и костюмы – Екатерина Никитина.
Режиссёр по пластике – Максим Пахомов.
Художник по свету – Денис Солнцев.
Видеоконтент – Евгений Труш.
Исполнительный продюсер – Маргарита Пянтина.
Действующие лица и исполнители:
Рубен – Владимир Бойков.
Сережа – Андрей Архипов.
Коля - Игорь Гоппиков.
Василёк, ЗЭК – Александр Передков.
Нянечка 1 – з.а. России Валентина Виноградова.
Нянечка 2 – з.а. России Ирина Конопацкая.
Офицер Александр Чередник.
Грешница – Юлия Мен.
Шпрехшталмейстер – Роман Дряблов.
Испанка, Студентка,
Учительница – Валентина Коровникова.
Помощник шпрехшталмейстера – Кирилл Гусев.
Участники документального интервью:
Анастасия Тощева, Маргарита Урманчеева, Геннадий Дягилев.
Премьера 20 марта 2020. Театр-фестиваль «Балтийский дом». Санкт-Петербург
В спектакле «Я сижу на берегу» Роман Каганович фокусирует наше внимание на раннем периоде жизни Рубена Гальего, запечатлённом в одноименной пьесе известного российского драматурга Марии Огневой. В этом произведении Огнева компилирует различные фрагменты истории жизни Гальего, которые он открыл широкому кругу читателей в его автобиографических произведениях «Белое на чёрном» и «Я сижу на берегу». В сценическом воплощении сюжетов из жизни Рубена Гальего творческий тандем Каганович-Огнева качестве сюжетной доминанты выделяет отрезок его жизни в стенах государственного социального учреждения для людей с сильными повреждениями опорно-двигательного аппарата. В сценическом воплощении этой литературно- драматургической компиляции портрет молодого Рубена Гальего находит своё сценическое воплощение в образе мальчика-инвалида детства с сильными повреждениями опорно-двигательного аппарата, которые не позволяющие ему жить обыкновенной жизнью и превращают его в обитателя государственных социальных институтов.
Каганович в своём сценическом обращении к этой драме человеческой жизни предлагает нам возможность подвергнуть критическому анализу реальной проекции гуманизма нашего общества. В спектакле плоскостью для этого аналитического исследования сосредоточена в сценической проекции палаты детского дома-интерната детей с ограниченными возможностями. Сценические инсталляция воплощающая визуальную проекцию этой плоскости представляет его в виде обезличенного пространства, в котором кафельные стены и убогие больничные, панцирные кровати представляют нам казённое понимания комфорта, которым должен быть окружен человек обездвиженный болезнью или травмами, полученными в суровый период его жизни. В этой визуальной проекции концепции пространство существования людей с ограниченными возможностями мир людей условно представлен в виде трёх драматических проекций образующих многомерную картину драмы человека в шестернях государственной системы.
В первой драматической проекция сюжетного пространства истории под названием «Я сижу на берегу» мы видим людей, чьи жизни находятся в шестернях государственной машины социального обеспечения, для них эта плоскость, окружённая кафельными стенами является пространством, которое заменяет им дом, школу и весь мир, так как отрезок их жизни в этом пространстве не имеет временных границ и они не могут покинуть его по своей воле. На этом временном отрезке человеческого существования, жизнь узников системы далека от традиционных представлений о детстве и школьных годах человеческой жизни, так как это пространство системно - форматировано инструкциями и правилами, установленными государственной системой социального обеспечения. На этом неопределённом отрезке времени их состояние здоровья и травмы детства нуждаются в постоянном внимании, но в эти реалиях их существования в этих стенах, система взявших на себя заботу о них превращает их в неких объектов манипуляций и воплощения системного благодетельства и творения добра. В нём они более не принадлежат себе и полностью лишены выбора, свою повседневную жизнь они обязаны втискивать в прокрустово ложе, уготовленное им государственной системой социального обеспечения. В нашем познании существования людей в этом замкнутом пространстве их диалоги о добре и зле предоставляют нам возможность проникнуть в их внутренний мир, в их понимание мироздания, попытки найти выход из этого тупика их жизни.
Вторая драматическая проекция сюжетного пространства истории Рубена Гальего фокусирует наше внимание на людях системы, здесь они шестерёнки механизма социальной политики и наш пристальный взгляд в пространстве их образов представляет нам возможность изучения иной грани концепции казенного гуманизма и понимания нормальности человека. В этой истории люди системы в своём воплощении концепции заботы об инвалидов превращают их в неодушевлённый объект, полностью лишенный возможности выбора и права распоряжаться собственным временем и жизней. В кафельных стенах этого пространства Рубен Гальего и другие усилиями людей второй драматической проекции становятся подопечными системы социального обслуживания. Под эгидой творения добра и предоставления максимальных возможностей эти люди форматируют жизненное пространство Гальего по внутренними правилами и инструкциям системы. В своём служебном рвении они искренне верят в правоту свою миссии нести добро и в этом слепом следовании букве закона и пунктам служебных инструкций, они абсолютно убеждены в том, что создают подопечным все условия для достойной жизни, путь к которой прокладывается ими через оказание универсального комплекса социальный услуг.
Наше изучения проекции людей системы подводит нас к пониманию другого лика трагедии человеческого общества отражающего в котором доминирует цинизм и безразличие, нежелание видеть в Рубене Гальего и обитателях палаты людей индивидуальность, нуждающихся в заботе а не в оказании социальных услуг. Их слепая вера в то, что системная концепция творения добра может осчастливить человека и создать нормальные условия существования превращает их в обезличенный объект манипулирования системы, в шестерёнки её машины корежащей человеческие жизни. В спектакле Каганович в воплощении жизни Рубена Гальего и других людей этого замкнутого пространства создаёт яркую, гротесковую сценическую метафору представляющую оказание услуг в некое подобие циркового аттракциона. В нём люди-подопечные заключенные в стенах этого учреждения подобны животными циркового аттракциона, а добродетели системы шпрехшталмейстер- укротитель животных чей анонс и взмах кнута фокусирует внимание на процессе оказания услуг.
В третьей драматической проекции мы видим людей, живущих вне стен этого учреждения социальной заботы. Они - люди, которых система на короткий временной момент впустила в эти стены и разрешила встречу с Рубеном Гальего и другими обитателями этого социального рай. В эти короткие моменты их проникновения внутрь этой закрытой от всего мира территории, они открывают для себя иную форму реальности человеческого существования и людей, чья внешняя физическая оболочка скрывает интеллект и индивидуальность, личностей жаждущих быть услышанными, общения с миром, за пределами кафельных стен их палаты.
В спектакле Кагановича визуальная проекция образов людей этой категории не ограничивается случайными посетителями, допущенных в эту обитель творения добра и счастья, в истории под названием «Я сижу на берегу» этими персонажами превращаются сами зрители наблюдающие драму человеческого существования в объятиях системы. Эффект нашего личного участия в этой трагедии Кагановичем достигается через создание сложной многомерной сюжетной конструкции, соединяющей картины прошлого и реалии настоящего. В ней судьбы людей пространства жизни Гальего создают нам проекцию нашего недавнего прошлого, лики которого ещё не скрылись под слоями пыли времени на дальних полках исторических архивов, они продолжают жить в окружающем нас мире и в каждом из нас. В нашем познании этой многомерной проекции драмы человеческой жизни Каганович расширяет галерею образов соединяет лики прошлого и картины сегодняшнего дня и в этом виртуальном расширении перед нами возникают образы наших современников с реальными фрагментами их собственной жизни в реалиях нашего времени.
В спектакле это совмещение двух временных плоскостей подводит нас к пониманию и осознанию того, что вопреки десятилетиям отделяющих нас от событий, запечатлённых в сюжетном пространстве произведений Рубена Гальего, системная концепция создания «счастливой и достойной» жизни не претерпела значительных изменений. Для многих людей живущих обыкновенной жизнью картины существования людей с ограниченными возможностями нелицеприятны, так как выводят их зоны комфорта и они показывают нам , что у жизни есть иные лики и людей познающих иные реалии человеческой жизни. В реалиях нашего времени многие из нас продолжают верить в панацею социального обеспечения в универсальный комплекс услуг обеспечивающих благополучную жизнь. Наша наивная вера в этот миф это попытка возвести стену вокруг собственной жизни, из-за которой мы не будем видеть людей, которые вопреки уготованной им судьбе, безразличию системы и человеческого общества усиленно пытаются вырваться из оков безысходности и жить полноценной жизнью.
Театр Романа Кагановича в проекте «Я сижу на берегу» создаёт нам уникальную возможность ступить на тропу познания и созидания нового общества, в котором у каждый человек, на любом отрезке его жизни будет восприниматься с учётом его индивидуальных особенностей. В нашем следовании этой тропой уверенным и ясным финалом нашего созидания является полный катарсис общества, без которого никто из нас не сможет уверенно считать себя человеком во всех смыслах этого слова.
Видео фрагмент и анализ спектакля « Я сижу на берегу» опубликован на моём авторском канале «Мой Не_Критический Взгляд»:
https://youtu.be/C8DngdXVnXs