Рождество и Новый год — время, когда сказка становится былью, мрак — светом, а война — миром. Именно это и произошло дождливым декабрем 1914-го. В тот неспокойный Сочельник на Западном фронте Первой мировой войны противники вдруг прекратили стрелять друг в друга, а на многих участках противостояния и вовсе стали брататься, вместе пить и петь у костров и даже играть в футбол!
Стихийный перерыв в военных действиях вошел в историю под названием «Рождественское перемирие» (англ. Christmas truce, нем. Weihnachtsfrieden) и стал символическим актом человечности во время одной из самых жестоких войн современной истории.
Невероятно, но именно немцы — «варвары», «придурки, пожирающие сосиски», как их звали противники, — стали инициаторами этого перемирия. Они запели «Тихую ночь» („ Stille Nacht, heilige Nacht “), рождественский христианский гимн. «Варвары» зажгли свечи на сотнях миниатюрных елочек, присланных им из дома, и выставили их над окопами. Казалось, что линия фронта превратилась в рождественскую гирлянду. Или стала мишенью для снайперов?
«Это какая-то уловка?» — недоумевали британские солдаты. Но немцы стали кричать на ломаном английском: «We not shoot, you not shoot!» («Мы не стреляем, вы не стреляете!»). И британцы сначала зааплодировали их пению, а потом и сами подхватили песню.
Произошло это у ключевого пункта Западного фронта, близ бельгийского города Ипр (нем. Ypern). 24 декабря командование враждующих сторон приказало ослабить обстрелы для того, чтобы можно было убрать с поля боя тела погибших, лежавших там уже неделями, и похоронить. Но вид многочисленных полуразложившихся, разорванных трупов и несбывшиеся обещания командования о том, что «это будет быстрая война» и к Рождеству все солдаты будут дома, нагнали в немецкие окопы тоску и нежелание кого бы то ни было убивать.
Новые виды оружия, применявшиеся в Первую мировую войну, увеличили количество потерь в десятки и сотни раз. Подавленное состояние солдат усугублялось холодом и нескончаемым дождем. Солдаты стояли в траншеях в ледяной воде и грязи выше колена. Гангрена уносила едва ли не больше жизней, чем пули и снаряды. Выживали и жирели на фронте только крысы и вши, которым человеческая бойня оставляла необъятные запасы съестного.
За пять месяцев войны немецкие солдаты поняли, что у них гораздо больше общего с теми, кто находился по ту сторону окопов, чем с собственными офицерами и генералами. Под притихшим артобстрелом людям захотелось увидеть рядом с собой братьев, а не противников, им захотелось вспомнить, что сегодня — праздник. Праздник и у «ваших», и у «наших». И они запели.
Британцы, услышав рождественские песнопения из окопов врага, восприняли это как акт перемирия, хоть и временного, и тоже стали подпевать немцам — на английском. А потом противники с обеих сторон и вовсе вышли из окопов.
Нейтральная полоса превратилась в территорию обмена подарками, сигаретами, гостинцами и сладостями. Погибших с той и другой стороны даже хоронили вместе и вместе справляли по ним поминки. Псалмы над могилами читались над могилами на английском и немецком языках. К спонтанному рождественскому перемирию стали подключаться французские и бельгийские военные.
Солдаты знакомились, показывали друг другу фотографии родных и любимых, разжигали костры, пили вместе, разговаривали о войне, о мире, о доме. Они даже пытались привести себя в порядок: те, кто умел брить и стричь волосы, предлагали на нейтральной полосе свои услуги всем без разбора — и своим, и чужим.
Да что там — вчерашние противники даже играли в футбол! Мячей не хватало, солдаты пинали консервные банки. Для обозначения ворот использовали монеты, каски, носилки. Саксонцы, притащившие на поле битвы, на сей раз спортивной, пару бочек пива, недоумевали над шотландцами: оказывается они под юбками и вправду ничего не носят!
Среди многочисленных воспоминаний о Рождественском перемирии можно встретить историю о том, как сидящий у костра на нейтральной полосе немецкий лейтенант обратился к британскому офицеру: «Господи, почему нам нельзя просто заключить мировую, и всем пойти домой?»
В генеральских штабах сцены братания вызвали панику. А что, если солдаты откажутся воевать? Офицерам было приказано отозвать солдат на огневые позиции и открыть огонь по противнику. Эти приказы игнорировались, за чашкой чая на нейтральной территории «противники» предупреждали друг друга о том, что этой ночью им приказано начать обстрел. А ночью намеренно стреляли мимо. На Новый год снова пели вместе и стреляли в воздух. Перемирие на некоторых участках фронта продолжалось несколько недель.
Командование начало вводить жесткие штрафы. Каждый офицер, не сумевший отозвать своих солдат с нейтральной зоны, отвечал за это головой: попадал под трибунал и мог быть казнен. В неповинующихся было приказано стрелять. К тому же артиллерия, находящаяся в тылу, получила приказ открывать огонь по нейтральной полосе как только там появлялись солдаты. Миротворческие настроения были подавлены дисциплинарными санкциями и террором из тыла.
Рождественское перемирие — первый и единственный пример такого массового и стихийного братания в истории мировых войн, что, разумеется, нашло свое отражение во многих областях современных культуры и искусства.
Примернно посмотреть как это было можно здесь (видео)
"Бросив наше оружие... Мы могли бы быть братьями.." © Пауль Боймер "На западном фронте без перемен"